«Просто скажи это». Либо она скажет «нет» и он предложит отцу и Джоанне искать другие пути для продвижения бренда. Или она согласится, тогда придется провести целый вечер с ней, стараясь не обращать внимания на влечение к ней. И все это, чтобы порадовать отца.

– Я хочу поблагодарить тебя за то, что пригласила меня на вечеринку. Это дало нашему бизнесу хороший толчок. Очень вовремя.

– Значит, мое глупое шоу тебе помогло?

Он сдерживал себя, чтобы не сказать что-то колкое в ответ.

– Послушай, я же извинился. Очевидно, многие люди думают иначе, и я им благодарен.

– Аккуратнее, Маркус. Ты сейчас чуть не оскорбил меня.

Он это заслужил. Как, впрочем, все, что она собиралась ему высказать.

– И напомни как-нибудь показать тебе, насколько я серьезен в работе.

Он смотрел по телевизору, как Эшли идет по оживленному переулку к ненастоящему офису. На женщину на экране было приятно смотреть, но ее нельзя сравнить с настоящей Эшли. Она сейчас совсем одна через коридор от него. Маркус был почти уверен, что их спальни через стенку.

«Будто я жажду больше мучительных мыслей».

Он боролся с желанием спросить, что на ней сейчас надето, пытался представить ее в огромной футболке и мешковатых штанах. Так проще продолжать разговор. Однако в его мыслях всплывал образ в штанах для йоги и майке.

– Прости, Эшли. Сколько можно повторять.

– Не знаю. Мне вполне себе нравится, как это звучит. А ты продолжай, я скажу, когда остановиться.

Он и это заслужил.

– Прости меня, хорошо?

– Хорошо.

«Просто спроси уже ее».

– Я звоню, не только чтобы извиниться. Я хотел спросить, не хочешь ли ты знать, какую еще выгоду мы сможем получить, если нас снова увидят вместе.

– Правда?

– Да. Почему ты так сказала?

Эшли резко выдохнула.

– Потому что телеканал хочет, чтобы нас снова увидели вместе. Я собиралась спросить тебя о том же.

Маркус улыбнулся, поняв, что появился шанс, что Эшли и он оказались в одинаковых условиях.

– Значит, ты согласна?

– Думаю, нам нужно поужинать вместе. Но я собираюсь задавать тебе вопросы в ресторане, а ты должен пообещать, что ответишь на них.

– Полагаю, для поддержания нормальной беседы.

– Ничего не могу обещать, скажу лишь, если мы собираемся ужинать вместе, я хочу нормально поговорить. По-настоящему. О разных вещах. Думаю, я заслужила это после того, что произошло прошлой ночью.

Разные вещи. И снова он это заслужил.

Они окажутся в публичном месте. Он наверняка сможет справиться со всем, что она на него обрушит. В итоге его семья останется довольна, а компания встанет на путь успеха. Ему нужно поужинать с женщиной, к которой его влечет с непреодолимой силой, в надежде на то, что их обычные разногласия станут напоминанием, почему они не подходят друг другу.

– Я готов к великой инквизиции. Завтра в восемь вечера?

– Хорошо. Ты вызовешь машину, или это сделаю я?

– Я поведу.

– Что ты сделаешь? У тебя есть машина? В этом городе?

– Ты правильно меня услышала, Эшли. Я поведу.

– Ты ненормальный. Знаешь об этом? – Если бы знала, что не станет мутить, Эшли закрыла бы глаза. Маркус разъезжал по Манхэттену будто по собственной гоночной трассе. – Не думаю, что знакома хотя бы с кем-то, у кого есть машина в этом городе. А если и есть, ее обычно используют, чтобы уехать из города, а не для того, чтобы ехать на ужин.

Маркус сделал еще один опасный маневр, подрезав автобус. Эшли была страшно напугана и невероятно возбуждена.

– Я вовсе не ненормальный. Неразумно садиться в машину к незнакомцу, чтобы он развозил тебя по городу. По крайней мере, я контролирую ситуацию.

– Я не знаю, что это за машина, но, кажется, стоит тебе ее немного поцарапать, и придется оплатить огромный счет в автосервисе. – Она нежно провела пальцами по кожаному сиденью. Какова бы ни была, она явно быстроходная и дорогая.

Маркус погладил руль, напомнив, насколько сильно ей нравятся его руки.

– Это «астон-мартин», и можешь мне поверить, малышка выдержит многое.

Фотографы уже ожидали их появления около ресторана. Грейс донесла информацию о том, что Эшли и Маркус собираются снова появиться на публике вместе. Служащий парковки открыл для них дверь. Маркус выбрался из машины.

– Хорошо о ней позаботься. – Он протянул служащему купюру.

– Покажите нам поцелуй, – выкрикнул один из фотографов.

– Да. Нам нужен поцелуй, – поддержал другой.

Остальные присоединились к ним, привлекая внимание общественности к фальшивым отношениям между Эшли и Маркусом.

Маркус выглядел замечательно в черном костюме. Он взял Эшли за руку. Неужели он собирается сделать это? Она ведь может дать пощечину. Или поцеловать его в ответ.

– Тебе решать.

Ей решать. Эшли разрывалась между желанием всех и ее желаниями, а это шанс показать Маркусу, что она, может, и не идеальна, но это не значит, что не подходит ему. К сожалению, реакции тела не поддавались контролю. Щеки залились румянцем от выкриков фотографов и пронизывающего взгляда Маркуса. Журналисты хотели запечатлеть поцелуй. Ее губы тоже просили этого. Впрочем, похоже, Маркус тоже хотел. Нужно его испытать, понять, о чем он думает.

– Полагаю, нужно прислушаться к нашим ощущениям.

– Возможно, стоит подождать. – Маркус склонился, шепча ей на ухо. – Не можем же мы дать им все и сразу, не так ли?

Необычно теплый ветерок коснулся ее обнаженного плеча. Вопрос Маркуса вызвал еще больший жар, несмотря на то что он сильно ее разочаровал.

– Конечно. Заставим их ждать.

В ресторане им показалось, что все взгляды обращены на них. Эшли должна была уже к этому привыкнуть, но ей было некомфортно. Она напомнила себе, что делает это, чтобы помочь Грейс и порадовать руководство канала. Впрочем, это не очень помогло. В прошлый раз, пытаясь угодить, она справилась блестяще, но направила свое сердце на путь разрушения.

Их провели к столику в самом центре зала. Замечательно. Ужинать, находясь в аквариуме.

– Может быть, у вас есть свободный столик в более уединенном месте? – Эшли обратилась к метрдотелю.

– Для большей романтики. Конечно.

Их провели к тихому столику за перегородкой.

У Эшли екнуло сердце в небольшой кабинке, освещенной свечами. Она укоряла себя, просматривая меню. Ну можно ли быть настолько глупой? Маркус решит, что она продолжает мечтать о романтических отношениях, а у нее и в мыслях этого нет.