возникает вопрос, почему ни один из магов уровня нашего уважаемого Кии’л’дорега, каждый из которых способен трясти горами и поворачивать вспять реки, от чего-то не спешит перебираться в Междумирье, — теперь уже открыто насмехался Гиркам, обычно гораздо более сдержанный. — А это, напомню, предел развития мага!

— Ну или нам говорят, что это предел… — протянул Птоломей, и теперь время замолкать наступило уже для его приятеля.

Простая мысль, что далеко не всё из того, что до них доводят наставники, можно считать истиной в последней инстанции, почему-то в голову ему не приходила.

— Проклятье… — буркнул Гиркам, взъерошив короткие, прохожие на солому волосы. — Можешь ты, однако, озадачить!

— А ты думал! — фыркнул Птоломей, однако сам понял, что получилось у него это как-то невесело.

К понимаю того, что мир сложнее, чем им кажется, он тоже пришёл далеко не сразу. Первое время думал, будто всё ясно как день. Вот Объединённые колонии Заката — оплот цивилизации, острова культуры, науки и магии в бушующем море варварства. Вот могучие чародеи, восстанавливающие потерянное в катастрофах и войнах наследие Закатной империи, проводники ищущих света во мраке невежества. И, наконец, вот варвары всех рас, громящие всё и вся ради сиюминутной выгоды в ущерб вечным ценностям.

А на деле что выходит, если помотаться по миру да посмотреть на всё не зашоренными глазами?

Из Объединённых колоний светоч цивилизации как из веника копьё. Гораздо больше им подходит титул «царя горы» из детской игры, смысл которой часто даже не в том, чтобы залезть повыше самому, сколько помешать это сделать другим.

И каких-то абстрактных чародеев-бессребреников, живущих ради одного лишь искусства магии, тоже не существует. Зато есть члены старых, ещё имперских родов, в чьих жилах течёт кровь иномирян и которые за обладание действительно важными секретами и тайнами готовы залить кровью половину Торна.

Аналогично с окружающими миром. Да, грязи как в том же Чевурлаке, полно, однако есть и те, кто почти не уступает в плане общего развития Колониям. Гарташ, Джуга, Страна Хань — эти страны развиваются каждая по-своему, но ведь развиваются! А им уже дышат в затылок конкуренты. Пройдёт год, десять лет, сто, и если ничего не изменится, то нынешнего «царя» общими усилиями скинут с горы в грязь. В грязь, откуда уже не подняться!!

Чересчур глубоко задумавшийся Птоломей с досадой покачал головой и едва слышно прошептал:

— А это старичьё только и делает, что плетёт друг против друга интриги, да мешает делать карьеру безродным…

— Прости, что ты сказал? — встрепенулся Гиркам, который в этот момент пытался разобраться с начавшим странно себя вести артефактом.

— Ничего, — отмахнулся Птоломей и, постаравшись отбросить меланхоличное настроение, спросил: — Чего там у тебя?

— Да что-то не пойму. Вроде ни пространственная, ни астральная аномалия не фиксируется, но есть непонятные пульсации стихиальной энергии смешанной природы. Чего быть не должно… — нахмурился Гиркам, щёлкая переключателями. Наконец, озлился и, вернув похожий на зеркало с несколькими ручками прибор на пояс, сотворил диагностическое заклинание.

Над его рукой возник светящийся золотом шар, и он тут же стал объектом внимания обоих магов. Потекли томительные мгновения.

— Да не, всё в порядке, — сказал Птоломей, вытирая вдруг вспотевший лоб.

От мысли, что прорыв Сил, который происходит на Торне раз в тысячелетие и который они все ждут вот уже несколько седмиц, произойдёт непосредственно рядом с ними, его бросило в жар.

— Это же не основное направление. Аналитики утверждали, что эпицентр будет верстах в двух севернее… — продолжил Птоломей, и в тот же миг, словно в насмешку, диагностический шар плавно приобрёл грушевидную форму, потом покраснел, а затем и вовсе с хлопком лопнул.

— Хфургово семя!!! — выдохнул Гиркам, снова схватившись за артефакты на поясе. Будто ничего важнее их и не было.

Птоломей же повёл себя гораздо более разумно. И вместо того, чтобы тратить драгоценные секунды на проверку результатов работы волшбы, взялся за заклинательный жезл и принялся торопливо оглядываться.

— Ну, чего там? — спросил он нервно, спустя минуту или две.

— Всё то же самое, только пульсации смешанной энергии сменилась ровным нарастающим потоком. Однако ни его источника, ни адресата зафиксировать не могу. Мы либо слишком далеко, либо… — горячо зашептал Гиркам, отбрасывая устройство и тоже берясь за боевой жезл.

— Либо слишком близко! — закончил за него Птоломей, бдительно вслушиваясь в движения Силы.

Увы, нужной чувствительностью его Дар пока ещё не обладал. Низкоранговые маги вроде него — Сжатый кулак, согласно таблице о рангах Некронда, или чародей-первоярусник, согласно классификации Закатной империи — в таких вопросах могли рассчитывать только на артефактные костыли или специализированные заклятья. Ну а когда те подводили… что ж, в конце концов хорошие мозги всегда считались сильнейшей из «Стихий».

Загадочная активность домашней хрюшки пришла Птоломею на ум практически мгновенно. В кажущемся практически вымершим посёлке подобного рода вещи теперь казались совершенно неуместными.

Птоломей стремительно развернулся и принялся водить из стороны в сторону жезлом, попутно наполняя Силой заготовку Воздушного Резонанса.

— Что⁈ — напрягся Гиркам.

— Свинья! — выдохнул Птоломей, нервно кусая губы. — Не вижу свинью! Только что ведь была в том доме, забор ломала, а теперь…

— Вон она!!! — азартно выкрикнул старый друг и разрядил по цели свой артефакт.

С навершия похожего на простую палку магического стержня сорвалась алая молния, и от последовавшего вслед за этим адского грохота заложило уши. В воздух над расположенным совсем рядом плетнём ударил фонтан из земли и окровавленной плоти.

— Лучше так, чтобы уж наверняка! — хвастливо сообщил Гиркам, опуская оружие.

Однако Птоломей взятый им тон не поддержал.

— Как тварь вообще там оказалась? Она же осталась саженях в тридцати позади… — сказал он, чувствуя как закручивается внутри пружина нервного напряжения. — И почему мы не заметили её перемещений⁈

Последнее он почти выкрикнул, после чего по наитию вскинул жезл и выпустил Резонанс навстречу метнувшейся к ним тени.

Раздался хлопок, и комок плоти закувыркался в грязи. Несмотря на нанесённые повреждения, было видно, что изначально тень представляла собой странно перекрученное безголовое четырёхногое создание, напрочь лишённое кожи, но обладающее десятком раскиданных по всему телу разновеликих глаз. Боевое заклинание очевидно размолотило в пыль костяк твари, однако добить не добило. Из рухнувшего в грязь «мясного мешка» поднялись струйки дыма, сложились вместе в огромную, размером в человека, пасть и уже та вновь попробовала продолжить атаку.

— Да