— Что-то плохое? — якобы встревожилась Катя, которой сейчас хотелось одного: проблеваться и упасть в койку.

На самом деле, никакой тревоги по поводу результатов тестирования она не испытывала. Что бы там ни обнаружили, ей было глубоко фиолетово. Просто не стоило слишком резко менять модус операнди[17]. Нормальная девушка должна тревожиться. Беременная девушка, тем более.

— О, нет! — успокоила ее директриса. — Ничего плохого, только хорошее, но это может очень сильно отразиться на твоем будущем, дорогая.

— Что вы имеете в виду? — Вот теперь Катя действительно встревожилась. Иди знай, что у этих ненормальных на уме.

— Дело в том, Катенька, — продолжила свои объяснения директриса, — что тестирование выявило у тебя огромный нераскрытый потенциал.

«Насколько это хорошо и насколько плохо?» — озадачилась Катя, которой был незнаком сам термин, использованный Анной Федоровной.

Слова-то знакомые, но что они означают в ее конкретном случае? Катя едва ли не впервые слышала про «нераскрытый потенциал» в таком контексте, и, разумеется, хотела знать больше. Ее настораживало, как определение «огромный», так и формулировка «нераскрытый».

— Что это значит? — спросила она вслух.

— Это означает, что ты обладаешь очень большим, но при этом трудно поддающимся оценке магическим потенциалом. По весьма приблизительным прикидкам речь может идти об уровне силы сопоставимом с десятой категорией. Но пока это всего лишь наиболее оптимистический прогноз. На практике раскрыть запечатанный потенциал бывает невозможно, или же он открывается только частично.

«Какая-то заумь…» — отметила Катя краем сознания, остальная часть ее интеллекта пыталась понять, о чем, вообще, идет речь.

— Что такое десятая категория? — спросила она директрису. В конце концов, у нее было слишком мало фактов, чтобы делать какие-нибудь достаточно серьезные выводы. — Категория чего?

— В военном ведомстве, — терпеливо объяснила ей Анна Федоровна, — с помощью термина «категория» классифицируют боевых магов. Первая категория — рядовой боец или вой, третья — ратник, пятая — богатырь, а для десятой даже названия не придумали.

«Вот оно как! — сообразила Катя. — Но тогда получается, что это чисто военная фишка, но я-то гражданская, да еще и беременная!».

Насколько ей было известно, никакой общепринятой классификации магов по силе никогда не существовало. То есть, ученые, наверное, что-то такое исследовали, и наверняка пользовались какими-то специальными критериями для градации силы мага. Но в обыденной жизни, людям, даже таким образованным, как выпускницы Добрынинского института, было достаточно трех основных определений «слабый», «сильный» и «средней силы». Гораздо важнее было отметить склонность мага, его специализацию и уровень мастерства.

— Но как же так! — попыталась возразить Катя. — Если все так, как вы говорите, то я должна быть невероятно сильна, однако у меня никаких магических выбросов никогда не было, и особых успехов в манипулятивной магии я не демонстрирую.

— Ты просто никогда этим специально не занималась, — улыбнулась ей директриса. — Была бы ты мальчиком, Катя, с тобой бы начали заниматься манипуляциями еще в возрасте трех лет. А дальше просто. Если есть прогресс, тренировки продолжаются, и к восемнадцати-девятнадцати годам можно выйти на пик своих способностей. Но ты девочка. С тобой никто этим не занимался, тебя никто никогда по-настоящему не проверял и, как следствие, твоя магия развивалась в очень ограниченных пределах. При этом контроль за силой ушел, что естественно, в подсознание, и вся твоя мощь оказалась просто «запечатана». Как говорится, от греха подальше. Ведь твое подсознание, прежде всего, блюдет твои интересы, но оно, в отличие от сознания, неразумно. Поэтому идет по самому простому пути: как бы чего не вышло!

«Так, так, так, — стремительно соображала Катя, слушая благоглупости своей директрисы. — Значит, имеем нефтяное поле с оценочной стоимостью в сто миллиардов вечнозеленых баксов, но не знаем, как до него добраться… Любопытно!»

— Анна Федоровна… — едва ли не всхлипнула она вслух. — Эт-то… Это опасно?

— О, нет! Что ты! — сразу же вскинулась директриса. Похоже, она ожидала несколько иной реакции, но это уж извините. Что выросло, то выросло.

— Что ты, Катенька! — продолжала ее успокаивать Анна Федоровна. — То, что «запечатано», остается «запечатанным» навсегда, если конечно не попробовать раскрыть этот потенциал. Освободить от запретов. Получить доступ к этой силе.

— То есть, можно это все «распечатать»? — уточнила Катя, сразу же забыв о своем мнимом испуге.

— Да, но это не всегда получается. Надо пробовать.

— Кому надо? — моментально отреагировала Катя. — Лично мне это точно ни к чему!

Она лукавила, разумеется. Натуру не обманешь. Ей не хотелось провести всю жизнь, образно говоря, на кухне, в детской и в церкви[18]. А то, о чем говорила директриса, обещало некоторые, неясные пока перспективы на изменение такого положения вещей. Другое дело, что показывать свою заинтересованность в этих туманных «может быть» было нельзя. Мало ли какие мысли придут кому-нибудь в голову!

— Тебе, возможно, ненужно, — согласилась с ней добрейшая Анна Федоровна, — да и то, это верно только с сейчас на сейчас, пока ты не знаешь всех подробностей. Но вот стране, нашей родине, Катенька, твоя сила могла бы пригодиться. Я бы сказала, очень и очень пригодиться. Понимаешь?

— Но я беременна! — это был сильный довод, да и, вообще, это было нечто, с чем нужно было определиться прямо здесь и сейчас. Насколько ее перспективы увязаны с ее беременностью?

— Если ты не в курсе, беременность длится всего девять месяцев, три из которых уже прошли.

— То есть, если что-то предпринимать, то не сейчас, а тогда, когда я наконец уже рожу? — задала она закономерный вопрос.

— Не совсем так, — покачала головой директриса. — Ты просто должна дослушать меня до конца.

— А что есть что-то еще?

— Есть, как ни быть, — тяжело вздохнула Анна Федоровна. — Оттого мы с тобой сейчас и беседуем. Готова слушать?

— Да, пожалуйста.

Разумеется, она была готова слушать, и более того, она очень хотела узнать, что там еще раскопали милые люди из военного ведомства, но все должно было выглядеть естественно. И ее заинтересованность в изменении судьбы ни для кого не должна была быть уж слишком очевидна.

— Кроме потенциала, тестирование выявило еще две весьма необычные для женщин, тем более, для беременных женщин, характеристики. У тебя обнаружена сильная склонность к боевой магии и мужской тип магических реакций. Такое случается, хотя и не часто. Однако в сочетании с большим магическим потенциалом — это настоящее сокровище. Такой драгоценный камень требует огранки.

«Даже так? — хмыкнула про себя Катя. — Похоже, заварила я кашу. Вопрос: как они станут выкручиваться из положения?»

— Вы имеете в виду, что мне надо стать боевым магом?! — сделала она круглые глаза.

— Именно так, — подтвердила директриса.

— Но я беременна! И я мужнина жена!

— Все так, — кивнула Анна Федоровна. —