— Ну, хорошо, — сказал он, — а что скажешь насчёт здоровья?

— Господин, здоровье — это огромная, просто колоссальная тема и для обсуждения, и для изучения. Скажите, что конкретно вы бы хотели знать.

— Ну, вот если я, например, сломаю ногу, — привёл пример Сареф, — сколько я потеряю здоровья?

— Даже здесь могут быть разные ситуации, хозяин, — ответил демонёнок, — вы можете сломать ногу, если упадёте с высоты. Вам может сломать её кто-нибудь в бою. Если это случится в бою — вам могут сломать её и с оружием, и без оружия. Во всех этих случаях вы потеряете разное количество здоровья. Но любая лечащая способность лечит вас мгновенно. Так устроена Система.

— Даже если тебе проломят голову? — с улыбкой спросил Сареф, — вот представь, что есть варвар, у которого, ну допустим, 600 здоровья. И вот какой-нибудь меткий лучник запустил ему стрелой в глаз, и стрела пробила мозги. Как тогда будет разворачиваться ситуация? Он потеряет сразу всё здоровье? Или выпьет зелье лечения, и всё будет в порядке?

— Ну, — задумчиво ответил демонёнок, — в большинстве случаев да, голова — это крайне уязвимое место. Если даже поломанные кости можно срастить относительно быстро, то вот любое ранение непосредственно мозга увеличивает любой урон в десятки раз. Так что да, в приведённой вами ситуации варвар, скорее всего, сразу умрёт. Но дело в том, что приведённая вами ситуация случается крайне редко.

— Почему? — удивился Сареф.

— Потому что Система режет в 5 раз точность, если ты целишься кому-нибудь в голову.

— Как… прямо вот так? — поразился Сареф.

— Именно, хозяин, — кивнул Хим, довольный произведённым эффектом, — вспомните, сколько раз вы смотрели бои на Состязаниях. Сколько раз сами вступали в бой. Да даже когда вы выращивали вашему спутнику язык — даже тогда Арбалетчик, полностью свободный в действиях и имеющий перед собой неподвижную мишень, ни разу не выстрелил вам в голову. Как вы думаете, почему?

— Да… мне никогда даже в голову не приходило об этом задумываться.

— Вот именно поэтому, господин, — подтвердил демонёнок, — если вы целитесь в голову в надежде поразить противника единственным выстрелом — то вы очень сильно рискуете просто потратить свои умения впустую. Вот никто и не рискует.

— А шея? — въедливо уточнил Сареф, — если мечник в бою отрубит врагу голову — это тоже будет считаться атакой по голове?

— Ну… в общем, да, — признал Хим, — хотя там немного другая механика, но в общем и целом попытка обезглавить противника тоже из этой схемы.

— Ну, теперь понятно, почему в городах никогда не проводятся публичные казни, — фыркнул Сареф, — для того, чтобы граждане не смеялись над палачом, который в лучшем случае с пятого раза попадает по шее приговорённого.

— А с этим, кстати, раньше была связана одна примета, — начал рассказывать демонёнок, явно вспомнив что-то интересное, — ведь раньше на самом деле так и было. Вот только если суд выносил приговор о смертной казни, и Система была с ним согласна, то по приговорённому попадали с первого раза. А если Система не могла точно определить степень вины, то и проводили вот такую церемонию. Если палач промахивался все пять раз — приговорённый получал помилование.

— Интересно, — заметил Сареф, — и что потом сделали с этой традицией?

— Отменили, сделав казни закрытыми, — ответил Хим, — ведь, в своей сути, что такое казнь? Это апогей власти закона, на который все должны смотреть и бояться. Бояться того, что однажды они окажутся на этом самом месте. А так — очень плохо получается бояться палача, который не может попасть по тебе топором. Ведь когда люди начинают смеяться над властью и законом — зачастую это обозначает крах этой самой власти. Поэтому сделали так.

— И Система просто так это допустила? — удивился Сареф, — это же прямое нарушение её законов!

— Система устроена так, что она поддерживает баланс в самой себе, — задумчиво ответил Хим, — конечно, тех, кто впервые нарушил эту традицию, не поразили гром и молнии, но уверен, что Система чем-то это компенсировала. Ведь наш мир существует таким уже больше 500 лет. И за это время, представьте себе, границы ни одного клана не были изменены. Ни орки, на эльфы, ни гномы, ни люди так и не смогли завоевать или поработить друг друга. Знать так и не смогла никак подавить Вольных участников, и они регулярно натягивают нос кланам на Состязаниях. И даже драконы и демоны проживают на территории своих владений. Да, владений обширных, богатых — но всё же чётко ограниченных. Хотя про тот же клан Эксайл давно известно, что они шестерят драконам и объединились бы с ними при первой же возможности. Здесь драконы этому, наверное, даже рады, что можно использовать Эксайл в своих интересах как угодно — и при этом поддерживать дистанцию.

— А про Зинтерру что скажешь? — улыбнулся Сареф, — они чистые и непогрешимые?

— Врать не стану, хозяин, мои соплеменники всегда стремились подчинить своей воле всех соседей в рамках допустимого. Но подчинять особо некого. Уайтхолл, их западные соседи, имеют прочную сеть союзов и договорённостей. Да и сам Виктор Медведь из тех, на кого где сядешь, там и слезешь. Гайранос, южные соседи, находятся по центру материка, с ними ссориться опасно, учитывая, сколько торговых путей через них проходит. А вот клан Фаренгейт, что находится в северо-восточной точке Севроганда, страдает от них сильнее всего. Не к кому клану Фаренгейт обратиться за помощью, у них границы только с Зинтеррой и Квиллинт, которые сами мало что могут.

— Слушай, — внезапно сказал Сареф, — а что ты думаешь о моей способности Тёмное обнуление? Вот помнишь момент, где мы сражались с Магмовым Арбалетчиком против ходоков? Там, где оно у меня сработало с задержкой в 7 секунд.

— Господин, я вас заклинаю самой Системой — не напоминайте мне об этом, — заплакал Хим, и Сареф мог бы поклясться, что демонёнок сейчас в его подсознании стоит на коленях и в мольбе протягивает к нему лапки, — это было так страшно, так страшно! Я всего лишь маленькое, беспомощное, уязвимое существо, которое полностью зависит от вашей милости! Оказаться в когтях смерти, даже всего на несколько секунд — было просто невыносимо! И я молю вас, господин, не спешите с получением Силы до тех пор, пока не сделаете так, чтобы время задержки уменьшалось в четыре, в пять, в десять раз! Я знаю, господин, что не имею права вам приказывать, но я вас умоляю — не заставляйте меня это переживать повторно! Иначе я просто не выдержу этого страха!

— Да, должен признать, это и правда было в высшей степени неприятно, — согласился Сареф, — что ж, будем смотреть, как этого избегать…

***

Сареф, Бреннер и Харви шли уже двое суток по подземному тоннелю. Еды у них, конечно, так и не было, но, по крайней мере, скелет всегда умудрялся находить источники чистой воды, где можно было напиться. Два раза останавливались на ночлег — и в обоих случаях скелет отказывался ждать их сон дольше, чем шесть часов. И при этом он не переставал ворчать и бурчать на их счёт, и даже когда Бреннер в простой и ясной форме попросил его заглохнуть, скелет всего лишь стал выражаться тише, так, чтобы он мог слышать себя только сам.