котором свидетельствовали о внимании и услугах приставленных к ним провожатых[780]. 9 мая Рейер имел с послами разговор о дальнейшем пути. Головин и Возницын склонялись к тому, чтобы идти водой. Лефорт противился этому, ссылаясь на свое нездоровье. В конце концов решено было отправить водой по Куриш-гафу на Шаакен весь багаж посольства и 65 человек свиты; остальные должны были отправиться сухим путем на Тильзит. Рейер сообщил при своем донесении список посольской свиты, причем насчитывал в составе ее 149 человек, хотя по этому списку состав посольства, свиты и прислуги исчисляется в 165 человек. У посольства имеется 141 лошадь, из которых 40 отправлено водой. «Посольство намеревается, — заключает Рейер свое донесение от 9/19 мая из Мемеля, — выехать отсюда завтра утром и расположиться на ночлег в Гейдекруге в 7 милях отсюда и послезавтра будет в Тильзите, о чем тильзитский гауптман мною только что предупрежден»[781].

Действительно, посольство выехало из Мемеля 10/20 мая[782], отпустив водой часть свиты, «многих чиновных и своих посольских людей со всякою рухлядью до Королевца водою в судах проливою, именуемою Гоф-Шакен, до местечка Шакина (Шаакен), отстоящего от Королевца в шести милях, а сами пошли из Мемля сухим путем того ж числа на курфирстровых подводах и кормех». К ночлегу послы, однако, не добрались до Гейден-Круга, как извещал Рейер, а остановились в селении Прокулсо в трех милях от Мемеля. 11/21 мая из Прокулса, миновав Гейден-Круг, послы доехали до селения Котиц, где ночевали[783]. 12/22-го подъехали к городу Телзе (Тильзиту) на реке Немане. «И, приехав к той реке Неман, стали в корчме для того, что судов готовых не было, а обоз перевезся прежде их посолского приезду. И того ж числа (12/22 мая) из города Телза приходили к великим и полномочным послом за реку Неман от губернатора с поздравлением два человека капитанов; и великие и полномочные послы за поздравление благодарствовали, а что для перевозу их через Неман судов не изготовлено, и о том говорили, что то учинено нерадетельно. И те присланные сказали, чтоб они, великие и полномочные послы, мало помешкали и на них не погневились, потому что суды за великим на той реке волнением умешкали. И вскоре суды пришли, и великие и полномочные послы, вшед в них, сели на уготованных местех и перевезлись с дворяны и с иными чиновными и своими посолскими людьми; а в то время, как от берегу отпустились, стреляли с замку из девяти пушек; а как вышли из судов, и тогда встретили великих и полномочных послов того города бурмистры и райцы и поздравляли, и объявили три коляски крытые, в чем им ехать в город. И великие и полномочные послы, благодарствовав, сели в одну коляску, а в прочие — дворяне, и ехали в замок. На стойке перед замком и в замку от ворот по обе стороны стояли с ружьем мещаня под четырми знамены и били в барабаны и играли в сипоши. А как великие и полномочные послы въехали в замок, и в то время губернатор, сшед с лесницы, у коляски великих и полномочных послов встретил и поздравлял и просил, чтоб изволили итти в полаты. И великие и полномочные послы за приемность его благодарствовали и, взаимно поздравя, шли в палаты, а в то время на переходах трубили на трубах и били в литавры»[784].

13/23 мая после обеда, подарив коменданту Тильзита пару соболей в 16 рублей[785], посольство двинулось из этого города и к ночлегу достигло местечка Шилен[786]. 14/24-го оно вступило с обычной встречей в город Инстербург; встречали городские власти с поздравлениями и приветствиями, по улице стояли вооруженные бюргеры, били в барабаны и играли на флейтах[787]. Из Инстербурга посольство выехало 15/25 мая после полудня и в этот день сделало путь до местечка Таплинг. За милю от местечка встретил посольство церемониймейстер курфюрста Бессер. Утром на другой день, 16/26 мая, Бессер в присутствии Рейера и Бергена имел с послами разговор о подробностях приема, начав его с заявления, что курфюрст хочет «их, великих и полномочных послов, яко милых гостей, в Кенизберх принять честно и встречу учинить великую, какой прежде сего никому не бывало». Затем Бессер сказал, что послы с подобающим почетом будут встречены за полмили от города. Послы потребовали, чтобы встреча была за милю; на это церемониймейстер возразил, что встретить далеко от города послов с почестями невозможно, потому что «в Кенизберхе малолюдно, не так, как в Берлине». Послы просили, чтобы у того дома, где они в Кенигсберге будут поставлены, встретил бы их «сенату ближний человек или маршалок». Бессер говорил на это, что маршалок встретить их у дома не может, потому что безотлучно находится при курфюрсте, а примет послов «подкоморий». Наконец, Бессер предъявил послам три требования: во-первых, когда они будут у курфюрста на аудиенции, воздать ему честь такую же, какую ему воздают послы и других великих государей и королей, именно: поклониться ему трижды, стоять при нем с непокрытыми головами, быть у него «у руки», т. е. целовать ему руку; во-вторых, быть с визитом у первого министра: «быть у первого их министра на дворе и его поздравить и быть у него на разговоре, и всякое ему по достоинству учинить почитание», и, в-третьих, сенатору, который будет состоять при послах, сидеть с ними в карете по правую сторону.

Послы с первыми двумя пунктами согласились без споров, заявили, что как по отношению к курфюрсту во всем «поступят с подобающей его пресветлости честию, так и ближним его людям покажут всякую склонность к доброму приятству»; но решительно отклонили третий пункт, чтобы состоящее при них лицо сидело в карете по правую руку, указав, что «того в посольствах никогда не водится, и было б то царского величества стороне не к чести, и того они, великие и полномочные послы, никогда не учинят». В заключение постановили, чтобы встрече быть за милю от города[788].

Двинувшись в путь из Таплинга[789], после переговоров с Бес-сером в тот же день, 16/26 мая, послы ночевать приехали в городок Тапиау. Должностное лицо, встречавшее послов при проезде их в Тапиау, писало об этой встрече следующее: «Я… отправился в Тапиау (Luppian), чтобы ожидать их, и узнал, что они будут на следующий вечер. Президент мне предписал оказать им как можно больший почет, тем более что они жаловались, что начальники тех мест, где они проезжали, принимали