В грудь ударяется тихое «боже», и член обжигает новый прилив крови, когда Ева прогибает прогибает спину и разводит ноги, открывая себя для проникновения. Сексуальная кошка.

— Хочешь еще? — хриплю ей в ухо, неглубоко скользя мыльными пальцами между складок.

Ева тихо мычит и вместо ответа вонзается зубами мне в кожу. Я толкаюсь в нее глубже, и она, наконец, отпускает стыдливость: развратно стонет и сама насаживается на мои пальцы, купая их в своей влажности. На ощупь она как горячая карамель — тугая и мягкая одновременно, и в проекторе сознания моментально начинают мелькать кадров того, в каких позах я хочу ее поиметь. Как я буду срывать ее невинность слой за слоем, чтобы узнать сколько еще порочных желаний и фантазий Ева таит в себе.

— Поворачивайся, — не удерживаюсь от того, чтобы опустить звонкий шлепок на белоснежную ягодицу. — Лицом к стене.

Ева устремляет на меня глаза с поволокой и послушно упирается руками в стену. У меня перехватывает дыхание от вида ее роскошной задницы, так контрастирующей с узкой талией. Виолончель, на которой я собираюсь сыграть.

Я не готов ждать ни секунды, поэтому одним рывком загоняю член в раскрытую влажность. Златовласка с жарким всхлипом вжимается в стену, от чего в голове проносится шальная мысль одновременно быть по ту сторону, чтобы увидеть, как ее соски трутся о плитку. Новый толчок — новый протяжный стон. На спине у Евы шесть родинок, разбросанных в причудливое созвездие. Именно на них я фокусируюсь, чтобы не кончить сразу же. Обычно я не занимаюсь сексом без защиты, но где-то на задворках сознания маячит мысль, что со златовлаской так правильно. Хочу кожей ощущать ее тугое скольжение, чувствовать каждый сжимающий спазм, когда она будет кончать.

Ее крики оргазма эйфорией падают в сознание, что член едва не лопается от собравшейся в нем крови. Мое имя, выстраданное ее губами — наркотик для одуревшего либидо, и я успеваю выйти из нее лишь в последний момент, чтобы продолжительно кончить на мозаику душевой.

Охренительно в превосходной степени.

— Мне нужно ехать, — негромко говорит Ева, не поворачиваясь ко мне лицом.

Я могу в очередной раз наплевать на свои принципы и предложить ей остаться, но знаю, что у нас не та ситуация. Дома ее ждет муж, да и мне не нужны отношения, поэтому просто разворачиваю ее себе и целую влажный лоб:

— Я тебя отвезу.

Ева лепечет что-то о том, что это лишнее, но я прошу ее замолчать. После всего отправлять ее домой на такси, кажется едва ли не преступлением.

Она молчит всю дорогу, уставившись в окно. Я не пытаюсь мешать ей бессмысленными разговорами — ей нужно время, чтобы осмыслить произошедшее. Разумеется, Еве сейчас непросто, но я, как минимум, рассчитываю на то, что она ни о чем не жалеет. Потому что я не жалею ничуть.

— Я пойду, — глухо произносит, когда я останавливаюсь на том самом месте, где и всегда.

Ловлю ее теплую руку и прижимаю к губам, стараясь не особо размышлять над мотивами этого романтичного жеста. Просто в данный момент мне так хочется. Хочется, чтобы Ева захлопнула дверь с улыбкой, а не с чувством того, что ее поимели и вытряхнули как протертый носок.

— Ты потрясающая, златовласка. — сжимаю тонкие пальцы. — До встречи на завтрашних занятиях.

— Увидимся, Ник, — согласно кивает Ева со слабой улыбкой.

Но когда я прихожу в понедельник на лекции, ее в аудитории нет.

Ева

Хотя я открываю дверь в квартиру своим ключом, от чего-то чувствую себя воровкой. Внутри стоит тишина, и даже обычно беспрестанно болтающий телевизор молчит. Наверное, Джейк уже спит, по крайней мере, я на это надеюсь. Не представляю, как взглянуть ему в глаза, а тем более как разговаривать, чтобы не выдать свое предательство. Мысли разбегаются словно бешеные муравьи, и собрать их воедино не представляется возможности. Кажется, я сделала шаг в другую жизнь, вот только никак не нащупаю под ногой почву. Наверное, потому что там ее нет.

Беззвучно снимаю обувь, и тихо иду в гостиную. Не могу находится рядом с Джейком после всего, поэтому решаю спать там. Щелкаю выключателем и едва не вскрикиваю от неожиданности: Джейк сидит на диване, понурив голову, рядом с ним краснеет букет цветов. Красивейшие розы, шипы от которых вонзаются в самое сердце.

— Ева… — муж поднимается и в его глазах я вижу тревогу. — Я волновался… ты выключила телефон.

Его взгляд мечется по моему лицу, пытаясь его прочитать. Я точно знаю, что Джейк не ищет на мне следов другого мужчины. Он не ревнив, и на сто процентов мне доверяет, что только усугубляет мое чувство вины. Сейчас он лишь хочет понять, как ему вести себя со мной.

— Я прогулялась, — по буквам выдавливаю из себя вранье.

Больше ничего сказать не выходит. Наверное, мне хочется верить, что чем меньше слов будет произнесено, тем меньше лжи между нами осядет.

— Это тебе, детка. — Джейк вкладывает мне мне в руки букет, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Непроизвольно опускаю в него голову и тяну носом аромат бархатных лепестков. Их нежный запах усиливает вкус моей измены.

— Спасибо, — киваю и потерянно опускаюсь на диван. Не знаю, чего я ожидала, но явно не этого. Было бы гораздо легче застать мужа спящим среди коробок с едой, или уставившегося в экран… Но не таким… Потерянным и встревоженным.

Джейк садится рядом и придвигается ближе, опуская руку мне на колено.

— Ева… — он делает паузу и глубоко вздыхает. Разговоры по душам не самая его сильная черта, и сейчас ему, очевидно, требуется все его мужество. — Я был не прав…Часто бываю не прав, и за это я прошу у тебя прощения. Я мало уделяю тебе время, признаю…буду очень стараться это исправить.

Он сжимает мою руку и с ожиданием заглядывает мне глаза, и я не нахожу в себе жестокости отвернуться. Я достаточно хорошо знаю мужа, чтобы понимать, каких усилий ему это стоило сказать эти несколько фраз.

Джейк убежденный интроверт, не склонный к общению. За все время нашей супружеской жизни попытка обсудить любую проблему, касающуюся отношений, с треском проваливалась. Он молча выслушивал мой пламенный монолог, но выжать из него хоть слово в ответ редко когда удавалось.

— Я люблю тебя, Ева. — ловит мой взгляд и тянется губами.

Я быстро поворачиваю голову в сторону, подставляю щеку. Кажется кощунственным целоваться с ним после Ника. Кощунственно по отношению к кому: Нику или Джейку? У меня нет вразумительного ответа на этот вопрос. Правильно все же к Джейку. Ведь он мой муж, а Ник ясно дал понять, что его мое положение устраивает и ничего кроме секса не предлагал.

— Пойдем в спальню, — шепчет Джейк, беря меня за руку.

Нет, нет, ни за что. Разве возможно быть с ним после другого мужчины? Когда ощущение Ника во мне все еще отдается между ног ноющей болью.