Оказывается, мы были достаточно далеко от города. Пикап долго петлял по лесным дорогам, прежде чем выехал на четырёхполосное шоссе. Судя по указателю до Николаевска было почти двадцать километров.

— В город? — спросил я.

Лиза кивнула.

Мне эта мысль не очень понравилась: маскировка маскировкой, но у полицейских глаз намётан, толковый городовой срисует меня на счёт раз-два. Но что поделать — если иного источника маны нет…

На шоссе пикап разогнался до восьмидесяти. Движок ревел и гудел так, что я понял — это его предел, больше из драндулета не выжмешь.

— Смотри, чтобы не рассыпался, — пошутил я.

— Рассыплется — и не жалко, — парировала Лиза.

Я снова посмотрел в зеркало: «гелики» никуда не делись, заботливо вися у нас на хвосте. Да уж… Не знаю, сам Волков планировал операцию или кто посоветовал, но такой кортеж сам по себе привлекает кучу внимания. Хотя… Вдруг это отвлекающий манёвр? Все будут пялиться на сверкающие чёрной краской джипы, не обращая внимания на скромный ржавый пикап.

Впереди показался пост дорожной полиции. Местный «гаишник» махнул палочкой. Ох ты ж ёшкин кот!

— Спокойно, Лан, спокойно! — продемонстрировала редкостное хладнокровие Лиза. — Всё будет в порядке. Главное ведя себя естественно.

Мы затормозили. Лиза как послушная водительница опустила окно. Я напрягся, прикидывая варианты действий.

«Гаишник» один, если начнутся проблемы — его можно вырубить. Машин на трассе мало, парни из «геликов» против меня показаний давать не будут, так что спокойно, можно сказать — без свидетелей, оттащу тело в кусты. Само собой, убивать полицейского у меня даже в мыслях не было. Мужик просто выполняет свою работу, он мне не враг, даже если ищет меня.

И тут я заметил неподалёку, в кустах, мотоцикл, на котором вальяжно расседал ещё один «гаишник». Блин, мы с Тамарой ходим парой! С двумя придётся повозиться, к тому же несмотря на расслабленное поведение второго полицейского, я сразу понял, что он мужик крученный. Такого голыми руками не возьмёшь.

Не знаю, что хотел сказать сначала остановивший служитель закона, однако завидев привлекательную внешность Лизы, рябое лицо копа расплылось в улыбке.

— Сударыня, здесь знак — ограничение скорости в пятьдесят километров, а вы гнали на все восемьдесят, — заговорил он.

Лиза смущённо улыбнулась, а я незаметно сжал кулаки. Надо ж спалиться на такой мелочи. Вот что значит дочь аристократа: красный — мой, зелёный — общий… А вроде благовоспитанная дама!

— Простите, не заметила, — даже не сказала, а пропела она, одарив «гаишника» таким взглядом, что полицейский сразу растаял и стал мягким, словно пластилин.

— Попрошу впредь быть внимательным! — с деланой строгостью произнёс он и посмотрел на меня.

Я изобразил лёгкое смущение.

— Простите, пожалуйста, мою… сестру! Это я случайно отвлёк её вопросом, — сморозил первое, что пришло в голову, я.

— Хорошо, — милостиво согласился тот. — На первый раз прощаю. Будьте осторожны. Счастливого пути!

— Большое спасибо! — кивнула Лиза.

Отъехав от «гайцов», мы облегчённо выдохнули.

— Да уж.. Если бы он спросил документы, нам был бы полный песец. Мне, конечно, дали кое-какие бумаги, но их делали тяп-ляп, на скорую липу, профессионал сразу бы понял, что это липа, — призналась напарница.

— А у меня вообще никаких бумаг нет, — горько усмехнулся я. — Так что. Девушка, прошу строго соблюдать все правила дорожного движения. Не факт, что следующие копы клюнут на твоё красивое лицо.

— Пусть только попробуют не клюнуть — я им все глаза выцарапаю, — засмеялась напарница и сразу сменила тон с шутливого на серьёзный:

— Лан, я возьму себя в руки. Просто переволновалась тогда, вот и зевнула знак.

Я понимающе кивнул, а в душе подумал, что зря возвёл на Лизу напраслину. Да, она из влиятельной семьи, но никаких дешёвых понтов и желания кичиться происхождением за ней прежде не наблюдалось. Где, она, а где те придурки из «золотой молодёжи», что порой устраивают сумасшедшие гонки, нарушая всё, что только возможно!

Всё-таки многое зависит от воспитания. Я вроде тоже из мажоров, но старался лишний раз этим не светить. Так что нельзя всех мазать одним миром.

Тут до меня дошло, что кого-то не хватает, только никак не могу сообразить — кого именно. Я беспокойно заёрзал на сиденье.

— Что, ищешь, куда наш хвост подевался? — сообразила Лиза.

— Да. Они ведь даже вмешиваться в наш разговор с полицейскими не стали.

— Не переживай, никуда не делись. Вон, видишь, впереди стоят: обогнали нас и теперь ждут, — пояснила напарница.

Действительно, оба «гелика» стояли на обочине и, когда мы поравнялись, плавно тронулись с места, чтобы снова пристроиться за «кормой».

Мы снова въехали в Николаевск, оказавшись на уже знакомых улицах. И чем ближе были к центру, тем тревожнее становилось на душе. Не люблю я переть на такой рожон…

Потянулся высокий металлический забор, выкрашенный в чёрный цвет, за ним виднелись деревья и дорожки с праздно фланирующей публикой, показалась арка с кованными воротами, на которых висела надпись «Соляной сад».

— Мы на месте, дальше пешком, — внезапно произнесла Лиза.

Она сбросила скорость и припарковалась неподалёку от других легковых машин. «Гелики» тоже встали неподалёку. Захлопали двери, выпуская пассажиров — зрение меня не обмануло: все как один — крепкие, плечистые, стриженные под бобрик. То ли братва, то ли бывшие военные, а может и то и другое сразу.

Я вылез из пикапа, осмотрелся.

В парке играл духовой оркестр, причём именно что играл вживую — с записью не спутаешь.

— Нам что — туда? — показал я в сторону открытых ворот парка.

— Туда. — кивнула Лиза. — Не волнуйся, ты одет как надо. Вон, видишь, сколько внутри других студентов?

Нашего брата — студента, и впрямь хватало. Кто-то разгуливал под ручку с девушкой, кто-то болтал с