За несколько столетий существования УПБ превратилось в метлу, заметающую небольшие и слабые системы, расположенные по периферии владений Лиги, в её разверстую пасть вне зависимости от их желания. Правда, если говорить совершенно честно (что, по собственному признанию Захари, в данном случае давалось ей с трудом), многие из таких миров в конечном итоге существенно выгадывали в материальном плане.

В конечном счете загвоздка заключалась лишь в том, что у граждан не было и шанса высказаться за или против этой благодати. А любого, кто не хотел становиться солли, игнорировали… или подавляли. Хуже того, УПБ обладало не большим иммунитетом к коррупции, чем любая другая административная структура, управляемая обыкновенными смертными, коим свойственны слабости. Отсутствие пристального контроля со стороны законодателей только усиливало искушение, и на сегодняшний день Управление активно защищало главным образом собственные интересы, беззастенчиво использовало власть и влияние, опекая избранные межзвездные корпорации, судоходные линии, а также политические группировки и прочих «добровольных пожертвователей» и превращая «взятые под защиту» миры в беззащитную кормушку. Ходили даже упорные слухи о контактах Управления с мезанскими торговцами генетическими рабами.

Последняя мысль снова вернула Хосефу Захари непосредственно к Скоплению Талботта, поскольку с учетом темпов расширения рубежей Лиги Талботту предстояло попасть в поле зрения Управления примерно через двадцать-тридцать стандартных лет.

– Скопление Талботта, – повторила, размышляя вслух, капитан.

Джефферсон кивнул:

– Так точно, мэм. Когда Рошель идентифицировала Рысь, я навел справки и выяснил, что, по нашим данным – надо полагать, устаревшим как минимум лет на десять-пятнадцать, – население системы составляет примерно два и три десятых миллиарда человек. Насколько я понял, в экономическом отношении регион находится на том же уровне развития, что и Грейсон до вступления в Альянс, хотя общий технологический уровень, скорее всего, несколько выше. Рысь представляет собой одну из наиболее населенных систем сектора, таких там еще две или три, но в среднем население систем скопления составляет около полутора миллиардов человек.

– И Рысь находится всего в четырнадцати часах лету от нашего терминала, – указала Тэтчер.

– Вот и я о том же подумала, – мягко сказала Захари.

– Ну, в целом неплохо! – сказал Кар. Капитан взглянула на него, и он усмехнулся, – Нам ведь нужно за что-то зацепиться возле терминала. Лучше, конечно, было бы, окажись они чуточку поближе, но и так развивать инфраструктуру будет гораздо легче!

– Да, доктор, – подтвердила Захари, – разумеется.

Она задумчиво смотрела, как Кар с Виксом обмениваются довольными улыбками. Затем встретилась взглядом с Уилсоном Джефферсоном и увидела в его глазах отражение собственного беспокойства.

* * *

«Только спокойно, – напомнила себе Эрика Ферреро. – Держи себя в руках».

Это было непросто.

Она стояла рядом с лейтенант-коммандером Харрисом, наблюдая, как по тактическому дисплею ползет мерцающая красная точка, которая за последнее время стала слишком хорошо ей знакома.

– Это определенно «Хеллбарде», капитан, – доложил Харрис – Все характеристики эмиссии совпадают.

– Мечья, наш друг Гортц по-прежнему молчит? – спросила Ферреро офицера связи, не сводя глаз с дисплея.

– Как воды в рот набрал, – подтвердила та.

– Надо думать! – Ферреро хмыкнула, не отводя хмурого взгляда от сигнатуры. По крайней мере благодаря сайдморской разведке она наконец выяснила, что капитан дер штерне Гортц зовется Гуанфу Гортц. Данных на него имелось не так много, как хотелось бы Ферреро, однако имелось явное указание на то, что он один из ненавистников Мантикоры. В архивах разведки хранилось и изображение – щекастая багровая морда. Стало быть сейчас, наверное, наслаждается моментом, подумала Эрика, мысленно скрежеща зубами. Потрепав Харриса по плечу, она вернулась к командирскому креслу, уселась и сердито уставилась в маленький экран, дублировавший дисплей тактика.

«Джессика Эппс» была избавлена от общества корабля АИФ «Хеллбарде» на протяжении почти четырех недель, и Ферреро уже начала надеяться, что капитан дер штерне Гортц наконец отцепился и изводит теперь кого-нибудь другого. Она, впрочем, понимала, что оптимизм ненадолго одержал победу над жизненным опытом, но была благодарна судьбе за передышку.

Теперь, к сожалению, передышка закончилась. В душе Ферреро медленно закипал бурлящий гнев.

Капитан заставила себя набрать побольше воздуху и вспомнить приказы герцогини Харрингтон. Подобно большинству офицеров, служивших на станции «Сайдмор», известие о назначении командующей Харрингтон Эрика приняла с восторгом. Против контр-адмирала Хьюита, хорошего человека и опытного флаг-офицера, Ферреро ничего не имела, но надеялась, что назначение Харрингтон является свидетельством того, что там, дома, кто-то наконец решил отнестись к ситуации в Силезии серьезно. Чем еще должно быть появление здесь «Саламандры», как не намеком для андерманцев!

К сожалению, со временем стало ясно, что надежды всех, кто думал так же, как Эрика, не оправдались.

Разумеется, вины Харрингтон в том не было, однако численность и состав приведенных ею подкреплений делали мучительно очевидным тот факт, что Сайдмор – пользуясь емкой фразой Боба Луэллина – по-прежнему «сосет самый крайний сосок». Неожиданное появление мощной группировки с Грейсона лишь подчеркнуло, как мало сил сочло нужным выделить в распоряжение герцогини Адмиралтейство, а инструкции герцогини кораблям, переданным под её командование, были дополнительным свидетельством того, что в метрополии всем было наплевать на их глухомань.

Ферреро понимала, что ни одного флагмана с репутацией Харрингтон не порадовала бы необходимость отдавать подобные приказы, и сам тот факт, что ей пришлось это делать, подчеркивал, насколько правительство Звездного Королевства утратило связь с реальностью. Звездным кораблям её величества в Силезии было предписано поддерживать и защищать свободу судоходства в её традиционном понимании, а также территориальную целостность Силезской конфедерации от любого, кто посягнет на первое или на второе, но делать это, «не провоцируя» Императорский андерманский флот и… не поддаваясь на провокации с его стороны.

От этого нагромождения штампов и оговорок Харрингтон должно было тошнить, решила Ферреро. Отвращение проступало даже сквозь казенные формулировки её приказов. Да и вообще, если проанализировать правила контакта с противником, сопровождавшие приказы, все становилось кристально ясно. Хотя в правилах настойчиво повторялось, что офицерам надлежит избегать ответа на провокации – как подозревала Ферреро, ей прозрачно намекали на уничтожение сенсорных платформ «Хеллбарде», хотя официально Харрингтон одобрила её действия, – в них также подчеркивалось, что «данные приказы ни в коей мере не противоречат и не отменяют обязанности капитана оберегать вверенный ему корабль. Каждому офицеру надлежит предпринимать соответствующие действия сообразно возникающей необходимости и сообразуясь с собственными суждениями». Вместе взятые, эти противоречивые распоряжения многое говорили офицерам под командой Харрингтон. Главное же было в том, что она действительно требовала от них не поддаваться на провокации анди… и что поддержала бы до предела любые разумные действия, направленные на самозащиту.