– Потише! Не мешайте! – и музыка взревела громче прежнего.

Банкир возвел очи горе, а затем его глазки-буравчикипринялись перебегать с Александры на жену и обратно, и в конце концов онотрывисто сказал:

– Немедленно вызывай милицию!

Нетрудно было понять, кому конкретно адресовано этоуказание-приказ. Жена банкира сорвала трубку с затейливого висячего аппарата,набрала 02, провизжала что-то малоразборчивое – и, швырнув трубку, с торжествомуставилась на Александру. Но лицо ее изумленно вытянулось, когда вместо страхаона наткнулась на облегченную улыбку.

– Как хорошо, что вызвали милицию, – радостно сказалаАлександра. – Сейчас уж точно все разъяснится.

– Да? Сама в вытрезвитель не могла отправиться, надо былонепременно попросить об этом добрых людей? – ехидно осведомился Золотов.

– Да вы что, всерьез подумали, что я представляю для васкакую-то опасность? – усмехнулась Александра. – Наоборот! Я пришла предупредитьоб опасности, которая грозит вам, а вернее, вашей дочери!

– Что? Не трогай Альку, ты, грязная вонючка! – заоралаЗолотова, кидаясь на Александру с воздетыми кулаками так стремительно, что мужтолько в последнее мгновение успел перехватить ее в полете и отшвырнуть кстене, отделанной дубовыми панелями и совершенно немыслимыми шелковистымиобоями. Дама сильно ударилась спиной и замерла, словно прилипнув к деревяннойобшивке.

– Заткнись, – понизив голос, велел Золотов. – Черт, как жедо меня сразу не дошло!.. – Он закатил глаза и покачал головой. – Немедленнопозвони в отделение, отмени вызов.

– Что?! Отпустить эту пьянчужку?

Мадам Золотова мгновенно отклеилась от стены и опятьполетела с кулаками – теперь на мужа. После того как она вернулась на исходнуюпозицию к стене и застыла с вытаращенными глазками и перекошенным ртом,Александра утомленно покачала головой. Ей случалось бывать в семьях, гдесупруги общались как не поделившие последнюю бутылку алкоголики или наркоманы,рвущие друг у друга последнюю затяжку. Но то и были семьи алкоголиков илинаркоманов. А здесь… все-таки банкир, богатый человек. Должен бы научитьсявести себя прилично, а не как взбесившийся авторитет. Хотя давно сказано, что воснове всякого крупного состояния непременно лежит преступление! И очень можетбыть, что похитители тянут лапы к Алине не столько из-за ста тысяч долларов, ноиз мести к ее отцу!

– Так вот, что касается Алины, – торопливо сказала она. –Вам в последние дни должны были доставить две видеокассеты…

– Погоди, – сказал Золотов, и Александру поразило молящеевыражение, вдруг вспыхнувшее в его узких глазах. – Погоди минуточку.

Он шагнул к телефону, набрал 02:

– Извините, я хочу отменить вызов…

Александра вытаращила глаза. Изумили ее не столько словаЗолотова, сколько интонации, с какими они были произнесены. Черт, а она-тодумала, что этот толстый дядька может только рычать, рявкать и гавкать. Неужелиэто он издает сейчас вкрадчивое мурлыканье, достойное кота Матроскина?!

– Золотов, моя фамилия Золотов. Тот самый, да. Понимаете,жена просто ошиблась, у нее тут был небольшой стресс… Поздно? Уже выехали? Такотзовите их! Связи нет? Как связи нет?! О, черт!

Швырнув трубку, Золотов подскочил к Александре и, схватив ееза плечи, сильно тряхнул:

– Ну! Говори быстро, пока тут никого нет! Какие кассеты? Чтона них? Сколько я должен заплатить за Альку?

Александру остро укололо изумление: зачем похитителям былоустраивать съемки, если пленку так никому и не предъявили? Про запас, что ли? Акак Золотов смог столь мгновенно догадаться, что нужны деньги за Алину?Впрочем, ничего удивительного: он банкир, значит, для него все в мире имеетконкретный денежный эквивалент. И она откровенно ответила:

– На кассетах снята я. А платить надо сто тысяч долларов.

Мадам Золотова издала тихий стон и сползла по стенке на пол.Секунду Александре казалось, что Золотов последует примеру супруги: уж очень онпобледнел, – однако этого человека было не так просто сбить с ног. В следующиймиг он уже хладнокровно переступил через бесчувственное тело супруги и понессяпо коридору, волоча за собой Александру с такой напористостью, что ноги еепорою отрывались от земли.

К счастью, путь оказался не очень длинным. Пинком распахнувдверь, из-за которой рвались музыкальные децибелы, хозяин ворвался в комнату,швырнул Александру в угол и, вырвав у долговязой томной девицы пульт, однимударом установил в мире тишину. Затем сгреб девицу за волосы, да так, что онаотчаянно взвизгнула, отправил ее на диван, в компанию к Александре, а сам уперруки в боки и взревел:

– Вам что, мужиков на свете мало? Лесбюхи проклятые!Наркоманки! Алкоголички!

Но тут голос его дрогнул, а затем грозный банкир уронил своемогучее тело на стул и тихо застонал, раскачиваясь из стороны в сторону исжимая ладонями виски.

Сидевшие рядом девушки испуганно отпрянули друг от друга ипереглянулись.

– Папаня, ты спятил? – вскричала Алина, забыв про своютомность. – Да я ее в первый раз в жизни вижу!

– Ври больше! – мгновенно выходя из ступора и вскакивая,взревел отец. – Первый раз в жизни! Про какие тогда кассеты она рассказывает?Почему требует сто тысяч? Это сколько ж выкурить можно! И на что ты перешла? Утебя теперь иглы из чистого золота, что ли? А шприцы алмазные? Сто тысячдолларов! Да я за такие деньги… не посмотрю, что родная дочь: возьму за однуногу, на другую наступлю и раздеру, как куренка!

Алина снова взвизгнула и закрыла лицо руками, потому чтоЗолотов, конечно, был дик и злобен…

А до Александры только сейчас дошло, как воспринял Золотовее визит и бессвязные разглагольствования. Поэтому она отпрянула на край диванакак могла проворно и с ужасом уставилась на бледнолицую, всю какую-то вытянутуюдевицу, у которой, чудилось, не было в теле ни единой косточки, настолькоизломанные и перекрученные позы она принимала.