— Я его, что ли, сломала? — рявкнула женщина врозовом. — Замучила… вот иди и смени замок, а то тольковоспитывать. — Бабка захлопнула дверь, а женщина, пробормотав что-то себепод нос, начала спускаться вниз, но тут же повернулась ко мне, удивленнооглядела с ног до головы и спросила, нахмурившись:

— А тебе Колька зачем?

Колька мне был без надобности, я прикидывала, что бы ейтакого сказать, чтоб она задержалась и малость со мной побеседовала, и толькособралась открыть рот, как женщина сообщила:

— Его вчера забрали. С Вовкой из седьмой квартирыподрался. Черт их знает, что не поделили. А какая-то гнида милициювызвала. — В этом месте женщина возвысила голос и сверкнула глазами всторону соседской двери.

— Меня, собственно, ваш сосед интересует, —вздохнула я.

— Какой сосед? — удивилась женщина.

— Из восемнадцатой квартиры.

— В восемнадцатой никто не живет, — сообщила она ипродолжила спуск по лестнице.

Стало ясно: разговор окончен. С некоторым разочарованием янаправилась к квартире Глеба, но тут дверь распахнулась, и на лестничную клеткувыглянула старушка, на этот раз без собаки.

— Он уехал, — коротко сообщила она.

Дама в розовом остановилась, задрала голову и сказала:

— Кто уехал? Там никто не живет.

— Может, и не живет, — твердо стояла на своемсоседка, — потому что уехал. В командировку в Швецию. У него контракт.

Женщина в розовом махнула рукой:

— Вы всегда все лучше знаете, — и охладела кразговору, а старушенция вышла на лестницу, с любопытством приглядываясь комне. Однако, заметив, что дверь в квартиру Глеба приоткрыта, насторожилась итеперь взирала на меня с подозрением. Стало ясно, если я не хочу, чтобы онавызвала милицию, следует спешно придумать вразумительную историю.

— Знакомая сказала, что я могу снять квартиру, ключдала, а я без хозяина переезжать боюсь. Он вроде бы на днях должен появиться.

— Что за знакомая? — Взгляд старушки ужеприобретал свойство рентгеновских лучей, милиции мне не миновать. Вот такномер, а у меня даже документы на квартиру отсутствуют, как пить дать заберут вкаталажку. Отчаяние придало мне силы, и я без улыбки заметила:

— Вы что, всех его знакомых знаете? Она за квартиройприглядывает. Работает в фирме по найму жилья. Договор я уже заключила, но всеравно без хозяина занимать ее не хочется. Если увидите его, передайте,пожалуйста, что я позвоню.

Я прошла в прихожую, взяла сумку и спешно покинула жилище.Заперла дверь на ключ и демонстративно убрала его в карман. Бабка продолжаланаблюдать за мной, поджав губы.

— Я видела, как он вещи из дома выносил, — сказалаона, — и собственными ушами слышала, что он уехал в Швецию, вкомандировку. И ни про какую знакомую ничего не говорил.

— Значит, не счел нужным, — отрезала я ипосоветовала себе поскорее уносить отсюда ноги. Удивительно, как еще стараякарга до сих пор не бросилась звонить по телефону.

Выйдя из подъезда, я едва не столкнулась с женщиной врозовой куртке. В руках у нее была бутылка красного вина, которую она бережноприжимала к груди.

— Узнали что-нибудь? — спросила она, взглянув наменя с любопытством.

— Нет, — покачала я головой.

— Да и узнавать-то нечего. Не живет никто ввосемнадцатой. Как Петровы съехали", так никого и нет. Здесь мать сдочерью жили, Ленка замуж вышла, муж у нее умер, и она мать к себе забрала. Аквартиру продали.

— Кому продали? — не особенно рассчитывая наудачу, спросила я.

— Кто ж знает. Мужику какому-то. Видела его раза два,не больше… И в квартире тишина, у нас же стенка общая.

— Это он? — решилась я, достала фотографию ипротянула женщине.

— Фотография какая-то чудная… вроде похож… только тот вочках был и с усами. А может, я чего путаю… Нет, точно в очках.

— Значит, похож? — уточнила я.

— Как будто…

В этот момент дверь подъезда распахнулась, появиласьовчарка, а следом и ее хозяйка. Я мысленно выругалась и поторопилась убратьфотографию, но старушенция успела ее заметить. Зрение, несмотря на возраст, унее было отличное. Фотография ее очень заинтересовала.

— Это наш сосед, — с места в карьер заявила она.

Пробормотав что-то себе под нос, женщина в куртке поспешноретировалась, а мы остались с бдительной старушкой один на один, если несчитать собачки, которая настороженно следила за каждым моим движением.

— Тут вот какая история, — вздохнула я. — Япознакомилась с молодым человеком, пару месяцев он жил у меня. Потом уехал вкомандировку и больше не вернулся. Московский адрес я знала, а ключ в его вещахнашла. Уезжая, он не все вещи забрал. Командировка затянулась, он не звонит, непишет. Вот я и приехала. — На всякий случай я шмыгнула носом и напустила вглаза тумана. Оказалось, бабка не только любит смотреть всяческий “криминал”,но и мексиканские сериалы.

— Надо же, а с виду такой порядочный… сказал, в Швециюуезжает.

— А когда он вам об этом рассказывал? — боясьповерить в удачу, подступила я к ней с расспросами.

— Дайте-ка вспомнить… В прошлом году, в апреле или вмарте… снег еще не сошел. У него вещей много было, вот я и обратила внимание,тут-то он про Швецию и сказал…

— Вы часто виделись?

— Нет. Петровы квартиру в январе продали, то есть прошло-тодва месяца, как ему в командировку уехать. Он так и не обустроился как следует.Появлялся редко, а до этого где-то в Подмосковье жил.

— Это он вам сказал?

— Да…

— А про работу он ничего не говорил?

— Нет. Я с ним и разговаривала-то всего один раз. Нежил он тут, заходил иногда и то нечасто. Свет в квартире редко горел.

— А Петровы, у которых он квартиру купил, может, оничто-нибудь о нем знают?

— Может, — пожала плечами старушка.

— У вас, случайно, нет их телефона?

— Есть. Я, правда, ни разу не звонила. Марья Павловначеловек малоприятный, а с ее дочерью мне говорить вовсе не о чем. А вот оназвонила пару раз, жаловалась, что на новом месте никак не привыкнет.