Пока мне достоверно известно следующее: Глеб одновременнофигурировал под именем Вячеслав. Какое из двух имен настоящее, предстоитвыяснить. Судя по паспорту, мой муж родился в деревне Борино Ярославскойобласти, вот ее и стоит посетить. Может, там еще есть кто-то, хорошо егознающий. Мне годится любая зацепка, и тогда я непременно распутаю клубок. Вот иначнем с биографии мужа.

Утром, сев за стол с намерением позавтракать, я необнаружила хлеба и потому отправилась в магазин. Он находился в соседнем доме.Я накинула пальто и, схватив кошелек, бегом припустилась туда. Покупка хлеба иеще кое-каких продуктов много времени не заняла, я вышла из магазина и увиделаДениса Сергеевича, который с лучистой улыбкой поприветствовал меня.

— Доброе утро, Полина Викторовна.

— Вы здесь случайно или выслеживаете меня? — неочень любезно осведомилась я.

— Ну что вы… просто шел мимо, увидел вас и решилподождать. Можно я вас провожу?

— Провожайте, вы же все равно не отстанете.

— Полина Викторовна, я вот все думаю, почему вы ко мнеотноситесь с такой неприязнью? Я ведь искренне хочу помочь.

— Кому? — удивилась я.

— Вам, — тоже удивился он.

— И как же вы намерены помогать?

— Разобраться в гибели вашего мужа. Вы ведь этогохотите?

— Допустим. Хотя мой муж погиб в автомобильной аварии,произошедшей из-за сердечного приступа. По крайней мере, ваше начальство таксчитает.

— Начальство оно на то и начальство… А у меня свояголова на плечах. Вы вчера в Москву ездили?

— О господи, вы что, следите за мной? —усмехнулась я.

— Просто я интересуюсь, чем вы заняты.

— А есть разница?

— Конечно. Следят за подозреваемым.

— Намекаете, что это я убила своего мужа? Опоилакакой-нибудь дрянью или как-то иначе до инфаркта довела?

— Честно говоря, такая мысль мне в голову не приходила.Все ваши знакомые называют вас идеальной парой.

— Но вы отнеслись к их словам с сомнением?

— Почему? Я думаю, вы его в самом деле любили. И сейчасхотите разобраться, что произошло… Ведь пытаетесь?

— Вот мой подъезд. Всего доброго, — с улыбкойсказала я.

— Полина… — Он вроде слегка растерялся, слова подбиралс заметным напряжением. — Я делал запрос. Ни в одной московской фирмеШабалин Глеб Сергеевич соответствующего возраста никогда не работал. Выпонимаете, что это значит? Человека с такими данными в Москве нет.

— Допустим. — Я вздохнула, отводя взгляд. —Допустим, нет никакой фирмы и даже нет квартиры, где он предположительно жил…

— Для того чтобы возбудить уголовное дело… — Он не договорили взял меня за руку. — Если вы мне поможете, если расскажете все, что вамизвестно, я разберусь в этой истории.

— Я вам не помогу, — честно ответила я.

— Почему?

— Потому что хочу сохранить светлую память о моем муже.

— Значит, есть еще что-то, о чем я не знаю?

— Слушайте, мы уже довольно давно стоим возле подъезда…И я понятия не имею, о чем вы знаете, а о чем нет.

— Там была вторая машина, — скороговоркой выпалилон. — У меня есть свидетели.

— Идемте в квартиру, — недовольно буркнула я. Мымолча поднялись по лестнице, и, только когда устроились на кухне, я спросила:

— Ну так что за вторая машина?

— Машину вашего мужа обнаружили дачники, мужчина сженой. Именно они сообщили в милицию и вызвали “Скорую”. После аварии прошлодовольно много времени. Места там глухие, хорошо, если пяток машин за деньпроедет. Но в тот раз там точно была еще одна машина. То ли “девятка”, то ли“Москвич" — комби, видели ее на приличном расстоянии. Шла она следом за “Шевроле”вашего мужа. Но не это, конечно, любопытно. А то, что, когда дачники увидели“Шевроле”, он уже вовсю полыхал, и ваш муж… извините. Значит, времени прошло смомента аварии немного. А вот если верить свидетелям, в реальности временнойпромежуток занял где-то около пятнадцати минут.

— Что-то я не очень понимаю…

— Я думаю, было вот что… Ваш муж ехал на скорости,машину занесло, она несколько раз перевернулась… извините.

— Прекратите извиняться и рассказывайте.

— “Шевроле” от удара не загорелся, пока там непоявилась еще одна машина. Я думаю, автомобиль вашего мужа подожгли специально.Чтобы никто никогда не смог его опознать. Тем более что авария особыхподозрений не вызвала. Хотя у меня и авария вызывает подозрения, жаль,проверить их уже невозможно.

— Вы что, в милиции самый умный? Никому всепроизошедшее подозрительным не показалось, только вам?

— Вы же помните, пошел дождь, на асфальте никакихследов, да и вообще .. говоря по правде, их не очень-то искали, все выгляделонастолько обыденно. К тому же вскрытие показало, что умер он от сердечногоприступа…

— Остается только гадать, почему авария заинтересовалаименно вас?

— Я любопытный. Во все сую свой нос.

— Значит, Глеба хотели убить, подстроив аварию, да ещесожгли машину и его вместе с ней, чтоб никто не узнал… что?

— Что за человек ваш муж на самом деле. Неужели вашапоездка в Москву не навела вас на те же мысли?

— Допустим, — вздохнула я.

— Как у вашего мужа было со здоровьем? — спросилДенис. Я нахмурилась, а он продолжил:

— Вы знали о том, что у него больное сердце, или длявас это новость?

— Послушайте, — забеспокоилась я. — Но ведьпатологоанатом не мог ошибаться. Если Глеб умер от сердечного приступа, при чемздесь какие-то машины… да и вообще…

— Я вас понимаю, — кивнул Денис. — Есличеловек умирает от инфаркта, при чем здесь убийство? Но ведь сердечный приступнетрудно спровоцировать. Например, очень напугать…

Глеб не походил на человека, которого легко за-. пугать,однако сердечный приступ — реальность, и с ней необходимо считаться.

— Значит, вторая машина, — задумавшись, произнеслая вслух.