смертью храбрых. Что бы они тогда тут говорили?» И он представил себе, что в него целится фашист в каске, такой, которого он видел, на плакате, и поёжился: «Не-ет, пусть уж лучше тут болтают что хотят, потерплю. Живая мышь лучше мёртвого льва. Кончится война, и все забудут, перестанут чесать язык», — решил он и, успокоившись, повеселел, даже замурлыкал что-то вроде песенки себе под нос.

До Суйджикуи добрались уже далеко за полдень. Пока набрали воды в бочки, пока погрузили их в машину, прошло немало времени. Тронулись в путь к вечеру. Из-за пасмурной погоды быстро стемнело. Петде забеспокоился:

— Хоть бы дождь не начался, пока доберёмся в аул.

«Все только и молят аллаха, чтоб пошёл дождь, а он…» — сердито подумал Ашир и спросил:

— Почему ты не хочешь, чтоб пошёл дождь?

— А ты что, хочешь застрять где-нибудь в дороге?

— Да уж лучше застрять. Такая засуха, весь народ без воды стонет… Я согласен всю ночь просидеть на дороге, лишь бы дождь пошёл!

Ашир чуть не по пояс высунулся в открытое боковое окно кабины и закричал что есть мочи:

— Дождя хочу! Пусть пойдёт дождь!

Тем временем на лобовом стекле машины появились первые дождевые капли.

— Будь ты проклят со своей мольбой, — буркнул Петде, покосившись на Ашира.

Вдруг мокрые пятна на стекле потемнели. Петде наклонился к стеклу:

— Пыль поднялась. Значит, дождь скоро прекратится.

— Твои молитвы услышаны аллахом, можешь радоваться, — сердито сказал Ашир.

Дорога была едва различима. Свет фар, уткнувшись в клубы пыли, с трудом рассекал тьму и гас, слабея, почти у самых колёс. Машина сошла с дороги и запрыгала на ухабах. Загромыхали, перекатываясь, бочки в кузове.

— Как бы затычки не повыскочили из бочек! Поезжай потише!

— А разве можно ещё тише ехать? — огрызнулся Петде.

— Тогда выбирай дорогу получше. Разве не видишь — с хорошей дороги съехал.

— Слушай, надоел ты мне со своими советами и поучениями! Садись сам за руль.

— Если бы мог водить машину, сел бы…

— А не можешь — заткнись и сиди!

— Останови машину! — закричал Ашир, вцепившись в руль.

Петде нажал на тормоз. Машина заскрежетала и остановилась, уткнувшись носом в какое-то дерево. Мотор фыркнул и смолк.

— Что случилось? — спросил Петде то ли Ашира, то ли сам себя.

— Чуть на дерево не наехали.

— Какое ещё дерево? Неужели мы к аулу уже подъехали?

— Да нет, мы в Учагач приехали.

— Что-о? Почему же ты не сказал, когда мы сюда подъезжали? Ведь ты такой умный! — зло бросил Петде и тут же стал бормотать молитву: — Кулхуаллахуахат… Учагач такое кладбище, оно без молитвы не пропустит. Надо три раза прочитать «кулхуаллах», не меньше.

И он снова забормотал заклинание…

Наконец Петде включил зажигание, мотор заурчал, и машина дёрнулась назад.

— Ты посмотри там, — кивнул Петде Аширу.

Открыв дверцу, Ашир увидел, что передние колёса провалились в яму.

— Подай ещё назад!

Колёса буксовали, отбрасывая веером песок.

Дерево нависло над машиной гигантской лапой и, казалось, удерживало её. Но вот мотор разъярённо взревел, машина подалась назад. Что-то сильно застучало по крыше кабины, раздался треск, отлетела обломанная ветка, и машина выбралась из ямы. Петде, бледный, бормотал молитву, втянув голову в плечи.

Ашир, высунувшись из кабины, пытался разглядеть дорогу.

— Подай налево! Так! Ещё немного! Теперь вперёд. Хорошо! Только смотри опять не съедь с дороги!

— Благодари аллаха, что машина не перевернулась! Сам водить не можешь, а командуешь! Думаешь, легко в такой ветер управлять машиной? У тебя и руль удержать силёнок не хватит!

Машина с ровным урчанием поползла по главной дороге. Ветер опять усилился, и Петде прибавил скорость, чтобы поскорее добраться до аула. Опять раздался стук в крышу кабины. Петде замер у руля. Ашир тоже услышал удары, спросил удивлённо:

— Вроде кто-то стучит по кабине?

Петде промолчал, делая вид, что не слышит. Стук повторился. Бросив руль, Петде зажал уши и расширенными от ужаса глазами смотрел перед собой. Машина завихляла, и Петде снова вцепился в руль. Удары по крыше машины усилились, стали чаще.

— Кто стучит там? Останови машину, давай посмотрим, — предложил Ашир.

Петде, не слушая его, прибавлял газу. Уставившись перед собой, он бормотал:

— Прости меня, Учагач! Отпусти мою машину! Не мучай меня! Оставь!

— Останови машину!

Петде казалось, что эти требования «останови!» доносятся сверху, оттуда же, откуда и стук.

Ашир потряс водителя за плечо:

— Ты слышишь меня? Давай остановимся, посмотрим, что там.

Наконец сообразив, что это Ашир просит остановить машину, Петде ответил:

— Не надо останавливаться.

— Но ведь кто-то стучит? Может, пока стояли, кто-нибудь залез в кузов…

— И так ясно, кто стучит.

— И кто же это, по-твоему?

— Хозяин Учагача, хозяин кладбища. Ты что, дурачок, не знаешь? Он живёт в могилах. Выходит ночью. Не приведи аллах попасть ему в руки, прогневать его, сведёт с ума или просто убьёт…

— А как он оказался на машине?

— Он же сам нас заманил на кладбище, сбил с дороги. А когда мы остановились, он и влез… Он ведь может быть невидимым…

— Зачем ему нас заманивать, зачем лезть в кузов?

— Мстит за что-то. Может быть, потому, что мы говорили о покойнике, которого только сегодня похоронили. Может, ещё что-нибудь…

«Нет, что-то тут не так, — подумал Ашир. — Выдумки это…»

— Поезжай потише, прошу тебя, стучит, как по голове, — попросил Ашир. — Может, я сумею на ходу выглянуть из кабины?

Петде сбавил скорость, стук стал значительно тише. Ашир попытался выглянуть из кабины, но пыль, песок из-под колёс слепили глаза.

— Нет, ничего не видно. Ветер с песком прямо в глаза.

— Это он специально подстраивает. Видишь, притих немного? Наверное, хочет в кабину забраться.

Водитель опять прибавил скорость, и стук усилился. Петде забормотал свою молитву, потом толкнул локтем Ашира в бок, громко прошептал:

— Ты тоже читай молитву!

Ашир подумал: «Ну и трус! Верит в какую-то чепуху… Хорошо, что не попал на фронт вместе с Курбаном. А на фронте он бы при первых выстрелах сошёл с ума или стал бы молитвы читать — осрамил аульчан своих перед людьми».

Наконец, машина въехала в аул и остановилась у дома Назар-аги. Стук сразу же прекратился. Наступившая тишина пугала ничуть не меньше. Только тут Ашир признался себе, что тоже немного боится: нужно было выйти из машины, но неизвестно, кто там сидит в кузове или на кабине. В сказки Петде про хозяина кладбища он не поверил, но что-то там всё же стучало! Что это могло быть? Джинн? В джиннов Ашир не верил, но всё-таки… Петде и Ашир, поглядывая друг на