Но если ей сейчас так же не хватает Кларенса, как ему Джорджи, и она могла бы, забыв о его практической деятельности, снова увидеть в нем его истинное «я», увидеть человека, с которым она общалась в Сети, тогда, возможно, они сумели бы сохранить что‑то от былой приязни.

Габриэль зашел в свое любимое кафе, то, в котором он вчера встречался с Николь, взял два эспрессо навынос и два шоколадных брауни, после чего направился на Мортимер‑сквер.

Входная дверь кинотеатра была затворена, но, когда он потянул за ручку, оказалось, что она не заперта. Он открыл ее и вошел в вестибюль.

— Ау! — позвал он.

Николь показалась почти тотчас, видимо, из фойе, держа в руках блокнот.

— Что вы тут делаете? — спросила она.

— Вот, принес вам кофе. — И он протянул ей картонный стаканчик и один из двух бумажных пакетиков.

Она нахмурилась:

— Зачем?

— Затем, что мы соседи. Вы сейчас усиленно трудитесь, и я подумал, что, может быть, вам это не помешает.

— Спасибо, — с ледяной вежливостью произнесла она, — но в этом правда нет нужды.

Он вздохнул:

— Николь, я не хочу с вами враждовать, и я могу, конечно, выпить оба эспрессо и съесть оба брауни, но такое количество кофеина и сахара, попав в мой организм одним махом, превратит меня в полный кошмар. Пожалейте моих подчиненных и разделите все это со мной.

— Я…

По ее лицу он увидел, что она колеблется, и добавил:

— Ради Кларенса и Малышки Джорджи.

Николь тряхнула головой:

— Забудьте о Джорджи. Ее больше не существует. Так же как Кларенса.

— Нет. Мы существуем, мы настоящие. И пожалуйста, могли бы вы уже взять у меня кофе и пирожное, вместо того чтобы упрямиться?

Она продолжала мрачно смотреть на Габриэля. Он уже готов был сдаться, отступить и уйти восвояси, когда она еле заметно кивнула:

— Спасибо. — Она взяла из его рук кофе и брауни. — Но все‑таки я чувствую, будто что‑то вам теперь должна.

— Совсем ничего. Это просто кофе. Чисто добрососедский жест.

— Наверное, мне надо сделать ответный жест и пригласить вас сесть. — Она окинула взглядом его костюм. — Только одеты вы не вполне подходяще для этого места.

— Может быть. — Он, конечно, заметил, что на ней снова были джинсы, футболка и туфли. Волосы она скрутила узлом на затылке.

— Я тут как раз занималась делами…

Он прошел следом за ней в фойе, где она соорудила себе подобие рабочего стола. С одного окна были убраны щиты, чтобы впустить свет.

— Электричество, очевидно, не работает? — спросил он.

— Обещали сегодня подключить. А пока я обходилась фонариком и светом из этого окна, — сказала Николь.

— А вы не запаслись пробками на случай, если при подключении произойдет короткое замыкание?

Она скрестила руки на груди и сощурилась:

— Мистер Хантер, может, я и женщина, но вовсе не так тупа и беспомощна, как вам представляется.

Он вздохнул:

— Я не подразумевал ничего подобного. Вы и так знаете, что я вас не считаю ни тупой, ни беспомощной, просто у меня есть тут рядом два надежных электрика, на случай если возникнут проблемы.

— С каких это пор бизнесмен в здравом уме предлагает помощь своим соседям по бизнесу?

Если этот бизнес принадлежит другу, который пытается справиться в одиночку. Габриэль, впрочем, не рассчитывал, что она согласится принять от него помощь. А какая‑то часть его рассудка вообще твердила ему, что он сходит с ума. С какой стати ему помогать ей, если он хочет, чтобы она продала ему это здание? Наоборот, он бы должен всячески усложнять ей жизнь.

— Не хочу негативных последствий, — сказал он. — Если у вас случится пожар, на мне это тоже отразится не лучшим образом.

— В самом деле. — Она протерла тряпкой пыль с одного из стульев. — Присаживайтесь, раз вы все равно уже здесь.

— Спасибо. — Он сел на предложенное место.

— И все‑таки зачем вы пришли? — снова спросила она.

Потому что он скучал по ней.

— Чисто по‑соседски зашел. Вы бы тоже так сделали, если бы уже давно занимались ремонтом, а я только что приступил бы.

— Но только я не стремлюсь купить ваш отель, чтобы снести его и устроить там парковку для моего кинотеатра.

— Я не говорил, что это единственный вариант, — кротко произнес Габриэль. Он действительно еще не продумал все возможные варианты. — Почему на форуме вы назвались Малышкой Джорджи?

Меньше всего Николь ожидала такого вопроса. Она сдвинула брови:

— Какое это имеет отношение к кинотеатру?

— Просто любопытно. Пока я не узнал, кто вы, я представлял, что вас зовут Джорджина или, может, ваша фамилия Джордж. Потом подумал, что имя взято из какого‑нибудь фильма.

— Этот фильм вышел полвека назад и не был переснят. Но вы не любите романтические комедии. — По крайней мере, их не любил Кларенс. А что любит Габриэль Хантер, она понятия не имела.

— В общем, я поискал его в Интернете. Но синопсис совсем не подходит вам. Как и песня. Вы определенно не дурнушка. Любой мужчина на улице оглянется на вас.

— Я не напрашивалась на комплименты, — проговорила Николь холодно. — И для вашего сведения — я не поддаюсь на лесть.

— Я просто констатировал факт. Возможно, Николь вы снаружи, а внутри Малышка Джорджи.

Две стороны одной личности. А как обстоит дело с ним самим? Насколько реален Кларенс — приятная составляющая Габриэля Хантера? Но он солгал ей, и теперь разве она сможет ему доверять? Тем более прежде она уже совершила подобную ошибку — поверила мужчине, не заслуживавшему ее доверия. И пообещала себе, что больше такой ошибки не допустит.

— Так почему же Малышка Джорджи? — снова спросил он.

— Никакой фильм тут ни при чем. Джордж — это потому, что Бэнкс, а я, ну, работала в банке, а Малышка — просто потому, что я женщина.

— Джордж Бэнкс — это же из «Мэри Поппинс», — сказал он. — Но по‑моему, вы не считаете, что кормить птиц — это никчемное занятие. Хотя допускаю, что у вас не было времени, чтобы запускать бумажного змея.

— Вы догадливы.

— Ну, а почему вы назвались Кларенсом?

— Из‑за моего настоящего имени — Габриэль.

Она сдвинула брови:

— Я не совсем поняла.

— В честь ангела, — сказал он.

Она фыркнула:

— Вы мало похожи на ангела.

— Я на это и не претендую. Просто меня зовут так же, как ангела.