— Не позволяют.

— А цивилизация позволяет! Потому что у нее высокаяцель. А во имя благородной цели можно слегка и замарать руки. Ты сам этомуучил!

Олег повесил голову. Каждое слово било, как молотом поголове. С трудом поднял голову, в глазах блестели слезы.

— Учил... Но почему вы остались в том заученномнавсегда?.. Проще повторять азы, хочется поскорее пользоваться добытым? Дажемалым?.. А я, дурак, тащу на следующую ступеньку. Все бы хорошо, но приходитсяотказываться от добытого... Да, каждая ступенька дается вдвое труднее, чемпредыдущая. А сил и времени уходит втрое. Но без этого человеку не статьбогом...

Он видел, что его не слушали. Ни свои, которые со страхом инеуверенностью смотрели на окруживших их арбалетчиков, ни четверо противников.За спиной Тайного остальные двое откинули капюшоны. Один был похож на викинга —красивый сильный мужчина, с синими глазами и квадратной челюстью, волосы доплеч, на лбу перехвачены простым обручем из железа, а второй оказалсяминиатюрной женщиной, с черными глазами и вьющимися черными волосами. Нуконечно же, ахнул Томас, холодея, эта волшебница Гульча не обделяет ихвниманием!

Маздон бросил холодно:

— Мы сделаем, как нужно и правильно, а не так, как твоябольная фантазия подсказывает. Эй, стража!.. Уберите его! Уберите и убейте!

Олег спросил тихо:

— Вы уверены, что вам удастся?

Маздон усмехнулся холодно:

— Ты не нарушишь свои принципы. К магии не прибегнешь.Хотя бы потому, что ею не владеем мы.

— У знания есть свое оружие, — ответил Олегмедленно.

К нему с двух сторон бежали стражи. Олег, двигаясь все жемедленно, не сводя взгляда с Маздона, коснулся каменной стены.

— Я бьюсь за культуру, но я пришел из варварства. А вВарварской Правде сказано: око за око, зуб за зуб, смерть за смерть! Ктоубивает, да будет убит!

Грохнуло, на миг потемнело, словно пронеслась черная тень. Вследующее мгновение земля дрогнула от тяжелого удара. На том месте, где былипятеро стражей, не осталось даже красного пятна. Лишь плита из темной сталасерой, лишь по ней Томас догадался, что это другая плита, с крыши. А прежнюювместе со стражами вбило глубоко в землю.

Томас пробормотал:

— Под лежачим камнем мужик не перекрестится...

Лицо Олега было слегка опечаленным. Так часто приходитсяприбегать к этому последнему доводу, достойному лишь дикарей!

Маздон смотрел напряженно, кровь вовсе отхлынула от лица.Викинг встал рядом, его ладонь упала на рукоять огромного меча. Гульча стиснулакулачки, на Олега смотрела с бессильной ненавистью. Олег развел руками, мол,никакой магии.

Маздон вскрикнул:

— Это случайность! Взять его!

Олег подошел, понурив голову, к Томасу, пожал плечами.

— Полно... Такое совпадение? Пора бы уже догадаться.

Стражи справа бежали к нему осторожнее, смотрели наверх. Ипотому ни один не заметил, как внезапно одна из плит под ногами исчезла.Впрочем, если бы заметили, вскрикнули бы раньше.

Крики были, потом — далекие шлепающие удары.

Томас покачал головой.

— Чужая душа вылетит — не поймаешь. Да не больно инужно.

— Что, первый раз тебя пытаются испугать?

Томас вытер пот железной рукавицей. Голос был дрожащим:

— Прости, сэр калика... Я думал, ты только всех девоксэра Эдвина на сеновал таскал, а ты, оказывается, еще и ловушек тут наготовил!

— Как не стыдно, сэр Томас!

Могучий викинг схватил Маздона за рукав.

— Остановись, Великий!.. Даже мне, твоему слуге, видно,что он знает все тайны этого проклятого места! Ему не нужна магия!

— Он не может, Ролан... Откуда... Если даже мы незнаем...

Оба смотрели на волхва со страхом и ненавистью. Олег сказалкротко, глаза были добрые, всепрощающие:

— Я сам строил Стоунхендж... Ну, не сам, помощников хватало,не зря же все завалилось, так что я в самом деле знаю здесь кое-что. В старинувоевали чаще, ворья было больше, приходилось ставить ловушки всюду. Часть изних уже не работает, что-то сгнило, что-то сломалось, но кое-что еще затаилось,ждет добычу.

Оба в ужасе обвели взглядами древнее языческое капище. Олегкивнул доброжелательно.

— Вам лучше не двигаться. Шаг вправо, шаг влево —гибель. Можете попытаться прыгнуть на три шага с места, тогда удастсяперескочить пропасть... Вас только расплющит плитой с потолка. А вот еслисумеете пробежать вдоль стены быстро-быстро, то и плита вас не прибьет, правда!Только что упадете в яму с острыми кольями. Ну, и ядовитыми змеями, что насамом деле уже лишнее, я всегда так считал.

Маздон вскинул руки.

— Думаешь, победил? Мы тоже кое-что усвоили изстаринного запретного знания!

В темном небе загремело. Застилая звезды, мелькнула широкаятень. На миг блеснула страшная пасть с огромными зубами, горящие глаза, налюдей пахнуло смрадом. Волна воздуха подняла пыль, а спустя мгновение на землюупал огромный дракон. Он был страшен, из пасти вырывались клубы дыма, зубыблестели.

Он пополз на Томаса, распахнул страшную пасть шире. Томасотступил, левой рукой попробовал вытащить меч. Чаша в его руке начала меркнуть.

Маздон захохотал, запрокидывая голову. Зубы его были желтые,сточенные, а во рту было черно, как в ночи. Ролан и Гульча стояли, как вбитые вземли столбы, вид у обоих был растерянный. Король сыпал проклятиями, пальцыстискивали рукоять места, но с места сдвинуться не решался.

Томас с проклятием выдернул наконец меч, перебросил его вправую руку, а чашу в левую, поймал и остановился, чуть пригнувшись и разведяруки. Булатное лезвие поблескивало холодно и мертво. Чаша погасла, но Томас нерешался ее оставить, да и перебросить некому — все в чем-то да грешники, вместодрузей и родни останется один пепел.

Дракон пахнул огнем. Томас легко уклонился, ударил мечомсбоку. Роговой нарост на краю морды исчез, срезанный начисто. Зверь не заметилпотери, но Томас уловил, как ахнул и отшатнулся Глава Тайных. Похоже, дракондолжен был быть неуязвим. Что ж, честный меч уже доказал, что деретсяпо-честному только с теми, что соблюдает рыцарские правила!

Дракон посылал струю огня за струей, Томас усталувертываться, а доспехи уже начали накаляться. Пот бежал по лицу, щипал глаза,дыхание стало таким же горячим, как у дракона, только что без дыма.

— Томас! — услышал он далекий предостерегающийкрик Яры.

Он отпрыгнул, услышал хохот человека, назвавшегося Маздоном.В глазах от пота стояла серая пелена. Струя огня ударила в ноги, накалиладоспехи так, что он едва не закричал от боли. Совсем близко! Но куда опаснеезубы, схрумкает, как капустную кочерыжку.