или в тюрьме, то с него снимаются все обвинения и он вновь обретает утерянный статус.

Когда все слова были сказаны, Лана вдруг подошла ко мне вплотную. Я сидел на походном стуле и наши лица были почти на одном уровне. Обвив мою шею руками, она страстно впилась поцелуем в мои губы. Её аромат вскружил мне голову, и я почувствовал безумное желание овладеть ею.

— Я могу остаться, если ты захочешь. — тихо прошептала она, всматриваясь в моё лицо.

Её тело подрагивало от желания, а груди призывно вздымались от участившегося дыхания. Вихрь понятных любому мужчине эмоций, сбивал мои мысли в кучу! Чего мне стоило обуздать своё мужское либидо, только богам известно.

— Прошу тебя, смилуйся! — взмолился я, осторожно отстранив её от себя взяв за плечи.

Лана лукаво заглянула мне в глаза, прикрыв мои руки своими ладонями:

— Что не так? Мы не менее искусны в этом деле, чем ваши женщины. — улыбнулась она.

— О, я в этом ни капли не сомневаюсь! — выдыхая, ответил я в тон её голосу. — Но у меня есть та…

На мгновение я запнулся, растерянно пытаясь определить для себя — «та единственная», или же «те»? Чувства к своей истинной жене притупились со временем, но память о наших с ней бессонных ночах никуда не делась.

— Я так и знала. — без обид произнесла Лана отпуская мои руки и делая шаг назад. — Кто она? Какая-нибудь белокожая аристократка? — полюбопытствовала тангорка, склонив голову набок и глядя на меня кокетливым взглядом.

— Ну, почти. — подмигнул я ей, радуясь в душе, что Лана оказалась не взбалмошной истеричкой с зашкаливающим чувством собственной важности.

Тангорка окинула меня взором:

— Ты далеко не красавчик, но ей стоит держать тебя на коротком поводке подле себя. — усмехнулась она, откидывая полог палатки. — Прощай, анай Янко Фернидад Фортхай! Надеюсь, когда-нибудь мы с тобой ещё встретимся, и я по достоинству оценю ту, которой ты достался.

Едва Лана вышла, я шумно сглотнул и вытер выступившую на лбу испарину.

«Род Всемогущий! Фуууух!… Мне явно надо выпить после такого.»

Ранним утром на берегу нас собрались провожать Седобор, руниградец Одноокий Гри, Сторан-Молчун, и с десяток простых тангоров, с которыми волей судьбы мы так или иначе завели знакомство. Даже у алагата с эквилианцем среди бородачей появились хоть и не совсем друзья, но крепкие знакомые, бившиеся рядом с ними. Оправившийся Хата, искренне улыбался пожимающим ему руку тангорам. После разговора в азготе, когда он узнал о даргоримах, Хата шибко закусился на этот народ. Но наши приключения рядом с этой неоднозначной расой, как и для меня, не прошли для него незаметно. На мои вести о сказанном отцом спасшей его Ланы, алагат ответил, что он должен только ей, и никому больше.

— Будь я не наймитом в этот момент, тогда другое дело. Так что, старик прав — она спасла наёмника.

Пока грузились оклунками в единственную лодку, Седобор не стесняясь отвёл меня в сторону.

— Держи туриец, — вложил он мне в руку небольшой золотой то ли медальон, то ли монету. — Талнагеры в Дауране, да и не только, знают этот жетон. Покажешь его в час нужды, и тебя тут же отведут к ближайшему командующему, который поможет тебе добраться до Даурана.

На золотом жетоне была гравировка в виде некой руны, с надписью по краям. С обратной же стороны она была абсолютно гладкая.

— Это ценный дар, Танрад Седобор.

— Если с разумом пользовать, то да. — кивнул он, положив руку мне на плечо. — И это дар не от меня, туриец. — усмехнулся Танрад, и приглаживая свои роскошные усы, направился в лагерь.

Я с улыбкой спрятал жетон во внутренний карман куртки.

