— Ну, раз на то пошло, то я справлюсь и без тебя.

В его словах был смысл, Данни старалась ему помочь, но становилось только хуже.

Адам был занят заменой колеса, Данни стояла на обочине и наблюдала за ним, и в это время на улице шел снег, падая на его голову и плечи. Вглядываясь в каждое его движение, она старалась найти к чему придраться, но, к ее сожалению, Адам все делал правильно.

Данни всегда привлекали сила и самостоятельность в мужчинах, сейчас же эти качества ее раздражали. Адам снял старое проколотое колесо и положил на землю. Данни потянулась к нему.

— Не трогай, — сказал он. — Я сам положу его в багажник, когда закончу. — Слова звучали словно приказ.

Данни решила не обращать на них никакого внимания и покатила колесо к багажнику, в то время как за спиной послышался тяжелый вздох, выражающий разочарование.

Уволена. Ее снова уволили. Уже в третий раз.

Если Адам больше не работодатель Данни и они не друзья, то кто? Всего лишь двое знакомых, остановившиеся на обочине. А снег валил сильнее и сильнее. Все было слишком непредсказуемым — и погода, и поведение Адама. Возможно, ей следовало понять, что он может разозлиться из-за принятого ею решения. Даниель не ожидала, что Адам так заупрямится и начнет сам менять колесо, и уж точно не думала, что он станет вести себя подобным образом.

Так и не увидев ни одной машины на дороге, Даниель вернулась к Адаму и вновь принялась наблюдать за ним, пытаясь понять, что он собой представляет. Он был старше Данни, и эта разница была ощутима. Но важнее всего были различия в их жизненных позициях: его принципы были непоколебимы. Адам был спокойным, осторожным и предсказуемым, в то же время уравновешенным, надежным, всегда принимал верные решения. До сегодняшнего дня. Он изменился, и это значит, все перевернулось с ног на голову.

Пытаясь согреться, Данни скрестила руки, облаченные в перчатки, и переминалась с ноги на ногу.

Адам вытащил домкрат из-под машины, переходя к следующему шагу — закручиванию колесных гаек.

— Сядь в машину, ты же замерзла.

— Я в порядке, — наклоняясь за домкратом, произнесла Даниель.

Адам взглянул на нее серьезно:

— Тебе никто не говорил, что ты безумно упрямая?

— Говорили, и не раз. Чья бы корова мычала.

— А нахальной тебя не называли?

— Бывало и такое.

Он покачал головой:

— Дерзкой?

— Никто, кроме тебя, меня так не называл.

— Несносной? — продолжал он.

Данни пристально на него уставилась:

— Уж кто бы говорил.

Прежде чем посмотреть на Данни вновь, он устремил свой взор в темное и серое небо, словно в поисках поддержки. Очевидно, искать помощи не было смысла, поскольку Адам вновь опустил взгляд. И вот опять Данни заметила в его глазах нечто ей не знакомое. Нечто такое, что не давало покоя, из-за чего внутри все переворачивалось. Она изучала его, но в то же время, не показывая эмоции, пыталась понять, что же изменилось. Если она поймет, наконец, в чем же дело, сможет с этим справиться.

— Ты просто невыносима, — настаивал Адам.

— Вовсе нет, дело в том, что я…

Неожиданно он обнял Данни и притянул к себе, чувствуя прохладу ее кожи. Адам впился в ее губы. Внутри разгоралось пламя, которое становилось все сильнее и сильнее. Адам добился своего, а Данни не в силах была сопротивляться порыву страсти. Именно этого она и желала — она жаждала поцелуя с Адамом больше всего.

Обхватив его широкие плечи, Данни придвинулась к нему как можно ближе, не прерывая поцелуй. Ее тянуло к Адаму, словно она находилась под его чарами. Данни не могла мыслить здраво, находясь в плену чувств и эмоций.

Через несколько секунд, прижимая Данни спиной к машине, Адам коснулся ее лица холодными руками, которые дрожали от возбуждения. Затем он властно и резко запустил пальцы в ее волосы, их тела находились так близко друг к другу, что бедра соприкасались, а грудь ее была прижата к его торсу. Эмоции овладели им, и Адам больше не смог сдержаться, чувства просто выплеснулись, и он с еще большей яростью впился в ее губы. Вся его сдержанность сменилась необузданным пылом.

Стон слетел с ее губ, тело словно окутало пламенем. Внезапно Адам оторвался и отстранился. Он взглянул на нее, Данни явно такого не ожидала: страсть сменилась разочарованием. Адам отдернул руки, будто обжегся, затем выпрямился. Воцарилась тишина.

Сердце Данни успокоилось и больше не стучало в бешеном ритме, дыхание стало ровным.

— Данни, я… — начал говорить Адам.

— Не надо, ничего не говори. — Данни повернулась к нему спиной, подняла с дороги домкрат и направилась к багажнику.

Она и слушать не хотела его извинений и оправданий, его лицо выражало разочарование — это было так очевидно. Данни не желала слышать от него, что поцелуй был ошибкой. Скрипя зубами, она побросала инструменты в машину. В этот самый момент она чувствовала себя униженной и оскорбленной. И несмотря на минуты близости с Адамом, Данни понимала, что это все несерьезно, он никогда не будет с ней. Теперь это стало ей окончательно ясно, и не важно, какие слова он произнесет в оправдание.

Данни молча подошла к водительской двери и села за руль. Она могла контролировать ситуацию, напомнить себе и ему, каковы их роли в этой жизни. Адам занял место позади нее, и в салоне авто воцарилась тишина. Никаких указаний больше со стороны Адама не последовало.

Данни завела мотор, сделала глубокий вдох и взглянула на улицу, где шел сильный снегопад. В такую погоду возвращаться домой было нельзя: видимость практически нулевая, дорога покрыта тонким слоем льда, ну а в скором времени ее и вовсе заметет снегом. Здравый смысл твердил ей, что стоит настаивать на своем. Данни хотела, чтобы все быстрее закончилось. Хоть трусихой она никогда не была, но тогда ей хотелось просто убежать и спрятаться подальше. Вместо этого Данни вздохнула и произнесла:

— Не думаю, что нам следует возвращаться во дворец в такую погоду.

Напряжение витало в воздухе. Адам посмотрел на Даниель, взгляд которой был устремлен далеко вперед.

От нее пахло сосной, свежим воздухом, а еще мятой — из-за тех освежающих конфет, которые постоянно лежали у нее в машине. Адам вспомнил, как слился с ней в одно целое во время поцелуя, как прижал ее гибкое тело к машине, тогда-то он и понял, как страстно она его желает. Для нее это было полной неожиданностью, как и для него, и в тот самый момент ничего не имело значения.

Данни словно ожила в его объятиях, но, возможно, ей это свойственно, она отдается любви и отношениям полностью. А ее стон во время поцелуя?!

Адам решил выкинуть из головы эти мысли и перестать вспоминать произошедшее. Он окончательно запутался. Ведь он член королевской семью и всегда должен поступать правильно. Надо найти выход из этой ситуации, чтобы все было так, как прежде.