через люк механика-водителя. Молча влез туда, недолго повозился. Засвистел стартёр, натужно проворачивая без малого 39-литровый двигатель. Движок гулко ухнул, выбрасывая первую порцию чёрной копоти из выхлопных труб, и нехотя завёлся. Погазовав с полминуты, Пашка заглушил двигатель, вылез из люка:

— Порядок! Щас гусеницу натянем и поедем.

Он прошёлся вдоль соскочившей гусеницы, посчитал траки:

— Ага, 37 с зубом и 37 пустых…. Всё в ажуре. Они уже успели битые заменить. Осталось только замкнуть, и натянуть. Хотя вдвоём, такие вещи обычно не делаются. Для натяжки гусеницы требуется минимум три человека.

— А я? — Агния обиделась, — а меня уже не считаете?

— А вам барышня, в сторонке бы постоять, тем более, что…. — он махнул рукой, — ладно, будет и для тебя дело. Будешь инструмент нам подавать! Это когда замыкать будем, — он почесал лоб, и добавил: — а вот когда натягивать будем, то тут и твои руки понадобятся.

Замкнули они её быстро, а вот с натяжкой пришлось изрядно помучиться. Через полчаса они, вдвоём с Андреем, искровянив себе все пальцы, и трижды обложив эту проклятущую гусеницу всеми матюками, которые они только знали, всё-таки её натянули. Девушка, как могла, несмотря на недавно перенесённые ранения, и весьма скромные физические возможности, изо всех сил им помогала.

— Ах ты, япона мать! — Пашка с остервенением размахивал руками, стряхивая с кончиков пальцев на землю капельки крови. — Как же я танк-то теперь поведу?!

— Да не маши ты руками! — отшатнувшись, осадил его Андрей, — ты мне своими граблями чуть по носу не попал!

— А мне можно! Даже положено! — с весёлой злостью отпарировал танкист, — у меня и фамилия подходящая — Махалов!

— Иди сюда, Махалов! Давай сюда твои руки, — Агния улыбаясь, подошла к нему, и мягко взяла его израненные руки в свои ладошки. Посмотрела на них, что-то пошептала, подула… Подняла глаза на танкиста:

— Всё, Павел Иванович. Починила я твои руки. Теперь сможешь танк вести? — в глазах её бегали смешинки.

Пашка в крайнем изумлении смотрел на свои руки, крутил их со всех сторон.

— Японский городовой! Это ж как ты смогла-то? Волшебство какое? Или как?

Она рассмеялась:

— Да ангел я, Паша! Ангел! Ты что, не понял?

— Я…. Не-е-ет… это как?

— Это так, — она повернулась к Андрею, — Андрюша, давай теперь твои.

Он молча сунул ей свои разбитые и саднящие от боли руки. Фокус повторился: подержала, пошептала, подула. Боль отступила.

Пашка-танкист с нескрываемым изумлением смотрел и не верил своим глазам.

Поймав его взгляд, Агния коротко пояснила:

— Да, я самый настоящий ангел. И не умираю ни от смертельных ранений, ни от заражения крови. И раны на мне заживают очень быстро. Вот только, — она посмотрела на Андрея, — если ранит, то пулю или осколок надо обязательно вынуть, иначе рана не заживёт, — она горько вздохнула, — и боль я чувствую, так же, как и все люди.

— А что ты здесь-то делаешь, а?

— Да вот его, — она показала глазами на Андрея, — защищаю.

— Хм, нормально! — хмыкнул Пашка, — а вот меня никто не защищает.

— Тебя, дуралей, тоже ангел защищает. Твой ангел-хранитель тебя защищает, понял, дурья башка? — она смотрела на него в упор и Пашке было непонятно: шутит она или говорит правду.

— И где он, ангел-то этот?

— Где, где, в Караганде! — она ткнула пальцем в небо, — он там, а я здесь. Думаешь, легко?

— А почему ты здесь, а не там?

— Про штрафбат слышал?

Танкист кивнул.

— Ну, так вот, у нас он тоже есть. Вину свою искупаю, понял? Нет? — она подтолкнула его к люку: — Ладно, потом поймёшь! Давай, заводи, поехали уже!

Бормоча себе под нос что-то про невразумительное, он полез в люк механика-водителя. Агния обернулась к Андрею:

— Подсадишь меня?

Он с готовностью подхватил её под попу и одним толчком закинул на броню.

— Как вы здесь воюете?! Ведь узко-то как! — Андрей с трудом разместился на месте заряжающего.

— А у вас в самолёте, что, шире что ли? — с обидой в голосе вопросом на вопрос ответил Паша. Андрей промолчал.

— Значит так! — в голосе танкиста прозвучали железные нотки, — ты, лейтенант, конечно, извини, но покуда мы в танке, командир — я. Вопросы есть?

— Нормально, Паша. Командуй.

— Далее. Твой ангел, то бишь стрелок, как, стреляет нормально?

— Со ста метров в пятак попадёт. Ты главное, объясни, как тут из этой дуры стрелять, — Андрей хлопнул ладонью по казённику пушки.

— Вон там маховичок, видишь? — Павел Иванович со своего места ткнул пальцем себе за левое плечо, — это горизонтальная наводка. А вот этот, — он развернулся в другую сторону, — вертикальная. Покрути. Усекла?

Агния покрутила маховички, кивнула головой:

— Ага, усекла.

— А вот здесь, — он опять повернулся через левое плечо, — на маховичке горизонтальной наводки ручку вот так откидываешь назад, видишь? И теперь ты этой же рукояткой управляешь электромотором быстрого поворота башни. Жмёшь её вверх — башню крутит вправо. Перекидываешь вниз и жмёшь — башню крутит влево. Но это не для наводки орудия. А просто чтобы быстро развернуть ствол в сторону цели. Развернула, а потом — ручку обратно откидываешь, и уже вручную осуществляешь точную наводку на цель. Пробуй!

— Ага! Здорово! — ей явно нравилась её новая роль.

— А вот это панорама….

— Слушай, командир танка! — прервал его Андрей — а я-то что должен делать?

— Как что? — Пашка округлил глаза, — заряжающим будешь! Или ты хочешь, чтобы твоя пичуга снаряды ворочала? Попробуй, подыми!

— Ну-ка! — Андрей взялся за снаряд, — ого!

— Да не ого, а ого-го! — довольно улыбнулся Паша, — тут вам не там! Это — вещь! Не то, что у вас, в авиации, ваши пукалки 20-и миллиметровые!

— Где 20, а где и 37мм, — отрезал лейтенант, — нам хватает!

— И что, по танкам тоже шмаляете? — ехидно искривив бровь, решил уточнить танкист.

— Из пушек по танкам шмалять смысла нет, других целей навалом.

— А чего так? Что, броня толстая? Али снарядики ваши хиловаты?

— У нас для танков особый рецепт есть — ПТАБы. Загрузил в бомболюки пару сотен, прошёлся над колонной, сыпанул, как горохом, и всё!

— И чё??

— А ничё! В каждой такой сикарахе кумулятивная боевая часть, 70 мм брони прожигает, понятно? Если хотя бы по одной такой штучке каждый танк словит себе на крышу, то всё — нет колонны!

— А-а-а… — почесал себе затылок Паша-танкист, — так это те самые… которые бронепрожигающие… Слышал, что и для нас такие снаряды вроде разработали! Скорей бы уже! У немчуры такие уже есть. А у нас пока просто бронебойные. И ещё эти… катушечные. Подкалиберные.

— Что за зверь?

— А вон, — танкист кивнул на единственный снаряд в боеукладке, со