«С умом говоришь?… Дык, по другому и не работаем!»

Отчаливая в нагруженной припасами лодке от берега, раскачивающейся на поднятых ветром волнах, я смотрел на удаляющийся берег и испытывал странное чувство некой неудовлетворённости. Будь я свободным человеком, то не задумываясь остался бы с тангорами. Не потому, что тяготел какими-то особыми чувствами к этому невысокому ростом народу, нет. Но мне хотелось отправиться с ними к Гуриндану! Неумолимая тяга к приключениям упрямо подтачивала мой взрослый разум, который сейчас, объективно оценив ситуацию, направлял меня обратно в Хайтэнфорт, лишая меня возможности поучаствовать в неминуемой битве при снятии осады с города. Моя натура просто-таки жаждала, выпрямившись во весь рост среди невысоких тангоров, в первых рядах выйти к радостно встречающим нас гуринданским защитникам. Дать почувствовать в себе гордость и уверенность на новом уровне, осознавая насколько в важном, и благом деле мне довелось поучаствовать лично.

«А может тебя манит одна зазнайка, с роскошными формами, а, Серый?»

— Куда прикажете держать курс, капитан? — без тени сомнения дав мне это звание спросил Гунтар, едва мы все оказались на палубе «Пятачка».

Изначально у меня было по плану причалить к тангорскому азготу, в слабой надежде урвать хоть что-то из оставленных там товаров, за которые, кстати, я выложил вполне себе весомую сумму. Но теперь, стоя на палубе своего собственного, первого в жизни корабля, смотря на обширные водные просторы под восходящим солнцем, шкурный интерес вдруг стал не важен. Даже мистер Хомяк и его неразлучная подруга, мис Жабка, одобрительно кивнули моей мысли.

— Домой.

Авторское послесловие

Здравствуйте дорогие мои друзья! Вот и закончилась первая трилогия романов о приключениях простого слесаря с завода в Ростове-на-Дону, Сергея. Хотя, называть перевёрнутую с ног на голову жизнь состоявшегося сорокалетнего семьянина приключением, наверное будет не совсем корректно. Когда теряешь своих близких и родных, меняя размеренно текущую жизнь на жизнь другого человека, это больше трагедия, нежели приключение. Но тем не менее, таков для него Акливион в который его закинула судьба, и где стоит ему сделать шаг за порог, как этот новый для него мир влечет его пытливую натуру сказочным неизведанным. Но Главный герой безусловно осознаёт всю опасность, что скрывается под сказочным покровом. Что он не вписывается в местное общество с их феодальной иерархией существования и каждое его решение может привести к трагическим событиям. Он не до конца понимает местные законы и устои, принимает порой безумные, и даже абсурдные решения, а где-то и вовсе, прошу прощения за моветон, откровенно тупит! Однако, благодаря своему характеру, воле, и простому осознанию что нужно как-то жить дальше невзирая на случившееся, ему удаётся держаться на плаву. Прожив без малого год в роли аная Янко, Сергей всё-таки начинает потихоньку становиться частью нового для него образа существования, воспринимая мир вокруг таким, как он есть. Само собой в одиночку он бы не справился, скорее всего подохнув от голода и холода в ближайшей канаве, либо же его просто прирезали, да и вся недолга. Или и того хуже — сожрало бы зверьё. Да много чего с ним могло произойти, будь он простым человеком. И Сергей это понимал, ведь у него не было никаких навыков выживания вне современного общества. Так что, жив он до сих пор исключительно благодаря своей новой семье, и верным людям возле него.

Но вот вопрос — как быть дальше? Стоит ли отказаться от надежд вернуться в свой мир обратно? Должно ли ему полностью смириться с судьбой, отдавшись Акливиону, или нет? Нужно ли рвать жилы ради возвышения в этом мире, а потом использовать всю власть и богатство ради возвращения в Мдгард, или всё же он примет решение остаться в Акливионе навсегда, заняв свою нишу в его истории?

«Ну что же, посмотрим… Если конечно не прирежут в очередной зарубе.»