Они шли в одно и то же дворцовое крыло. Тарек, конечно, не знал, что Оливия намерена пойти с ним не только в одно крыло, но и в одну спальню. Она задалась целью пробить его стену. И свою, возможно, тоже.

Когда они остановились возле покоев Тарека, Оливия не спешила уходить.

– Я могу вам еще чем-то помочь?

– Не думаю.

Отказ нисколько не смутил ее. Учтивость не была сильной стороной тахарского шейха. А Оливия уже и в этом видела его изюминку.

– Может, обсудим вашу речь? – предложила она.

Тарек посмотрел на нее сверху вниз взглядом, который, как всегда, было невозможно распознать.

– Если ты настаиваешь.

С этими словами он толкнул дверь и вошел внутрь. Оливия поспешила за ним.

Тарек сел на роскошный диван, стоящий у стены в одной из его комнат. Он занял ту самоуверенную, почти дерзкую позу, в которой Оливия помнила его с первого дня знакомства. В черном галстуке, элегантном черном костюме, сшитом на заказ, и белой рубашке Тарек выглядел почти цивилизованным человеком.

Ей это не нравилось. Ей не нужен цивилизованный Тарек. Это будет означать, что он отгородился от нее новыми ловушками.

Желание овладеть им жила в Оливии хищным, голодным зверем, который теперь выл и рычал все сильнее, побуждая к действию.

Она шла к нему. Она видела оценивающий взгляд его черных глаз. Она знала, что он пытается предвосхитить ее следующий шаг. Оливия опустила руки по бокам, обхватила пальцами подол шелкового платья и потянула вверх, обнажая перед ним свои бедра и все сильнее сокращая дистанцию между собой и Тареком.

И вот она это увидела. В глубине его глаз вспыхнул черный огонь.

Значит, его можно возбудить.

Оливия приближалась, продолжая медленно поднимать подол платья. Подойдя к дивану, она поставила на его край одну ногу. Тарек сидел неподвижно, не выражая ни единой эмоции. Но он, несомненно, чувствовал. Оливия знала, что это его заводит. Там, в огромном, переполненном гостями зале под гром аплодисментов он оставался безучастен. Но сейчас Оливия видела, что нащупала нужные струны.

Она встала на диван обоими коленами – так, что теперь Тарек сидел между ее бедер. Оливия чувствовала его тепло – оно дразнило и манило ее. Он был неподвижен, как всякий раз, когда она позволяла себе его трогать.

Оливия опустила голову, слегка склонила ее набок и остановилась в тот самый момент, когда их губы должны были соприкоснуться. Она хотела насладиться этим моментом. Паузой перед тем, как мечта станет реальностью.

От него пахло чистотой. От него пахло мужчиной. От этого запаха сердце в груди билось до боли. Последние сомнения сняло как рукой. Она преодолела оставшееся расстояние и коснулась губами его губ.

Если бы Оливия открыла глаза, из них бы посыпались искры. Точка невозврата была пройдена.

Его губы твердые и горячие. И неподвижные, как Оливия поняла только теперь.

Она обхватила рукой его затылок и углубила поцелуй. Проводя языком по его губам, она словно просилась внутрь.

Она открыла глаза, когда услышала протяжный гортанный рык, исходящий из самой груди Тарека. Оливия не успела опомниться, как стальные руки обхватили ее талию. В следующую секунду Тарек поднялся с дивана, унося ее с собой. Он поднял одну руку, вцепился пальцами ей в волосы и потянул назад.

Несколько шагов – и он прижал ее спиной к стене. Одна рука продолжала держать ее за волосы, вторая крепко обвивала тонкую талию. Его дыхание было сбивчивым, взгляд – как у изголодавшегося зверя. Отчаянный. Безумный.

Ладони Оливии упирались Тареку в грудь. Она чувствовала сумасшедшее, неподконтрольное биение его сердца. Сейчас он не был неприступен. Его защита пала, и это пугало. Но только этого она и хотела.

Тарек медленно опустил голову, провел носом по носу Оливии. Движение вышло небрежным, даже неумелым. Оливия заморгала, но тут же закрыла глаза в ожидании. Следующая секунда длилась целую вечность. Время остановилось, и весь мир замер.

Но наконец он закончил начатое.

Тарек прижался губами к губам Оливии. Это был поцелуй, но поцелуй грубый, жесткий, глубокий. Его губы крепко вжимались в губы Оливии, его язык дерзко пробивался между ними, скользя по ее губам. Такого опыта у нее еще не было. Этот поцелуй ни в чем не походил на поцелуи осторожных аристократов и университетских плейбоев.

Он не соблазнял ее. Он брал то, что хотел взять. Это уже был не Тарек, а хищник. Мускулистой грудью он крепко прижимался к груди Оливии, а она ощущала между бедер силу его эрекции.

Тарек целовал ее грубо, почти причиняя боль. Его движения были необычны, непредсказуемы. Словно человек, отчаявшийся найти воду в пустыне, вдруг набрел на оазис. У него не было навыка и опыта. Было лишь фанатичное желание исполнить то, чего его лишили на долгие годы.

Оливия чувствовала себя завоеванной и побежденной. И какие-то скрытые, потаенные глубины ее души были этому рады.

Она во власти Тарека. В ловушке между его мощным телом и стеной. Он груб и даже не пытается быть нежным. И ей это нравилось. Оливия уже не боялась показать силу желания, ведь и Тарек ничего не скрывал.

Он хотел ее.

Оливия слегка раздвинула бедра, принимая между них его крепкую эрекцию. Едва она это сделала, Тарек еще сильней схватил ее за волосы. Ее ладони по-прежнему упирались ему в грудь. Пользуясь таким положением, она схватила его за галстук. Потребовалось не больше пяти секунд, чтобы развязать узел и швырнуть галстук на пол. Тогда Оливия перешла к пуговицам на его рубашке. Она расстегнула верхние три, чтобы протиснуть руку к его обнаженной горячей груди. Она уже трогала его грудь, но каждый раз был как откровение.

Особенно сейчас, когда Тарек целовал и трогал ее в ответ. Он прикусывал ее пухлые губы – случайно, по неумению. Зато Оливия специально, осмысленно кусала его нижнюю губу, сотрясаясь всем телом от очередного звериного рыка.

Никто в жизни не трогал ее так. Никто так не целовал. Но теперь ей было мало и этого.

Она хотела, чтобы его шикарный костюм полетел вслед за галстуком. Хотела скинуть с себя платье и швырнуть его туда же.

Оливия была уже готова это сделать, как вдруг крепкая хватка Тарека ослабла, а поцелуй прекратился. Он отпустил ее, отошел в сторону и теперь ходил по комнате вперед-назад.

– Тарек…

– Это неправильно, – перебил он.

Его слова пронзили сердце Оливии ледяной стрелой.

– Еще как правильно, – возразила она. – Скоро мы поженимся. Неправильно, если вы будете с кем-то другим. – В Оливии говорил собственник, которого она никогда не замечала за собой. Даже будучи замужем за Маркусом, она не ощущала его своим. – Поэтому если не со мной, то с кем это правильно? – Ее голос дрожал, и она ненавидела себя за это.