Сначала Сиара упала на Тома, но он крепко схватил ее, не давая подняться, и они покатились по газону.

Когда Том оказался на ней сверху, Сиара зачерпнула пригоршню снега, но только собралась его бросить, он поймал ее за запястье.

Они лежали в снегу и хохотали. Потом смех стих.

Его глаза скользнули по ее лицу и остановились на губах.

Сердце Сиары замерло, как много лет назад, когда она впервые встретила его взгляд.

Их дыхание смешалось.

Она невольно подняла голову и потянулась к нему губами.

Его глаза потемнели. А потом его губы нашли ее. Мягкие. Теплые. Нерешительные, будто спрашивающие, хочет ли она этого.

Дрожащими пальцами она взялась за отвороты его пальто и притянула Тома к себе. Сиара скорее почувствовала, чем услышала низкий звук, вырвавшийся из его груди, на который отозвалась каждая клетка в ее теле. Это было совсем как в ее воспоминаниях, только лучше. Как ей не хватало этого все годы – быть в объятиях мужчины, которого ты хочешь, который заставляет твое сердце петь.

Сиара выгнулась под ним, желая еще ближе ощущать его тело. Том стянул шерстяную шапочку с ее головы и запустил пальцы в ее волосы так глубоко, что она почувствовала, как кончики его пальцев гладят кожу ее головы. По всему ее телу пробежала сладостная дрожь.

Но Том вдруг со стоном оторвался от ее губ и повернул голову в сторону.

К ним прибежал Гром и тыкался в хозяина носом – ему тоже хотелось вместе с ним поваляться в снегу.

Том на секунду уткнулся лицом ей в шею, потом поднялся и с грустной улыбкой протянул ей руку.

Сиара встала и стала стряхивать снег с одежды, пряча от Тома глаза, не желая, чтобы он увидел горящие в них желание и разочарование.

Том тоже очистил свое пальто от снега, потом посмотрел на отпечатки их тел на траве и спросил с усмешкой:

– Как ты объяснишь это Шону?

Как ему удается держаться так беззаботно? Если бы она тоже могла убедить себя, что ничего особенного не произошло.

– Не знаю. Скажу, что корова забрела в парк, – ответила Сиара как можно спокойнее. Ногой она накидала немного снега на предательские силуэты их тел, потом сказала: – У меня еще много дел.

Она услышала легкую дрожь в своем голосе. Как же холодно… А еще пусто, одиноко и больно.

Том дотронулся до ее локтя.

– То, что сейчас случилось… – начал он с непроницаемым лицом.

– Поцелуй в память о прошлом? – перебила его Сиара.

Он пристально посмотрел на нее.

– Я думаю… – Он вздохнул и тихо сказал:

– Между нами все еще что-то есть, не так ли?

Его голос был таким нежным, таким искренним, таким грустным. Сиара зажмурилась, стараясь сдержать слезы.

– Да. Но это не имеет значения.

Том кивнул.

– В прошлый раз мы плохо простились. Давай не позволим этому случиться снова.

Сиара заставила себя улыбнуться.

– Давай вообще не будем прощаться. Мы же еще увидимся, когда… когда ты снова приедешь в замок. Я покажу тебе свои новые посадки, и ты поймешь, что принял правильное решение, сохранив Лохмор.

Том со смехом покачал головой:

– Ты неисправима!

Он свистнул Грома и пошел к замку. Сиара смотрела ему вслед и клялась, что больше такого не допустит. Ей надо постараться не оставаться с Томом наедине.

– Я хочу пригласить пару человек сегодня вечером! – крикнула она Тому. Когда тот оглянулся с насмешливой улыбкой, она покраснела, но заставила себя сказать: – Я подумала, что компания нам не помешает.

Он кивнул и пошел дальше, но потом снова обернулся:

– Это ведь ты вдохновила меня стать шеф-поваром, а я тебя так и не поблагодарил. Наверное, пришло время это сделать. Поэтому завтра я приготовлю рождественский ужин.

– Но ты герцог! Это я должна готовить для тебя! Кстати, я и собиралась. Либби оставила мне все продукты и подробные инструкции.

Том вздрогнул.

– Я вчера попробовал у тебя имбирное печенье. Я полагаю, это ты пекла?

Сиара кивнула.

– И что?

– Они были… – Том замялся. – Своеобразными. Сиара не могла удержаться от смеха.

– Ты имел в виду «несъедобными»? Хорошо, приготовь ужин. Если честно, я до смерти боялась это делать.

Том с собакой ушли.

Ну и ладно…

Возможно, через несколько месяцев все это не будет иметь никакого значения, если Том всерьез собирается продать Лохмор.

Если это произойдет, она никогда больше его не увидит.

Пробка с хлопком вылетела из бутылки, и Том наполнил шампанским бокалы всех присутствующих – Лиама Гири и его жены Мейв, Либби, Винса Макнамары и Сиары.

– Желаю всем вам счастливого и веселого Рождества!

Все покорно чокнулись бокалами, но это не развеяло неловкость, царившую в комнате. Лиам все время терзал свой галстук, будто тот не давал ему дышать, Мейв выглядела неестественно бледной, особенно рядом с раскрасневшейся и вспотевшей Либби.

Только Винс чувствовал себя в своей тарелке. Он вертел головой, разглядывая большую гостиную Лохмора, и то и дело вопил: «Ни фига себе!»

Это была любимая комната Тома в Лохморе, и ему очень польстил простодушный восторг Улыбы. Гостиная была десять метров в длину, с прихотливо расписанным потолком и старинными гобеленами на стенах, а мебель была изготовлена в Париже в конце восемнадцатого века по заказу пятого герцога Бэйнсвортского. По обеим сторонам мраморного камина стояли разукрашенные елки.

Гости растерянно бродили среди всей этой красоты, пили шампанское и не знали, как себя держать.

– Как хорошо, что вы составили нам компанию. Винс тоже, как и я, остался один на Рождество из-за этого снегопада, – решила нарушить неловкое молчание Сиара. – Его партнер уехал кататься на лыжах и не смог попасть обратно в Лохмор. Бедный Винс, это же ваше первое Рождество, а вы порознь.

Том повернулся к Винсу.

– Сочувствую!

– Да ладно! – совсем неубедительно фыркнул тот, но благодарно обнял Сиару за плечи. – По-моему, прекрасно отмечаем! А у Дэнни мать живет в Дублине, он к ней поехал.

Том заметил, с какой нежностью Улыба произнес имя своего друга. Мейв, наверное, тоже обратила на это внимание, потому что расплылась в умильной улыбке.

– Ты просто создан для семейной жизни, Винс! Никогда не видела тебя таким счастливым, как с Дэнни.

Винс опять попытался небрежно фыркнуть, но вместо этого вдруг прослезился.

– Да, мне очень повезло… Найти любимого человека, который любит тебя в ответ. Я и не знал, что можно быть настолько близкими. С ним я чувствую себя так спокойно, так защищенно. Что еще нужно человеку в жизни?