— Не смейте бросаться обвинениями в моем кабинете! — вспылил наконец офицер.

— Я никого не обвиняю, — следователь поднял руки, — просто говорю, что если понадобится сравнить независимое заключение и заключение комиссии соединения, и они вдруг не совпадут…, — он пожал плечами, — отец девушки имеет кое- какие связи, как вы уже могли понять, так что проблемы начнутся очень быстро, — тут Александр замолчал.

Пауза затянулась. Офицер сверлил следователя глазами, раздумывая над своим следующим действием, прикидывая в голове, чего ему стоит прикрывать начальника медицинской службы. И все же сыщик не мог понять, зачем? Он тоже в сговоре?

— Не спеши, — сказал он наконец, — не её там тело.

— А чье? — машинально спросил Александр, поддавшись при этом внутреннему ликованию.

— Да откуда я знаю. Я штамп ткнул, и всё.

И без того человек щуплый, сейчас командир будто сжался. Его громовой голос куда- то исчез, и перед Филатовым сейчас стоял самый обычный мужчина в возрасте немногим за сорок.

— Зачем вам это? — не сразу понял следователь, — в чем выгода?

— В том, чтобы тебя отсюда выпереть! Мало было ночи? — тон ОПЗМовца начал слово за словом набрал полную силу, — завтра повстанцы пришибут тебя, дурака, а командору я должен буду объясняться? Да и хватит тут шариться, всех отвлекать от работы! Смерть он её расследует. Да у нас таких смертей одной этой ночью было двадцать три! И что- то из- за них следователи не прилетают! Срать всем!

Полковник набрал воздух в легкие, но тут уже Александр не дал ему ничего сказать:

— Знаешь, где уже у меня упоминание об отце? У каждого тут, видимо, пунктик — ткнуть этим родством! Так? Ну, хорошо. Вызывай сюда этого врача, и вместе послушаем, что он скажет. Видишь, тебя чуть не загнал под трибунал. Нужны тебе тут такие в полку?

Офицер неожиданно усмехнулся:

— Что- то в вас общее все- таки есть, — это было произнесено самым обычным, человеческим голосом, — ладно, хер с тобой. Иди, выясняй, что там он мутит. Только сообщи потом мне или Юрьеву.

Филатов шумно выдохнул. Наконец, хоть один из них не будет ставить палки в колеса.

И надо же. Говорят о чем угодно, но не о человеческой жизни, которую, быть может, еще реально спасти! Почему?

Неужели после такой вот рутины на передовой настолько будничным становится отношение к смерти?

— Вы приходите ко мне третий раз за сегодня. Самому не надоело? — на этом лице теперь вместе с уверенностью в своей победе читалась нескрываемая насмешка. Начальник медицинской службы уже чувствовал себя победителем, и очень зря.

— Боюсь, что ваш командир рассказал мне много новых подробностей, которые вас не слишком оправдывают, — канцелярским тоном начал Александр, но уже на середине фразы ему это надоело:

— А теперь давай, рассказывай, сука, что ты сделал с этой девушкой, — произнес парень спокойно, но с таким холодом в тоне, что ухмылка начала постепенно сползать с лица врача.

— Вы опять за свое? Я не понимаю, — голос ОПЗМовца дрогнул в самый неподходящий момент, — какие- то беспочвенные…

Терпение Филатова лопнуло. Схватив оппонента за воротник, он с силой впечатал того в противоположную стену. Оторвал от неё и впечатал снова:

— Ну что? Воспоминания не появились? А?! — кажется, вся злость на них сейчас выплеснулась наружу. Особенно — на этого врача с его глумливой улыбкой.

— Что вы делаете? — тот попытался вырваться, оттолкнуть следователя прочь. Напрасно: Александр лишь того и дожидался. Перехватив руку ОПЗМовца, он быстро очутился позади него, поймал того на болевой:

— Что. Ты. Сделал. С девушкой?! Еще раз! — кажется, послышался легкий хруст, и врач вскрикнул от боли.

— Я… Не понимаю, о чем вы! — очередные усилие и очередной крик.

— Не слышу! — Филатов и сам повысил голос.

— Её здесь нет! — на лице мужчины выступил пот, — нет!

— Говори, где она! — практически прорычал Александр, — ну?!

Хруст кости они услышали одновременно.

— Её увезли! В город! — от надменного «победителя» не осталось и следа. Врач тяжело дышал, на глазах выступили слезы. Искаженное гримасой лицо побелело от боли.

— Кто увез? В какой город? — рубил он вопросами снова и снова.

— В Эксмут! На север! Их там должны собрать и отправить!

— Куда отправить? Почему мне всё из тебя приходится тянуть?!

— На продажу… — резко выдохнул ОПЗМовец, и Александр от неожиданности выпустил его из захвата.

— Вы вообще чем тут занимаетесь? — спросил следователь, всё ещё переваривая информацию, — торгуете людьми?!

Врач не мог говорить: боль затмила для него все остальное. Тогда Филатов решил зайти с другой стороны:

— Кто еще с тобой в группе? Тыловик, как я понимаю. Пытался тебя прикрыть. А еще?

Мужчина замешкался с ответом. Пришлось вновь схватить его за руку, и это быстро развязало язык:

— Еще… связист. Начальник связи. И мы. Всё. Трое.

— Трое, — выдохнул Александр, — и куда вы отправляете людей?

— Я не знаю! Не занимался этим лично. Мы только вывозим в город!

Александр покачал головой. И вот здесь, несмотря на все боевые действия, прямо на передовой, они творят такое. Дело гнало его вперед: по следу Агаты, в Эксмут. Постараться перехватить её как можно быстрее и вернуть отцу.

Но оставить этих троих на самотек парень попросту не мог.

Он достал из внутреннего кармана компактно уложенные наручники и обездвижил врача. Это, наверно, не требовалось: тот стонал от боли и очень тяжело дышал. Однако предосторожности никогда не бывают излишними.

— Значит, сделаем так, — это Александр сказал больше самому себе.

Он набрал по внутреннему телефону командиру полка. Передал все добытые сведения и попросил о дальнейшем содействии. Голос с той стороны быстро сориентировался:

— Веди его ко мне в кабинет. За остальными тоже сейчас отправлю.

Спорить следователь не стал. Требовательно подгоняя ОПЗМовца, он вывел его через запасной вход. Врач пытался сопротивляться, но это оказалось бесполезным. Ноги у него подкашивались, одна из рук, видимо, была все же сломана, от лица отхлынула вся кровь. Однако вместо жалости с каждым шагом накатывало отвращение к тому, что этот человек сделал. Удивленный персонал провожал их взглядами, но никто не решался остановить.

И ведь он — даже не организатор, понимал Филатов. Скорее всего, у этих троих есть еще сообщники там, в Эксмуте. А быть может, и еще где- то. Сколько людей они уже успели вывезти, прикрываясь войной?

В кабинете полковника, который на первый взгляд показался Александру просторным, сейчас столпилось больше десятка человек. Помимо хозяина кабинета, тут уже были двое сообщников врача под надзором шести бойцов, начальник штаба и заместитель командира.

Тыловик, уже знакомый Филатову, все пытался что-