Сигареты застывают в воздухе.

— Серьезно?

На*ера я это сказал. Вообще-то, это не касается никого.

— Арчи… — толкает меня локтем Тери. — Арчи!

Я не сразу понимаю, чего он хочет.

— Авария… — сдавленно шепчет он, тут же перехватывая меня за рукав. — Спокойно.

Поднимаю глаза.

Между нами метров десять. И она идет уверенным шагом прямо ко мне — на лестницу. Невозможно ее не узнать! Хоть лицо и скрыто маской, той самой — «шестеренки, линзы, болтики»… Кибер-панк ей к лицу. Кожаные штаны, каблуки, короткая куртка. