увлекайся вопросами организационными, престижными, политическими. Как и с вашим космическим клубом. Организовали первый в стране? Очень хорошо, пусть теперь развивают другие. А ты займись принципиально новым. Не бойся отдавать...

— Вот вам моя идея из области нового, Георгий Александрович. Я о Мировом центре космической философии на Алтае. Сегодня мы должны понимать, как и куда человечеству предстоит двигаться. Философские исследования, крайне необходимые, рассредоточены по головам отдельных мыслителей. Междисциплинарный обмен знаниями не ведется систематически. По существу, и то, о чем вы говорите, относится к космической философии.

— Да, — дед согласно кивает, — это начало развития космической философии... Я, пожалуй, не стал излагать бы свои мысли другому, но тебе, как председателю космического общества, это должно быть интересно. И потом, я знаю твой характер первооткрывателя.

Излагаю Николаеву концепцию философского центра и доводы в пользу его строительства на Алтае. Академик соглашается: дело нужное.

— А насчет НЛО хорошенько подумай. Мне кажется, сегодня это проблема № 1. Не обижайся на меня, старика, что так агитирую.

— Георгий Александрович, открою секрет: наши разговоры на протяжении многих лет я записал большей частью в дневник. (Показываю тетрадь.)

Дед берет тетрадку, надевает очки, напряженно всматривается в мои каракули и говорит:

— Очень, очень хорошо! И сегодняшний разговор запиши, он, по-моему, важный.

Голова у академика работает ясно. А ноги отказывают. После падения он лишь неделю как начал тренироваться, бороться за возвращение к жизни. К нему приходит «гимнастерка» — симпатичная женщина, которая делает с ним гимнастику.

— Приходи, Сережа!.. — улыбаясь, напутствует Николаев.

Могила Г.А. Николаева на Рогожском кладбище

В последующем я часто возвращался мыслями к этой, как оказалось, последней нашей беседе. Почему у деда проявился интерес к неизвестным сторонам космоса? Очень интересный вопрос. Будучи чрезвычайно загруженным, он вряд ли имел время и силы думать на эти темы. Отставка, свободное время, а возможно, падение (ходил без провожатого по скользкому льду) и последовавшая болезнь повернули его мысли в сторону Космоса. Не исключаю я и гипотезы академика В.П. Казначеева о том, что мозг человека с возрастом все меньше зависит от метаболических процессов, происходящих в организме, и все больше — от непосредственных контактов с живым информационным пространством Вселенной. Так или иначе, дед заговорил о Космосе...

Разум его почти до последнего дня сохранял поразительную ясность. Этот сварщик, администратор и конформист все больше думал о вечности. Когда я видел его в последний раз, он производил впечатление не человека с угасающим сознанием, а человека, чье сознание почти полностью находится в иных сферах. Впечатление от его ухода, навсегда запомнившееся, возвращает память о последних кратких встречах.

Об этом свидетельствует и его ученик, профессор Алексей Киселев: «В те дни его кололи обезболивающим. Дед стал говорить необычные вещи. Те, кто знал его хуже, подозревали, что у него от старости помутился разум. А я видел — нет, это другое. Бывало, обопрется на мое плечо и смотрит вверх:

— Лешенька, мы все летим в сияющей пустоте, к нам приближаются пучки света... Мы на невиданные еще высоты поднимемся...

Он действительно был в иных сферах. Прозрения приходили...»

Между тем время шло. 25 февраля 1992 года указом Президента России было создано Российское космическое агентство. Мне и моей команде выпала честь стать инициаторами и участниками этого проекта.

Николаев не узнал об этом. Он умер 18 мая 1992 года, но задолго перед кончиной потерял способность к активному общению. Я навестил его зимой в санатории «Узкое». Старик был парализован, высох и потемнел, как мумия. С трудом приподняв голову, он, равнодушно посмотрев на меня, узнал и скоро опять забылся.

— Идите, Сережа, идите, — мягко выпроводил меня его водитель Сергей Иванович, дежуривший у Николаева в этот день...

Близкие были вокруг него до конца. Три года спустя они установили ему скромный памятник на Рогожском кладбище.

1987—1995

Часть 2

Учитель, определяющий судьбу. Беседы о Г.А. Николаеве

Памяти академика

Георгия Александровича Николаева,

ректора МВТУ им. Н.Э. Баумана

Так повелось у нас в России:

Из множества важнейших дел

Учителя слова простые

Твоим мечтам творят удел.

Каким ты станешь человеком,

Чью жизнь возьмешь в пример себе.

Раздавлен будешь грозным веком

Иль устоишь в лихой борьбе?

Путь истины, что мать внушила

О жизни праведных делах,

Учитель мудрый как светило

Покажет в сумеречных днях.

Основы выбора решенья

В глухих науки тупиках,

Культура речи и общенья,

Доброжелательность в делах.

На мудрости Учителей

Величье держится России.

Да будет жизнь ее светлей!

Да будут новые мессии!

Сергей Дмитриченко, профессор

Алексей Иванович Киселев[3]

Я встретился с заведующим кафедрой физвоспитания МГТУ, профессором Алексеем Ивановичем Киселевым, в его кабинете. Выглядел он превосходно.

— Как поживаешь? — спросил Алексей Иванович.

Он всегда приветлив. Рассказал о подготовке к летним Всемирным студенческим играм в японском городе Фукуока. Он — президент Российского студенческого спортивного союза, глава делегации. Киселев — известная в спорте фигура: двукратный серебряный призер Олимпийских игр по боксу, заслуженный мастер спорта, заслуженный тренер СССР, профессор.

Алексей еще до поступления в МВТУ вошел в сборную СССР. В 1957 году он поступал в Училище. Недобрал один балл. Идя на кафедру физвоспитания, встретил тренера Ивана Степановича Богаева.

— Киселев, что ты тут делаешь?

— Балл недобрал.

— Погоди, надо сходить к Николаеву.

Георгий Александрович был в ту пору проректором по науке. Он действительно помог.

— Поздравляю вас, молодой человек, вы зачислены...

Это произошло 13 сентября, спустя две недели после начала занятий. Все студенты уже получили учебные задания (в МВТУ с этим строго), а Алексей отстал и никак не мог догнать: у него были регулярные тренировки и соревнования.

Затем началась серия турниров. Возвратившись из Англии, он встретил на кафедре физвоспитания известного боксера Королева, чемпиона страны:

— Киселев, ты разъезжаешь, а тебя уже отчислили.

— Как отчислили?

— За прогулы. Николаев решение принял.

Позже выяснилось, что никакого решения об отчислении не было. А был разговор у проректора, которому докладывал декан:

— Есть у нас спортсмен Киселев — на занятия не ходит, зачеты не сдает, разъезжает по заграницам...

— Отчислите его,