Он захочет, чтобы я стояла на коленях и демонстрировала мою наготу. Но я не стану раздеваться. Полагаю, это будет мой последний небольшой мятеж. Хотя это глупо. Я знала, что именно так и будет, что мне нужно будет сделать, если я захочу стать частью Монастыря. Беседы Пророка с подающими надежды – те, которые были сосредоточены на том, чтобы быть чистым чадом Божьим, примером для падшего мира – меня не обманули.

Я ковыряю повязку на правом запястье. Спросит бы Адам, что случилось? Будет ли ему какое-то дело до этого? Что, если бы он увидел красные отметины на моей…

Дверь открывается без стука. Я смотрю вверх, но это не Адам. Честити жестом приказывает мне подойти, и я вижу, как в холле выстроились в линию несколько Дев в призрачных белых платьях.

– В чем дело? – шепчу я, проходя мимо нее.

Она не отвечает. Я занимаю свое место в конце очереди. Сара и Ева выходят из своих комнат в тот момент, когда Старшая появляется через двойные двери в остальную часть монастырского комплекса.

– Бог благословит послушных, принимающих Его со страхом и трепетом. – Сестра идет вдоль строя, ее проницательный взгляд рассматривает каждую Деву с пристальным вниманием к деталям. – Только те, кто склоняется перед Господом и Его Пророком, будут иметь место в небесном царстве за пределами этого.

Она колеблется, подходя ко мне.

Волна страха пробегает по моему телу, но она продолжает говорить громким и ровным голосом:

– Раз в неделю Пророк считает нужным впускать вас, грязную Иезавель, в свое присутствие. Я ожидаю, что все вы будете вести себя наилучшим образом. Вы не будете говорить, пока Пророк не повелит вам это сделать. Вы не будете смотреть Пророку в глаза. С почтением к его святости опустите глаза вниз. Постарайтесь избавить свои эгоистичные мирские сердца от чего-либо, кроме его удовольствие. – Она идет обратно вдоль строя, держа свою палку в ладони. – Если кто-то из вас не будет вести себя должным образом, будьте уверены, что наказание будет весьма запоминающимся. Взмахнув рукой, передняя Сестра начинает движение из общежитий в коридор.

Мы следуем, опустив глаза и сцепив руки перед собой. По длинным коридорам, а затем в коридор, в котором мы никогда не бывали. Мы продолжаем идти до тех пор, пока Сестра не вводит код на клавиатуре и не открывает несколько входных дверей, посылая поток холодного воздуха и сухих листьев, летящих на кафельный пол.

Белый автобус ждет снаружи, двигатель работает на холостом ходу и выбрасывает в беззвездную ночь клубы белого дыма. Мы должны быть в задней части Монастыря – единственной области, где дорога соединяет его с остальной частью комплекса «Небесного служения». Хотя спутниковые снимки не делаются благодаря некоторой сделке, которую Пророк заключил с технологическими компаниями, хорошо управляемый дрон без проблем дал мне точную схему «комплекса», как они его называют. Монастырь хоть и большой, но не самое большое здание на территории. Главная церковь находится в передней части комплекса, напротив главной дороги. Это больше, чем несколько футбольных стадионов. Остальная часть комплекса окружена акрами кованого забора с шипами наверху, а в лесу – забором из цепной сетки высотой в десять футов с колючей проволокой.

Единственный вход и выход – через охраняемые ворота рядом с главной дорогой. Дом Пророка находится прямо за забором возле церкви. По обе стороны территории расположены небольшие дома той же викторианской архитектуры – самые большие из них принадлежат сыновьям Пророка, а другие – покровителям и их семьям. Кроме того, линия деревьев и небольшой холм закрывают от посторонних глаз остальные здания.

Для чего нужны постройки? Остается только догадываться. Весь кампус представляет собой гудящий улей, хотя, оскорбляя природу, каждая рабочая пчела стремится доставить удовольствие королю, а не королеве. Пророк правит всем и берет гораздо больше, чем когда-либо давал.

– Пошевеливайся! – Сестра слегка толкает меня, и я забираюсь в автобус. Это короткий школьный автобус, вся поверхность которого выкрашена в белый цвет. Жесткое сиденье подо мной прохладно. Сара садится рядом со мной.

– У тебя все нормально? – шепчет она. Ее взгляд метнулся к Защитнику на водительском сиденье, разглядывающего Дев через широкое зеркало над лобовым стеклом.

– Жить буду.

В знак чистого протеста она хватает меня за руку и сжимает, а затем позволяет ей упасть, когда Старшая садится в автобус. Она хватается за ручки по обе стороны от прохода, и мы отправляемся в путь по гладкой асфальтированной дороге, которая служит артерией между различными частями комплекса.

Белые окна не дают представления о том, что находится по обе стороны дороги.

Мы едем несколько минут, поднимаясь по крутому склону, затем проезжаем по нему и скатываемся с другой стороны. Я сверяюсь со своей ментальной картой и пытаюсь определить наше местоположение. Это не помогает. Мы могли быть на одном из трех холмов на обширной территории. Земля снова выравнивается, и водитель поворачивает направо. Еще минута, и автобус останавливается.

– Помните, что я сказала, девушки. – Старшая открывает двери автобуса. – Лучшее поведение.

Она выходит, и мы следуем за ней, двое других Сестер сгоняют нас в шеренгу, когда мы выходим в ночь, а затем проходим через еще одну двойную дверь, мало чем отличающуюся от тех, что в Монастыре. Но это здание другое. Коридор, по которому мы идем, увешан различными картинами и фотографиями Пророка. Он наблюдает со всех сторон, иногда улыбаясь, иногда с каменным лицом, всегда глядя вниз. В отличие от бревенчатой хижины монастыря, это здание украшено золотыми обоями с замысловатым узором и украшено причудливыми люстрами.

Низкий гул заряжает воздух, и он становится все громче по мере того, как мы делаем изгибы и повороты, которые уводят нас внутрь здания.

Старшая останавливается перед множеством золотых дверей и поднимает руку.

– Вы попадаете в одно из самых святых мест кампуса. Это Храм. Здесь вы как дети перед своим Господом. Снимите одежду. – Она щелкает пальцами, и мы, привыкшие к бесчеловечной постоянной наготе, покорно подчиняемся. – Когда вы находитесь в этом месте, в Его присутствии, вы больше, чем вы сами. Вы освящены, но только по милости Пророка. – Она добавляет в голос ненужную нотку угрозы. – Действуй соответственно.

Мы смотрим в пол, как добрые девицы, пока другие Сестры собирают наши одежды. Гул усиливается, низкие голоса поют в унисон. Я не могу понять, что они говорят. Я не хочу знать.

Двери открываются, и мы попадаем в огромную круглую комнату. Потолок кружится над нами, золотые прожилки сходятся