Наконец Дидло постучал указкой по пианино, и это означало, что урок закончен. Балерины сделали реверанс, а танцовщики поклонились учителю и пианисту.

В ожидании Миранта Кейт прорепетировала свою партию из па-де-де — арабеск, движения на пуантах, фуэте и гран жете. Она приземлилась тяжело и неуклюже и осталась недовольна собой.

— Сыграйте, пожалуйста, еще раз этот кусок, мистер Ским, — попросила она пианиста и заняла позицию на краю сцены.

Проделав еще раз все движения по порядку, она в этот раз изящно приземлилась после гран жете.

— Браво, Катриона! — послышались возглас и аплодисменты из зала.

Она подошла к рампе и увидела Финна. У Кейт учащенно забилось сердце.

— Что вы тут делаете? — сердито спросила она, уперев руки в бока.

Он снял сюртук, ослабил узел галстука. Не успела Кейт опомниться, как Финн взбежал по ступенькам на сцену.

— Похоже, вам нужен партнер, — заявил он, закатывая рукава рубашки.

Кейт не знала, плакать ей или смеяться.

— Поддержки требуют от партнера большой силы.

Финн приподнял бровь.

— Балетному искусству учатся много лет, — продолжала Кейт. — Чтобы правильно сделать поддержку в адажио, надо многое уметь. Доверять дилетантам небезопасно. — Она окинула с головы до ног его мускулистое тело. — Танцовщики подчас дотрагиваются до интимных мест.

Уголки его губ дрогнули в лукавой улыбке. Кейт подумала, что вот сейчас Финн напомнит ей о тех минутах, когда он дотрагивался до ее интимных мест. Но он не стал этого делать.

— Я постараюсь держать себя в руках, — хрипловатым голосом произнес Финн.

Кейт испытующе взглянула на него.

— Да, вы умеете контролировать себя.

— Мне не всегда это удается, — возразил он и подошел ближе. — Давайте порепетируем, пока вашего партнера нет. Начнем с чего-нибудь… элементарного. Вы же не боитесь меня, Кейт?

Она закусила губу и шагнула к нему.

— Хорошо. Легче всего перейти к поддержке, когда балерина стоит в арабеске.

Кейт подняла ногу и отвела ее назад.

— Положите одну руку мне на талию, а другую под бедро рабочей ноги, — распорядилась она.

Финн обнял ее за талию и замер в нерешительности.

— А куда именно я должен положить вторую руку?

— Под бедро, прямо под пачкой, — сказала Кейт, пряча улыбку. — Таким образом вы не сомнете ее.

Ладонь Финна легла ей бедро, и Кейт бросило в дрожь.

— Слишком высоко, — промолвила Кейт и едва не потеряла равновесие.

Финн инстинктивно правильно подхватил ее и удержал на месте.

— А теперь оторвите меня от земли, а когда моя голова будет немного выше вашей, резко опустите к земле и замрите. Это движение называется «ныряющая рыбка».

Их первая попытка была далека от изящества.

Уперев руки в бока, Кейт прошлась по сцене, давая ногам отдохнуть от напряжения.

— Сейчас вы из самой низкой позиции снова поднимете меня так, словно вырываете из рук смерти, а потом снова опустите. При этом должно создаваться впечатление, будто вы меня роняете, и я свободно падаю в грациозном движении и встаю на ноги.

— В грациозном движении, — кивнув, повторил Финн.

— Я буду сильно напрягать ноги, чтобы вы меня удержали. Дайте мне почувствовать силу ваших рук.

— Вот так?

Финн взял ее под бедро отведенной назад ноги. Кейт оперла ногу на его руку.

— Вы чувствуете ответную реакцию моего тела? — спросила она с хрипотцой и не узнала собственный голос.

— Хм… — пробормотал Финн, и висок Кейт обожгло его горячее дыхание.

У нее затрепетало сердце.

— Поднимайте! — велела она.

Он поднял ее на счет «и раз, и два», а на счет «и три, и четыре» резко опустил к земле. На «и пять, и шесть» Финн вырвал Кейт из рук смерти и, наконец, на «и семь, и восемь» поставил ее на ноги.

— Я думала хуже о ваших способностях, месье, — похвалила его Кейт. — Вы прекрасно справились со своей задачей.

Финн улыбнулся одними глазами.

— А сейчас выполним еще одну поддержку, менее сложную. Вы поднимете меня и посадите на свое плечо.

После нескольких попыток Финн научился легко и грациозно делать эту поддержку. Кейт завершила ее арабеском.

— Браво, Финн!

Кейт уже привыкла к тому, что танцовщики прикасались к таким уголкам ее тела, до которых мужчинам не позволено было дотрагиваться. И сейчас то, что к верхней части ее бедра у самой промежности прикасался не танцовщик, а посторонний мужчина, возбуждало Кейт. Со дня их страстного свидания в Барселоне прошел уже год, а ее продолжало неудержимо тянуть к Финну.

Неожиданно Финн снова поднял ее.

— Насколько я помню, ваш партнер делал вот так, — сказал он и, прижав ее лицом к себе, стал медленно спускать на землю.

Под восхитительные чувственные звуки Дебюсси нос Финна уперся в ее корсаж. Его дыхание коснулось верхней части груди Кейт. Пуанты находились в нескольких дюймах от пола. Внезапно бедро Кейт прижалось к его половым органам. Она вдруг вспомнила его хриплый голос, шептавший в Барселоне: «Скажи “да”, Кейт, скажи “да”!»

Взгляд Финна из-под полуопущенных ресниц был устремлен на ее губы. У Кейт все перевернулось внутри, соски затвердели от возбуждения. Она чувствовала покалывание в промежности.

— Это яички, — извиняющимся тоном пробормотал Финн. — Прошу прощения.

— Танцовщики носят специальный пояс, — произнесла Кейт.

— Что они носят?

— Боже, я сама не знаю, что говорю. — Она тряхнула головой и смущенно засмеялась. — Это такое приспособление, которое защищает мужские половые органы.

Финн усмехнулся.

— А зачем их защищать?

— Ну, я же могу нечаянно пнуть вас в пах…

— Вообще-то вы правы. Я уже испытал силу удара ваших пуантов в берцовую кость. А если бы удар пришелся в пах… Страшно подумать!

Кейт почувствовала, что пора сменить тему разговора.

— Со стороны выглядит так, как будто поддержки делать легко и просто. Однако вы, наверное, убедились, что они требуют долгих часов тренировок.

Финн глубоко вздохнул.

— Болеро, пожалуй, удалось бы мне лучше.

— А вы, наверное, правы! — Кейт повернулась к пианисту. — Сыграйте что-нибудь из Штрауса, мистер Ским, адажио, пожалуйста. — Она снова обратилась к Финну, ее щеки горели. — Как и у вальса, размер испанского болеро — три четверти.

Они встали в нужную позицию и разучили общий рисунок танца. Кейт обошла вокруг Финна, повторяя: