не найдут в таверне, не беспокоятся, – и она заулыбалась всеми своими клыками.

Ну да… В гоблинском данже со мною они заработали первые приличные деньги, с хакаридами урвали первый куш, со змеями каждый из них добил первую тысячу золотых, а теперь я куда-то собираюсь без них?..

– Да какие из них воины будут после ночи глубокого загула? – попробовал попротиворечить ей я.

– Орка-воина девки в ночь не укатают! – отмахнулась орчанка. А потом хмыкнула: – Да и порция зелья полного восстановления стоит всего две серебрушки.

Не укатали. Даже Креттег был вполне боеспособен. Глаза, конечно, у него был и абсолютно шалыми, на его трезвомыслие полагаться не стоило, но когда я на него в этом полагался?

Но ещё в обеденном зале, когда мы с Таррой поздоровались с ними, нарисовался и преподаватель магии Земли местного университета, местной к Академии, то есть, самолично мэтр Гаррот.

– Я, конечно, согласен, что две первые ступени следующего данжа вы и без меня одолеете. А какс боссом?

Я уже думал об этом. Без мастера-подземщика оба прошлых раза мы проскочили на тоненького. Да, второй без него тоже довели бы до конца, но… Но запросто могли бы и напортачить.

Но лут… Делить на пятерых проще, чем на шестерых, а оркам золото могло уже ударить в голову. Ну, и была ещё одна проблема… Впрочем, вполне тоже решаемая. В общем, как ни крути, пятьдесят на пятьдесят получается…

– Отряд, – повернулся я к своим. – Голосуем.

Я опасался, что идею голосования в отряде орки не поймут. Нет, Чи-сан тут же прошелестела, что воинская демократия у орков присутствует – как у земных викингов. В общем, орки только переглянулись – когнитивный диссонанс от моих слов отсутствовал.

– Креттег?

– Сами управимся. Я не согласен.

– Ветогг?

– Подземелья для него – дом. Подземелья Диверхауна – тем более. Когда гадюк добивали, мне даже без тебя, командир с ним спокойно было. Да.

– Оггтей?

– Всё, что он в подземельях может, ты, командир, можешь тоже. А почти сотня лишних золотых лишними не бывают, – он, прерывая себя, потряс башкой: – Сдуреть можно: я золото сотнями считать начал! Да даже две-три золотых монеты – это… Нет!

– Тарра?

– Нам уже три данжа подряд сильно везёт. Мы расслабились. Нужна свежая голова, или все мы улетим в перерождение. Я уже это испробовала – там плохо. И… – она извиняюще улыбнулась мне: – Всего, что может мастер Гаррот, мы не знаем. А на нового босса опыта командира, только что сделавшего одиннадцатый уровень, может не хватить. Да!

– Добавлю, – кивнул я: – Я уверен, что знаю, в какой коридор катакомб надо войти, чтобы выйти на очередной данж. Я знаю, какая улица Диверхауна над ним. Но как перейти оттуда, – выделил тоном последнее слово и большим пальцем указал вверх: – туда, – перевернул кулак и ткнул тем же пальцем вниз, – я не знаю. Но, думаю, в конце концов найдём и без него. Вот только… – и повернулся к гному: – Мэтр, откуда, от кого Вы узнали, что мы идём в новый квест?

Он пожевал губами.

– От кого, не скажу – не дождётесь. А откуда… Из «Весёлой лилии», разумеется.

« – Дорогой публичный дом, господин. На 95% наши орки сейчас оттуда.

Орчанка возвела очи горе, а орки зачесали в крутых затылках.

– Они ж там на три голоса орали, что позавчера сделали почти по сотне золотых, вчера – по тысяче, а с утра пойдут, вернутся и… И у них гальюны золотыми будут!

– И что?! Ну, и будут! – вызверился Оггтей.

Значит, цитата.

– А то, – хмыкнул я, – что, когда мы посреди той улицы будем искать спуск в катакомбы, вокруг нас соберётся, набиваясь в провожатые, полгорода.А ещё четверть – будут толкаться с нашим уважаемым мэтром локтями в инвизе, – мэтр довольно осклабился. Я повернулся к Оггтею: – Итак?

– Убедил, – после минуты отчаянной борьбы со своей жабой буркнул он.

– А меня – нет! – выкрикнул мальчишка.

– Решение принято квалифицированным большинством голосов. Мэтр, с Вас клятва о добрых намерениях и о неразглашении.

– Клятва временная. Срок – год. С вас – тоже. Ваша экспа мне без надобности, а доля в луте – 1/6.

– За вычетом командирской доли.

– Принято.

– Принято.

Неприятности пришли, откуда не ждали. Когда я показал гному улицу, откуда ближе всего к ветви с третьим данжем, – он покачал головой и сказал:

– Давай этот оставим напоследок.

Следующий участок города, ведущий к четвёртому данжу, находился на краю города. Гном опять тяжко вздохнул:

– Этот ещё хуже.

– Чем?

– Я даже объяснить толком не могу: системная клятва у меня. Ну-у-у… – и он решился: – Это-то всем горожанам известно – военные. Их постройки. А уж что в них... Даже местных не подпускают, а уж залётных орков…

– Предыдущий?

– Людской аристократический квартал. Вход в него только для своих или по приглашениям. У вас есть к кому напроситься в гости?

– А у тебя нет?

– Есть. Но если я приду и попрошусь, скажем, к ним в подвал, они потребуют объяснений. А получив – доли. И, так как проситься к ним будем мы, то ставить условия – они. Почти все мои знакомые аристократы – хорошо пожившие, суровые люди. Условия у них будут тоже – суровые.

– То есть, – усмехнулся я, – требуется мало поживший, простодушный аристократ , – и взглянул на Тарру.

Она поняла влёт:

– Оннатаэлла или Стрриг…

– Вы и с Теккабскими успели знакомство свести?! – удивился мэтр преподаватель.

– Скорее они с нами, – буркнул я.

– И связаться можете?

Я выложил на столик свиток связи. Дорогой, собака – полтора золотых!

– Со Стрригом.

Тарра вздохнула – наверняка о том же – и выложила ещё один:

– С Оннатаэллой.

– С кем будем разговаривать? Но предупреждаю, Стрриг… Его очень сложно назвать “простодушным”.

– Я то же самое хотела сказать о его сестре.

– Теккабские… – пожал широченными плечами Гаррот, – древний правящий род. Воспитательный процесс давно отработан.