— Вы потрясающе выглядите, — вырвалось у него.

— Спасибо, — кивнула она.

И Габриэль снова почувствовал себя словно на первом свидании. Что было глупо, поскольку с юности он был уверенным в себе и беззаботным, и его никогда не беспокоило, что о нем подумают люди. Он перевел дыхание.

— Это совсем рядом.

— Вы имеете в виду, что лучше пройти пешком? Я могу переобуться.

— Мы доедем, — сказал он.

Наступило молчание, нельзя сказать, чтобы очень комфортное, но Габриэль решительно не знал, что сказать, и потому сосредоточился на дороге. Николь тоже ничего не делала, чтобы рассеять неловкость.

Он остановил машину, они вышли, и Габриэль указал на баржу, пришвартованную у причала.

— Здесь превосходно готовят.

Она вслух прочитала название:

— La Chiatta.

— По‑итальянски это и есть баржа, — перевел он.

— Действительно. — Она взглянула на сходни, ведущие с набережной на баржу. Угол наклона был довольно крутым из‑за отлива. По выражению лица Николь он ясно понял, что она не сможет подняться на своих каблуках.

— У нас два варианта, — сказал он. — Можно пойти куда‑то в другое место.

— Но вы уже забронировали здесь столик? Нехорошо будет, если мы не явимся.

Он пожал плечами:

— Я оплачу бронь, так что они ничего не потеряют.

— А другой вариант?

Предлагая этот вариант, он рисковал нарваться на неприятности, но все равно не смог удержаться:

— Вот какой! — И он подхватил ее на руки.

— Габриэль!

Она впервые назвала его настоящим именем, и у него внезапно захватило дух, ему внезапно захотелось ее поцеловать.

Это было в высшей степени некстати.

— Держитесь крепче, — сказал он и, перейдя с ней по мосткам на баржу, поставил ее.

— С какой стати вы это сделали?! — воскликнула она, явно шокированная. Этим вечером Николь определенно видела в нем Габриэля — акулу бизнеса, а никак не Кларенса.

— Зато теперь проблема решена. Когда мы закончим ужинать, начнется прилив, и вы легко сойдете на берег самостоятельно.

Она кивнула в сторону мостков, по которым осторожно спускались мужчина и женщина.

— Он же ее не несет!

— Может быть, потому, что на ней туфли на плоской подошве. А в ваших вы наверняка упали бы.

— Вы должны были спросить разрешения!

— Мне не пришло в голову.

— Я просто могла разуться.

— И пораниться обо что‑то острое? Мой вариант был проще.

— Если вы сейчас скажете «мы имеем то, что имеем», я вас стукну.

Габриэль рассмеялся:

— Я как раз собирался. Пойдемте ужинать, Николь. Вы уже бывали здесь?

— Нет.

— Паста у них потрясающая.

Предполагалось, что это будет деловая встреча, думала Николь, но почему‑то ей казалось, что у них с Габриэлем свидание.

Она все никак не могла опомниться после поступка Габриэля. Даже Джефф в те дни, когда она еще пребывала в счастливом неведении насчет его подлинных мотивов и доверяла ему, не поступил бы таким образом.

Но самое плохое было то, что ей понравилось оказаться так близко от Габриэля. И перед тем как он поставил ее на ноги, она подумала: а вдруг он сейчас ее поцелует?..

Официантка принесла меню, и, попросив себе бокал красного вина — и отметив, что Габриэль выбрал простую воду, — Николь подняла на него глаза:

— Что вы советуете заказать?

— Здесь очень вкусные медовые каннеллони и необыкновенная чиабатта.

— Звучит неплохо. — По крайней мере, в вопросах еды их вкусы совпадают. Тут он ей не лгал.

Официантка приняла заказ и отошла, и Габриэль откинулся на спинку стула.

— Спасибо, Николь, что согласились на эту встречу.

— Вы сами сказали, что она чисто деловая, поэтому не будем терять время. Мы можем обсуждать наши дела прямо за едой.

Она всей душой надеялась, что ей удается скрывать так внезапно и некстати вспыхнувшую искру влечения к нему. Она не собиралась предаваться фантазиям, каково это — запустить пальцы ему в волосы или ощутить ладонью мышцы его спины…

Чтобы отвлечься, она спросила:

— Так все‑таки, что именно тогда произошло?

— Когда? — не понял он.

— Я имею в виду тот случай… ошибку вашей юности. Габриэль никак не ожидал, что она заговорит об этом. К чему вообще этот вопрос?

— Вы сказали, что читали об этом, значит, вам и так все известно.

— Я только знаю то, что писали газеты, но в них же не всегда сообщают все факты.

Он немного удивился — не ожидал, что она так проницательна. Но как рассказать ей правду? Это будет выглядеть нытьем.

— Мне было тогда девятнадцать, за спиной богатые родители, с большими связями, в крови играет тестостерон. Все мое окружение было таким же. Наверное, всем нам казалось, что мы неуязвимы.

— Как‑то не очень в это верится.

— Почему?

— Машина ведь была ваша?

— Да.

— Даже если вас и переполнял тестостерон, все равно не думаю, что у вас хватило бы глупости сесть за руль пьяным. — Она кивнула на его бокал с минералкой. — Я обратила внимание, что вы не заказали вино, потому что за рулем.

Эти слова его воодушевили. Пусть Николь и видит в нем своего конкурента, вызывающего неприязнь, тем не менее она старается быть справедливой.

— Конечно, я бы никого не стал подвергать риску.

— Так что же произошло на самом деле?

Он покачал головой:

— Теперь это не имеет значения. За рулем сидел я, алкоголь в моей крови обнаружен, магазин разбил я, и это дорогой адвокат моего отца помог мне избежать наказания.

— На самом деле вы не подозревали, что пьете алкоголь, ведь так?

Он уже знал, что она догадлива, но ее заключение его потрясло.

— Почему вы так решили?

— Потому что, — ответила она, — даже предположив, что в то время вы были еще незрелым подростком, есть все же огромная разница между резвостью и глупостью, а вы глупостью не страдаете. Только не с такими наградами и степенями, которые вы получили в университете и лучшем экономическом колледже.

— Так вы действительно наводили обо мне справки? — Ему одновременно было приятно и неловко.

— Так же как вы обо мне. Так что не ломайтесь и ответьте на вопрос.