Эльдар кивнул, и впервые что-то человеческое мелькнуло в еголице, более напоминающем гипсовую маску, снятую с покойника.

Вернулся Сычов с носилками.

– Все, что ли? – утомленно простонал Рутковский. – Ну, тогдасчастливо ночевать, ребята!

– Приятных сновидений, – неприветливо отозвался Эльдар,уходя с поднятыми руками в прозекторскую.

* * *

Александра схватила комок снега, провела по лицу, а потом,словно очнувшись, вскочила на ноги и ринулась в ближний подъезд. Забыв о лифте,взбежала, задыхаясь, на пятый этаж, и остановилась возле крайней квартиры,откуда доносились заливистые музыкальные вопли. Александра вонзила палец вкнопку звонка и не отнимала до тех пор, пока на уровне ее глаз не засветилсякругленький «глазок» на двери, а вслед за тем раздраженный женский голосвыкрикнул:

– Чего надо?

– Здесь живут Золотовы? – громко спросила Александра. Вопросбыл глупый – она точно знала, что именно в эту квартиру был вызов, окончившийсядля нее так кошмарно. – Мне нужно с вами поговорить. Это очень важно!

Женский голос после небольшой паузы взвизгнул:

– Иди в больницу! – Светящееся окошечко погасло.

Александра мгновение стояла в полном недоумении. ОткудаЗолотова могла знать, что она – врач, что необходимо поскорее дать знать о себена работе, где ее, без всякого сомнения, потеряли?.. Разумеется, она пойдет вбольницу, но не прежде, чем предупредит этих людей об опасности, которая имгрозит.

К Александре уже вернулась способность связно мыслить, итеперь ей нетрудно было сообразить, что на свободу она вышла благодаряпотрясающей, удивительной человечности похитителей. Все-таки они вдумались в ееистерические доводы, провели мало-мальскую проверку и сообразили, что едва недопустили роковую – и в то же время глупейшую ошибку. И, чтобы не губитьневинную душу, выпустили Александру на свободу, уверенные, что она, какнормальный человек, сейчас же ринется домой и будет там дрожмя дрожатьнесколько дней, вознося господу благодарственные молитвы и постепенно отходя отпережитого страха. Но как же можно не предупредить об опасности Золотовых? Ведьпохитители, если задумали, доберутся-таки до Алины, и на сей раз осечки непроизойдет.

Она снова принялась трезвонить, то надолго вдавливая палец вкнопку до отказа, то разражаясь серией коротких нервных звоночков, которые ией-то самой в конце концов осточертели, а уж хозяйку квартиры непременно должныбыли довести до исступления.

Так оно и произошло. По ту сторону двери что-то громколязгнуло. Этот звук до такой степени напомнил Александре лязганье засова вподвале, что у нее подкосились ноги, и она с трудом подавила в себе желаниеринуться сломя голову вниз по лестнице, чтобы поскорей убраться отсюдавосвояси. Но было уже поздно: дверь рывком распахнулась, обдав Александрумузыкальной волной, и на пороге предстала маленькая – ей ниже плеча – худенькаяженщина в коротеньком обтягивающем платьице. Женщину вполне можно было быпринять за девочку, когда б не вытравленные перекисью, взлохмаченные волосы излое немолодое личико, щедро покрытое морщинками и косметикой. В руках женщинадержала пистолет.

Дуло смотрело прямо в глаза Александры, а сухонькийнаманикюренный палец давил на курок с такой решимостью, что через полсекунды, самоебольшее, должен был последовать выстрел, который, учитывая никакое расстояние,разнесет голову Александры на части.

Что? Вырваться из лап смерти, чтобы тотчас пасть жертвойистеричной бабенки (невропатия просто-таки огромными буквами была написана наэтом треугольном сердитом личике)?!

Недолго думая, Александра вцепилась в отягощенное браслетамизапястье и вывернула его так, что женщина согнулась от боли, взвизгнула – иуронила пистолет. Она еще пыталась выпрямиться, нянча онемевшую руку, а Александрауже проворно подхватила пистолет и протянула его женщине со словами:

– Давайте без глупостей. У меня к вам очень важное…

В это самое мгновение что-то тяжелое, похожее на толстуюзмею, перехлестнуло ей горло, потянуло назад. Задыхаясь, Александра вцепилась взмею ногтями, однако они бесполезно скользили по толстой коже. А хваткасжималась, дышать становилось все труднее.

– Брось пистолет! – рявкнула змея в ухо – почему-точеловеческим голосом.

Не тратя времени на удивление, Александра с готовностьюразжала пальцы, но не услышала стука упавшего оружия – его заглушил звон,нараставший в ушах. Ноги у нее подогнулись, и в это самое мгновение хваткаразжалась, Александра смогла втянуть в себя воздух и, мгновенно ослабев, тяжелоосела на холодный цементный пол.

Но посидеть и отдохнуть ей не удалось: чьи-то немилосердныеруки вздернули ее за плечи, грубо повернули, и Александра сквозь разноцветныекруги, которые все еще плыли перед глазами, увидела толстощекое, крепкоемужское лицо. Сверху лицо завершалось взъерошенными перьями сильно поседевшихволос, а снизу – тяжелым подбородком и чем-то черным, длинным, в чем Александрапосле некоторых раздумий признала кожаное пальто. Тотчас до нее дошло, чтодавила ее никакая не змея, а рука этого человека. Она слабо потерла шею, всееще не в силах отдышаться после мертвой хватки…

– Скажи спасибо, что не задушил. А следовало бы! – буркнулнезнакомец. Хотя почему незнакомец? Разноцветные круги меркли, редели, с каждыммгновением Александра видела все отчетливей и теперь вполне могла узнатьзнаменитого банкира Золотова, с ненавистью буравившего ее маленькими чернымиглазами.

– Чего ей тут надо? – сурово спросил банкир у жены,продолжая, впрочем, сторожить взглядом и пистолетом каждое движение Александры.

– Не знаю! – нервно ответила та. – Трезвонила в дверь так,что мы с Алиной чуть не оглохли, а когда я открыла…

– А за каким чертом открывала? – рявкнул банкир. – Вдруг бытут десяток амбалов с оружием стоял? Сколько раз говорено – если что не так,сразу звони в милицию или хотя бы мне в охранное отделение.

– В охранное отделение! – взвизгнула жена. – Там у вас вечнозанято, такое ощущение, что твои качки круглые сутки сексом по телефонузанимаются. Двести раз говорено, что в квартире постоянно должен дежурить человек!

– Человека тебе?! – взревел Золотов. – Чтобы опять заАлькины аборты…

Он осекся, видимо, сообразив, что ни к чему делать маленькиесекреты большого бизнеса достоянием всеподъездной гласности, и толчком отправилжену в глубину квартиры. Стремительно шагнул следом, таща за собой Александру,и захлопнул дверь так, что по стенам гул прошел, а грохот музыки вдруг притих.Вслед за этим откуда-то раздался злой девичий крик: