Они отвели лошадей в сторону и, стоя под моросящим дождем,наблюдали, как навстречу им взбираются по скользкой и грязной дороге повозки сгрузом.

Шелк приехал через три четверти часа. Его лошадь тяжеловзбиралась по мокрой дороге.

— Думаю, можно аккуратно подъезжать, — сказал он,и его лицо с острыми чертами хранило при этом весьма серьезное выражение.

— А в чем там дело? — спросил Белгарат.

— Я наткнулся на Дельвора, — ответил Шелк, —и он сказал мне, что на ярмарке какой-то купец из Ангарака интересовался нами.

— Может, нам тогда лучше стороной объехатьярмарку? — предложил Дарник.

Шелк покачал головой.

— Я думаю, нам следует побольше разузнать об этомстранном ангараканце. Дельвор предложил нам погостить в его палаткахденек-другой. Есть мысль — обогнуть ярмарку и въехать с противоположной стороны.Там можно пристроиться к какому-нибудь каравану из Тол-Хонета. Так мы обратимна себя меньше внимания.

Белгарат стал раздумывать над этим предложением, глядя,прищурясь, в дождливое небо.

— Хорошо, — решил он. — Не будем терятьвремя. Но мне не нравится, чтобы за нами кто-то шел. Поехали посмотрим, что нампосоветует Дельвор.

Они обогнули ярмарку по луговой траве и выехали на ВеликийЗападный Путь в миле к югу от ярмарочного городка. По дороге ехало несколькоскрипучих повозок из Толнедры, на которых восседали одетые в богатые мехакупцы. Гарион и его друзья, никем не замеченные, пристроились в хвост этойвереницы. Постепенно смеркалось, приближался неприятный дождливый вечер. Вузких проходах между палаток сновали купцы и покупатели со всех краев света.Ноги тонули в жидкой грязи, перемешанной копытами сотен лошадей и ногами яркоразодетых торговцев, которые кричали, на все лады расхваливая свой товар, шумноторговались друг с другом, не обращая внимания ни на дождь, ни на грязь подногами. По бокам полотняных палаток висели факелы и масляные фонари. Чего здесьтолько не было, причем бесценные украшения лежали рядом с медными кувшинами идешевыми оловянными блюдами.

— Теперь сюда, — сказал Шелк, указывая наответвление дороги. — Палатки Дельвора — в нескольких сотнях ярдов отсюда.

— А кто он, этот Дельвор? — спросила СенедраГариона в тот момент, когда они проезжали мимо шумного шатра-таверны.

— Друг Шелка. Мы встречались с ним, когда были здесь впоследний раз. Я думаю, он состоит в драснийской секретной службе.

Сенедра усмехнулась.

— А разве не все драснийцы состоят в секретной службе?

— Возможно, — с улыбкой согласился Гарион.

Дельвор ждал компанию возле своей палатки в белую и голубуюполосы. За то время, что Гарион не видел приятеля Шелка, тот мало изменился.Выражение его лица оставалось таким же, а взгляд — столь же циничным ипроницательным. Плечи драснийца плотно обтягивала отделанная мехом накидка, амокрая от дождя неприкрытая лысина поблескивала на свету.

— Моя прислуга приглядит за вашими лошадями, —объявил он гостям, когда те спешились. — Давайте-ка поскорее внутрь, покавас не слишком многие успели увидеть.

Путники последовали за ним в теплую, хорошо освещеннуюпалатку, вход в которую он закрыл пологом, пропустив всех. Здесь оказалосьвполне уютно, почти как в благоустроенном доме. Повсюду удобные стулья идиваны, большой полированный стол роскошно сервирован к ужину. Стены и полыпокрывали ковры голубого оттенка, с потолка на цепях свисали масляные лампы, ав каждом углу стояло по жаровне с тлеющими углями. Слуги Дельвора в неяркихливреях без слов приняли у Гариона и его друзей мокрую верхнюю одежду и черезпроход унесли ее в соседнюю палатку.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — вежливо произнесДельвор. — Я взял на себя смелость заранее приготовить ужин.

Все сели за стол. Шелк огляделся вокруг и заметил:

— Какая пышность.

Дельвор пожал плечами.

— Немного воображения и чуть-чуть денег. Палатка необязательно должна быть неуютной.

— К тому же эта палатка передвижная, — отметилШелк. — Если надо переехать на другое место, все складывается и забираетсяс собой. С домом этого не сделаешь.

— Это верно, — согласился Дельвор. — Да выешьте, друзья мои. Я знаю, какие здесь, в Арендии, удобства на постоялых дворахи какая пища.

Ужин оказался приготовленным на славу, такой не стыдно былобы подать в любом богатом и благородном доме. На большом серебряном блюдележала горка копченого мяса, тушеные бобы с луком и морковью плавали в тонкомароматном сырном соусе. Хлеб был белым вкусным и горячим, только что из печи.На столе имелся и большой выбор великолепных вин.

— У тебя талантливый повар, Дельвор, — заметилаПолгара.

— Благодарю тебя, моя госпожа, — ответилдрасниец. — Он обходится мне в несколько лишних десятков крон в год, ихотя очень своенравен, стоит всех расходов и неудобств.

— А что там ты говорил насчет любопытствующего купца изАнгарака? — спросил Белгарат, доставая с блюда пару кусков мяса.

— Он приехал на ярмарку несколько дней назад спятью-шестью слугами, но никаких лошадей с поклажей с ним не было, повозоктоже. Видно, что лошадей он гнал во весь опор, словно он и его люди сильноторопились сюда. За делами я его не видел. Он и его люди только ходят давыспрашивают.

— И расспрашивают про нас?

— Не то чтобы поименно, о старейший, но суть еговопросов не оставляет сомнений. Причем он предлагает деньги за сведения, инемалые.

— И откуда же он родом, этот купец?

— Говорит, будто он надракиец, но если он надракиец, тоя тогда талл. По-моему, он маллореец — среднего роста, крепкий, чисто выбритыйи неброско одетый. Единственно, что в нем есть необычного, так это глаза.Кажется, что они совершенно белесые — кроме зрачков. Совсем лишены цвета.

Полгара быстро подняла голову и спросила:

— Он слепой?

— Слепой? Нет, не думаю. Он, по-моему, видит, куда идет.А почему ты так спрашиваешь, моя госпожа?

— Те свойства, что ты сейчас описал, встречаются крайнередко, — ответила Полгара. — Большинство людей, страдающих этим,слепнут.