Если появится Атропос, Ральф попытается вырвать языкотвратительному коротышке и засунуть ему в глотку. И плевать, если эторасстроит чьи-то планы. Он не отвечает за грандиозные замыслы и делаЛонг-таймеров; сейчас его волновала Луиза, находившаяся в опасности, и кроваваябойня, которую следовало предотвратить. И кто знает? Возможно, он выкроит паруминут и на попытку спасти свою обновленную шкуру. Вот о чем ему стоилоподумать, и, если лысоголовый уродина станет у Ральфа на пути, одному из нихпредстоит проиграть. А если это не входит в расчеты больших ребят, то пошли оник черту.

Многие из его размышлений Луиза поняла по ауре Ральфа — оносознал это по ее полю, когда женщина прикоснулась к его руке.

— Что это значит, Ральф? Ты убьешь его, если он станет натвоем пути?

Ральф, подумав, кивнул:

— Именно так.

Луиза после некоторого раздумья тоже кивнула.

— Ральф?

Он посмотрел на нее и поднял брови.

— Если так надо, можешь рассчитывать на мою коман… Ральфатронули слова Луизы… И он попытался скрыть от нее другие мысли: единственнойпричиной, по которой Луиза по-прежнему находилась рядом с ним, является то, чтоему пока еще удается оберегать ее. Эта мысль натолкнула его на воспоминания обриллиантовых серьгах, но Ральф отбросил их, не желая, чтобы она увидела — илихотя бы заподозрила что-нибудь по его ауре.

А в это время мысли Луизы потекли в абсолютно ином, болеебезопасном направлении.

— Даже если нам войти и выйти, не встречаясь с ним, Атропосвсе равно поймет, что здесь кто-то побывал. Возможно, он даже будет знать, ктоименно.

Отрицать этого Ральф не мог; у них не было иного выбора,хотя бы временно. Им остается только делать свое дело, продвигаясь вперед шагза шагом, и надеяться, что, когда завтра утром встанет солнце, они увидят его.«Хотя будь у меня выбор, я предпочел бы сон», — подумал Ральф, и тоскливаямимолетная улыбка тронула его губы. —Господи, кажется, я не спал целую вечность".С этой мысли ум его даже сделал прыжок к любимой поговорке Кэролайн о том, кактернист и долог обратный путь в Эдем. В данный момент Ральф считал, что Эдемомможет быть лишь безмятежный, беспробудный сон до обеда… Даже немного позже.

Ральф взял Луизу за руку, и они вновь пошли по следамАтропоса.

6

Футах в сорока восточнее ограждения, отмечающего границылетного поля, ржавая колея заканчивалась. Следы Атропоса, однако, вели дальше,хотя и недолго; Ральф был почти уверен, что видит место, где оканчиваются следы,и образ их самих, превращенных в спицы огромного колеса. Если он не ошибается,то логово Атропоса должно находиться неподалеку от того места, где Эд Дипноврезался в пикап Толстяка, перевозившего бочонки с удобрением.

Поднявшийся ветер доносил тошнотворный запах гнили и голосЧепина, разглагольствующего на свою любимую тему:

— …а что я всегда говорил! Шахматы — как жизнь… Ветер утих.Напрягая слух, Ральф мог слышать голос Фэя, но слов не разобрал. Да это иневажно: он так часто слышал эту проповедь, что знал ее наизусть.

— Ральф, какой противный запах. Это несет от него, правильно?Ральф кивнул, хотя вряд ли Луиза это заметила. Женщина, крепко держа его заруку, смотрела широко открытыми глазами вперед. След, начинавшийся у дверейОбщественного центра Дерри, оканчивался под пьяно накренившимся дубом футах вдвухстах от них. Причина смерти дерева, а не только его искореженного вида былаочевидной: бок древнего реликта был очищен наподобие банана ударом молнии.Трещины, зазубрины, выпуклости серой коры образовывали странные сочетанияискаженных в молчаливом крике лиц, а само дерево раскинуло сухие ветви в видемрачных идеограмм… Напоминавших по крайней мере, Ральфу — японские иероглифы,обозначавшие одно камикадзе.

Молнии, ударившей в дуб, не удалось свалить дерево, хотя онапостаралась вовсю. Мощная корневая система с одной стороны была вырвана изпочвы.

Корни, вырвавшись наружу, поднимали цепи ограждения в формекупола, впервые за многие годы напомнив Ральфу о его детском знакомстве сЧарльзом Энгстромом.

«Не надо играть с Чаки, — говорила ему мать. — Он плохоймальчик».

Ральф не знал, плохой Чаки или нет, но вот крепким орешкомон был без сомнения. Чарли Энгстром прятался за деревом с длинным прутиком вруке, который он называл Волшебным Жезлом. Когда мимо проходила женщина впышной юбке, Чаки крался за ней на цыпочках, поддевал сзади Волшебным Жезломюбку и задирал ее. Частенько ему даже удавалось разглядеть цвет нижнегодамского белья, пока женщина не начинала понимать, что происходит, и поднималакрик, угрожая рассказать все матери. Цепи ограждения, поднятые вверх корнямидуба, напомнили Ральфу юбки, которые Чаки задирал своим Волшебным Жезлом. —Ральф?

Он посмотрел на Луизу.

— А кто такой Чарли Ян <Здесь игра слов, основанная насходном произношении: Peekie Want — Волшебный Жезл и Piggy Juan — ПоросенокЯн.>? И почему ты сейчас о нем думаешь?

Ральф расхохотался: — Ты увидела это в моей ауре?

— Может быть. Теперь я ни в чем не уверена наверняка. А ктоон такой?

— Расскажу как-нибудь в другой раз. Идем.

Взяв женщину за руку, Ральф повел ее к дубу, под которымзаканчивались следы Атропоса, к усиливающемуся дурману разложения, являвшемусявизитной карточкой карлика.

1

Стоя под дубом, они рассматривали землю. Луиза напряженнопокусывала нижнюю губу.

— Нам действительно необходимо спуститься вниз, Ральф?

— Да.

— Но зачем? Что мы должны сделать? Забрать то, что он украл?

Убить его? Что именно?

Ральф не знал… Но был уверен, что поймет, они оба поймут,когда придет время.

— Думаю, сейчас нам лучше не рассуждать, а действовать,Луиза.

Молния действовала, словно мощная и жестокая рука, опрокинувдерево и образовав огромный провал у корней с западной стороны. Для мужчины илиженщины уровня Шот-таймеров эта яма показалась бы тесным и, возможно, пугающимпровалом с обсыпающимися краями и переплетенными, торчащими в разные стороныкорнями, похожими на змей, но Ральф и Луиза не увидели в ней ничего необычного.

«Ребенок с развитым воображением мог бы увидеть побольше, —подумал Ральф. — Это темное углубление навело бы его на мысль о пиратскихсокровищах… Кладах… Пещерах троллей».