Она вышла. Лёля довольно подмигнула своемуотражению, кем бы оно в данный момент ни являлось, дунула на свечку,отвернулась от зеркала, чтобы крикнуть вслед хозяйке:

– Спасибо, я не хочу чаю, я лучше домойпойду!.. – Но не успела.

Что-то темное качнулось на нее, швырнув назад,но в то же мгновение такая же темная, тупая сила ударила в спину. Какое-томгновение Лёля чувствовала себя подобно человеку, который оказался между двумякурьерскими поездами. Она оглохла, ослепла, ее трепало со всех сторон, какбылинку, душная тьма заливала легкие, она пыталась хоть за что-нибудьухватиться, и вот наконец это удалось. Вцепилась во что-то с обеих сторон, ивовремя – пол резко подскочил под ногами. Лёлю подбросило вверх, потом опустилона прежнее место, только теперь что-то больно, остро врезалось в мягкую подошвутапочки. Она переступила, пытаясь найти место поудобнее… резко качнуласьвперед, назад, крепче вцепилась в то, за что держалась… В это мгновение тьмаперед глазами слегка рассеялась, и Лёля увидела, что стоит на краю обрыва. Надобрывом реяло черно-красно-белое облако. Сквозь облако виднелись очертанияотвесной скалы, из которой торчали корни деревьев…

Мгновение сознанием Лёли владела жуткаядогадка, что астрал, возмущенный их со Светой кощунственными действиями, разверзсяи втянул ее в какую-то черную дыру гиперпространства. Но через минуту, когдаконтуженый мозг вновь начал воспринимать и оценивать реальность, Лёля поняла:она стоит в дверном проеме ванной комнаты, а на том месте, где только что былкоридор, и прихожая, и вся Светина квартира, зияет пустота… а скала напротив –не что иное, как полуразвалившаяся стена с торчащими из нее балками и пучкамиарматуры.

Все это оказалось даже проще, чем онпредполагал. Бредовый «мост» хоть и покачивался, но не сдвинулся ни насантиметр. Кое-где скользя с разгону, кое-где деликатно подтягивая ступню кступне, стараясь удерживаться от прыжков, чтобы не напрягать ненадежнуюконструкцию, Дмитрий добрался до стены и позволил себе первый вздох облегчения.Нет, в самом деле – ему сразу стало легче. Высота, которую надо взять, –это нечто привычное. Промышленный альпинизм и позволил ему так быстро вписатьсяв АСО. Вдруг вспомнилось, как при первой встрече с Разумихиным тот сказал, чтоначинал горноспасателем.

– О, коллега! – обрадовалсяДмитрий. – Будем знакомы, я на Тянь-Шане работал, а ты где? Памир, Кавказ?

Разумихин усмехнулся в усы и объяснил, чтогорноспасатель работает не на скалах, а, наоборот, под землей, в горныхвыработках, то есть шахтах. И спасает не верхолазов-альпинистов, а горняков.

Что-то хрустнуло под ногой. Кирпич обломился.Дмитрий припал к стене, дотянулся до выступающей балки. Глянул вниз. А лихо онрванул! Пожалуй, уже четвертый этаж, никак не меньше. Он всегда говорил, чточем меньше думаешь при подъеме о самом подъеме, тем легче идет дело. Дмитрийсчитал литературными натяжками подробные описания трещин, выемок и выступов,глядя на которые альпинист выбирает путь. То есть он, конечно, глядит,выбирает, оценивает, только длительный мыслительный процесс тут ни при чем.Дмитрий вообще старался думать совершенно о другом, выпуская на свободуинстинкт и интуицию. Вряд ли ящерица или горная коза размышляют, в какуютрещинку вползти, на какой камень опереться, когда изогнуться, а когдапрыгнуть. Путь выбирает само тело, которое хочет жить.

И вот сейчас он почти у цели, вроде бы незаметив пути. Впрочем, стена только издали, с земли казалась совершенногладкой: на самом-то деле тут много чего есть, за что взяться и куда поставитьногу.

Дмитрий вскинул голову. Человек должен бытьпочти над ним, но увидеть его сейчас мешает выступ перекрытия.

– Эй, наверху! – крикнул негромко. –Слышишь меня?

Мгновение тишины – а потом громкое, отчаянноерыдание и поток бессвязных криков-всхлипываний.

Да там женщина! Это уже хуже. Вдобавок вистерике…

– Тихо! – крикнул он. – А ну, тихо!

Разумеется, не слышит – рыдает самозабвенно.Ну что ж, понять можно: держалась-держалась, надеясь только на себя, онемев отстраха, а тут услышала его голос, поняла, что спасение близко, и мгновеннорасслабилась.

Плохо. Как бы не сорвалась…

– Перестань реветь, а то уйду сию жеминуту! – крикнул, не надеясь, впрочем, что его голос прорвется сквозьстоны и хлюпанья.

Прорвался, надо же! Угроза подействовала.«Входя к женщине, бери с собой плеть!» – вспомнил известную фразу Дмитрий,пытаясь отогнать неприятное ощущение, больше всего похожее на стыд: ей там итак плохо, а он еще кричит и грозит. Наверное, можно было бы как-то иначеуспокоить, поговорить, подождать, пока выплачется… Нет, ничему он не научилсяза свои тридцать лет, потому, наверное, всегда не везло с женщинами.

– Вы где?.. – донесся сверху прерывистый,перепуганный голосок, и Дмитрия передернуло от злости – на себя, междупрочим. – Не уходите, не уходите, ради бога!

– Никуда я не уйду, здесь я, здесь! –крикнул, как мог громко. – Продержись еще немножко, милая, сейчас я дотебя доберусь!

Опять рыдание. О черт, неужто злобныйстарикашка Ницше был все-таки прав насчет плетки? Или на нее так подействовалоэто обещание: сейчас, мол, доберусь до тебя? Звучит, конечно, двусмысленно…

Жалко оставлять эту балку, надежная она,хорошее было бы место для «станции», но женщина в таком состоянии вряд лиспустится сюда. У нее, наверное, руки-ноги отнялись. Ладно, авось, когда Дмитрийподнимется наверх, там тоже найдется подходящая балочка.

Подняться-то он поднялся без проблем, ибалочка отыскалась какая надо. А дальше…

Дмитрий стоял на выступе стены. Проем двери, вкотором застыла женщина, был от него метрах в трех. От вполне надежной балки, скоторой можно было бы начать спуск на землю, до этого проема тянулось подобиекарниза: кое-где сантиметров десять, кое-где и пяти не углядишь. То есть дляДмитрия почти широкая дорога. А вот пройдет ли она – вопрос. Но, может быть,удастся сделать «станцию» рядом с ней?

Дмитрий побалансировал на балке, пытаясьразглядеть козырек, на котором стояла женщина. Вот же гадство: ни крюка, ниузла арматуры – голо. Все сметено могучим ураганом. Как же она не сорвалась?!Похоже, две взрывных волны одновременно толкнулись навстречу друг другу изажали эту женщину, удержав ее. Ну что ж, повезло… хоть ей повезло!

Дмитрий оседлал балку и сделал «станцию».Закрепил блок и швырнул трос вниз.

Удачно! Разумихин, ловко поймавший конец, далотмашку и отошел как можно дальше от развалин. Вообще прекрасно, что будутприземляться не на завал, а на твердую землю.