паспорт восстановить, — продолжал я так же серьезно, — где-то через две недели. Я не шучу, Софья. Хватит хихикать, как дурочка. Купим квартиру побольше, ну, родители твои купят. Заведем собаку, а затем ребенка, если захочешь. Или даже двух детей. Ты сколько хочешь? Двух? Трех? Мы хорошо поладим, верно? Будем вместе жить, как семейная пара. Мы же любим друг друга».

«Разве?».

«А разве нет?».

«Ну, не знаю. Когда я заболела, ты не удосужился приехать и навестить меня, как я просила, даже на мое сообщение не ответил…».

«Софья, — перебил я, — ты когда-нибудь это забудешь? Я же уже несколько раз извинился, ну сколько можно талдычить про эту свою простуду, случившуюся полгода назад? Это что, самое тяжелое событие в твоей жизни?».

«Только один раз извинился. Не несколько».

«А ты что, считала, сколько раз я извинился?».

«Конечно. И считать не пришлось. Один раз, Филипп. Всего лишь один».

«Извини меня, Софья-брюзга, еще раз. Прости, пожалуйста. Достаточно? Ну так и что, зарегистрируем брак?».

Софья снова хихикнула, но я был настойчив и повторил свой вопрос еще раз, схватив ее за руку.

«Да или нет? Отвечай, Софья, соглашайся, не разбивай мне сердце».

Долго уговаривать Софью не пришлось, возможно, в качестве мужа я был не самым удачным выбором, но Софья была еще молода, влюблена в меня и оптимистично настроена. И быстро простила мне это скомканное предложение в салоне самолета. Она зарделась и всем видом показала, что благосклонно относится к этой идее со свадьбой.

«Хорошо, я согласна. Можем и пожениться», — кивнула покрасневшая Софья, оглядывая пассажиров.

Вопреки ожиданиям Софьи, никто не захлопал. Но это уже было неважно. То, на что Софья так сильно надеялась, о чем грезила, свершилось. Все ее заветные мечты воплощались прямо здесь, сейчас, в самолете.

«Что заставило тебя прилететь?» — спросил я у Софьи.

«Статьи, которые ты отправлял в редакцию, не были похожи на твои статьи. Стиль не тот, слишком всё как-то… не знаю. Явно не ты писал, ты так не пишешь. Короче, я была абсолютно уверена, что они написаны не твоей рукой. Решила, что их пишет кто-то другой, чтобы отвлечь внимание, чтобы никто не стал бы тебя искать, а сам ты попал в беду. И я отправилась в твою редакцию, — рассказывала Софья, хрустя орешками, — Будешь? — спросила она у меня, заметив мой взгляд и протянув пакетик. Я отрицательно покачал головой и Софья продолжила рассказ, — в редакции я узнала, в какой город ты отправился, закатила им там скандал (мне пришлось, твой главный редактор мне не поверила, что это не твои статьи, сказала, что это ты пишешь их для отвода глаз, просто чтобы время потянуть, а сам где-то болтаешься за счет редакции), потом я взяла отпуск на работе, не отпускали, пришлось проявить характер, и прилетела сюда. Какие-то охотники подошли ко мне в баре в первый же день, сами подошли. Я рассказала им, почему прилетела и попросила помочь, поискать твои следы в лесу. Я так за тебя волновалась, Филипп, очень волновалась. После моей просьбы эти охотники согласились поискать это твое поселение, поспрашивать о тебе, а затем вернулись в бар через два дня и сказали, что непосредственно твои следы в лесу они не нашли, но встретили в лесу охотника, который знает другого охотника, который видел в соседнем городе журналиста, похожего на тебя, и этот журналист якобы собирался на Филиппины. Ты бы не собирался. Куда угодно, только не на Филиппины. Скорее, на Карибские острова, помнишь? И тогда я окончательно удостоверилась, что что-то не так, растревожилась, позвонила папе, и он пообещал поднять свои связи в полиции, чтобы на твои поиски кого-нибудь отправили. А мне папа наказал немедленно вернуться домой. Накричал на меня. Посмотри, я загорела?».

Мне показалось, что Софья будет говорить до самой посадки, и я с удовольствием слушал мерный, убаюкивающий, успокаивающий звук ее голоса, не вдаваясь особенно в смысл слов. Но тут почувствовал, как Софья дергает меня за рукав, вероятно, не впервые повторяя вопрос о том, что же со мной произошло. Я не знал, как ответить покороче. Еще не был готов рассказывать о своем пребывании в поселении.

«Я нашел затерянное поселение, и всё это время был там. Сбежать я не мог, у них есть ручные леопарды, которые разорвали бы меня в лесу. В конце концов одна поселенка, Лиана, столкнула меня с катера в воду, чтобы акулы откусили мне ноги, и я не смог бы сбежать. Она думала, что таким образом спасает меня. Но я раскачал катер, она плюхнулась в воду, а сам я забрался на катер и добрался на нем до города».

«Ты выдумываешь сейчас?».

«Да, Софья, сижу в шоке, грязный, без телефона и бумажника, с чужим паспортом, и сказки сочиняю, чтобы тебя впечатлить и поразить».

«Ладно. Захочешь — расскажешь, что там произошло на самом деле. А про свадьбу ты и правда всерьез предложил? Или тоже очередная сказочка?».

«Правда всерьез».

«Так и что, мы правда поженимся?».

«Я же уже сказал, Софья, да. И будем жить долго и счастливо до глубокой старости».

Софья откинулась на спинку кресла с довольным видом и прикрыла глаза. Я был уверен, что она уже начала продумывать меню, список гостей, дизайн пригласительных открыток, прическу, макияж и фасон свадебного платья.

Я не стал спорить и убеждать Софью в правдивости своего рассказа о поселении.

Как только мы прилетели, доехали до квартиры Софьи, приняли душ и выспались, я привел в порядок мысли и занялся делами. Съездил домой и переоделся. Даже кактусы, не дождавшись меня, засохли. Вся мебель была покрыта слоем пыли. Моя квартирка казалась мне какой-то незнакомой. Затем я посетил паспортный стол, чтобы написать заявление об утере паспорта. Подробно описал, и на следующий же день отправил заказное письмо в полицию того южного города, который был ближе всего к поселению, постаравшись как можно подробней изложить всё, что произошло со мной в затерянном поселении. Вложил в конверт паспорт того охотника, Синичкина, решил, пусть в полиции разбираются. Но ответа из полиции я так и не получил. Никто не связался со мной, чтобы уточнить подробности или предложить дать показания. Может, отправили после моего письма в поселение пару полицейских, которые так и не вернулись, а может, выкинули мое письмо в корзину, сочтя за бред сумасшедшего.

В прессе никакой информации о поселении не появлялось. Все статьи, которые отправляли поселенцы от моего имени, были посвящены безуспешным поискам. Я статью о поселенцах писать тоже