«Он – оружие Манижи», – напомнила она себе. Дара сделал свой выбор, и этот выбор унес тысячи жизней.

Она сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Надо подумать о еде. О припасах. Холодная отстраненность и спокойствие, в которых Нари сейчас так нуждалась, придут в процессе планирования. Так было всегда. Дара – просто еще одна мишень. Это – всего лишь еще одна афера.

Нари посмотрела на шеду. Она пока не знала, насколько хорошо зверь ее понимал, но, видимо, они всему научатся вместе.

– Оставайся здесь и не попадайся никому на глаза, – предупредила она. – Я скоро вернусь.

Юркнув в замок через сломанный дождевой люк, она беззвучно приземлилась в темном, пустом коридоре. Нари сразу почувствовала себя моложе, как в Каире, когда она проникала в особняки богачей. Она зашагала по коридору, напугав охранников у своей двери.

– Бану Нахида! – Гезири разинул рот, глядя то на закрытую дверь, то на нее. – А разве…

– У меня была встреча.

Нари толкнула дверь. В комнате ее ждал Джамшид.

Брат поднялся с софы, на которой сидел. Судя по его виду, он пробыл здесь уже довольно долго: заметки и книги были разложены на мягком сиденье и на низком столике.

– Нари, – облегченно вздохнул Джамшид. – Наконец-то. Я уже начал беспокоиться.

Нари прикрыла за собой дверь, мысленно выругавшись. Джамшида она сейчас хотела видеть в последнюю очередь. У нее оставалось не так много времени, и она не хотела, чтобы ее брат хоть что-то пронюхал о происходящем.

– Проведывала пациентов.

– Всегда верна своему делу. – Джамшид улыбнулся, но выражение его глаз не изменилось. – Нам нужно поговорить.

Ты даже не представляешь. На нее накатила усталость, и, оглядевшись, Нари заметила самовар.

– Чай горячий?

– Был когда-то.

– Сойдет. – Нари ужасно хотелось выпить чашку чая, которую она всегда могла подогреть в ладонях – без преувеличения, один из самых приятных плюсов владения магией огня.

Она подошла к самовару. Тот теснился на одном столе с ее аптечными принадлежностями: покосившаяся стопка чайных чашек разделяла пространство с ее ступкой, пестиком и разнообразными пузырьками, жестянками и травками, которые она собирала, чтобы приготовить парализующую сыворотку для моряка-шафита. Нари упрекнула себя – обычно она была осторожнее и всегда прятала такие опасные снадобья. Это еще хорошо, что никакой горемыка не добавил в свой чай чего-то, помимо сахара, и не упал без сил на пол.

Нари замерла, уставившись на пузырек с сывороткой.

– Джамшид… – мягко позвала она. – Ты не мог бы снять ставни и перетащить софу на балкон? Мне что-то захотелось подышать свежим воздухом.

– Конечно.

Нари услышала скрип отодвигаемого стула. Он всегда так стремился угодить. Даже если ее брат никогда не овладеет магией исцеления на уровне Нари, ему не будет равных в уходе за больными.

Если он выживет.

У Джамшида ушло несколько минут на то, чтобы открыть ставни и вытащить софу на воздух. За это время Нари как раз успела осторожно приготовить две чашки чая. Похоже, облака, затянувшие небо, были уловкой пери, потому что, когда Нари вышла на балкон, она увидела звезды, и тонкий серп луны, и сквозь кроны деревьев – их свет, отраженный в океане.

Она отвела взгляд. На этом самом балконе она стояла с Али, когда в его глазах бушевал муссон, и если Нари видела океан в последний раз, ее это вполне устроит. Она протянула Джамшиду чашку чая и села, сделав глоток из своей.

Джамшид последовал ее примеру, как всегда чопорно, но тут же скорчил гримасу:

– Горький.

Сердце Нари обливалось кровью, но она улыбнулась ему:

– Неженка.

– Не неженка, а знаток, – поправил он, отставляя чашку обратно на стол. Выражение его лица стало серьезным. – С отцом королевы все будет в порядке?

– Он перенес очень неудачное падение. Сломал бедро и запястье. Я восстановила кости, но старость даже магия Нахид не лечит. Так что сейчас нам остается делать все, что в наших силах… ну, и готовить его семью к неизбежному.

Джамшид вздохнул:

– Я не питаю теплых чувств к королеве и ее родственникам, поскольку они держали меня в темнице, но Сеиф был добрым джинном. Как Хацет восприняла эту новость?

– Как и подобает женщине, у которой убили мужа, похитили сына и угрожают дочери.

Джамшид подался вперед, стоя на коленях.

– Мне нужно вернуться в Дэвабад. Это единственное возможное решение.

– Не единственное.

– Будет тебе, Нари. Мы уже все обсудили…

– Ко мне приходили пери.

Ее брат резко выпрямился, недоверчиво глядя на нее.

– Прости, но… что?

– Ко мне приходили пери.

Нари отставила чашку с чаем, прикидывая оставшееся время, а потом, чуть ли не впервые в жизни, рассказала кому-то все без утайки. С момента своего похищения из дворцового коридора и полета на шеду до огромного зала снежных облаков и несносных «советов» пери.

Джамшид не перебивал. Чем дольше она говорила, тем сильнее он бледнел, но в его лице не было ни отчаяния, ни недоумения – даже когда она показала ему ледяной кинжал и объяснила, что от нее требуется. Он просто слушал.

Когда Нари закончила, между ними повисло долгое молчание. Джамшид открыл и закрыл рот, но Нари ждала, когда увидит дрожь в его руках и то, как опустятся его плечи.

Наконец он заговорил:

– То есть на крыше ждет шеду?

– Да, и ждет фруктов.

– Око Сулеймана, – выдохнул Джамшид. – Ладно… Понимаю, это все звучит плохо. Но мы ведь искали способ уничтожить Дару и Манижу, верно?

Нари покачала головой:

– Меня предупредили, что кинжал нельзя использовать против Манижи. Даже если у нас… все получится с Дарой, Манижа и ее ифриты никуда не денутся.

– А учитывая слова Самана и тех несчастных жар-птиц, что остались на берегу… – Он поморщился. – Похоже, она владеет какой-то магией.

Нари вспомнились загадочные слова пери. «Она предприняла шаг, которого мы не ожидали». Полумертвые симурги, сотни убитых дэвов… Что же предприняла Манижа, чтобы окончательно напугать пери и толкнуть их на решительные действия?

– Да, я тоже так думаю.

– Тогда мы вернемся вместе, – твердо сказал Джамшид, приняв для себя решение. – Будем сражаться вместе. Я могу справиться с Афшином. Тебе не придется… – Он потянулся к ней, словно хотел ободряюще коснуться ее плеча.

Его рука сильно задрожала, а затем упала обратно на колени.

– Прости, брат, – тихо сказала Нари. – Но ты со мной не поедешь.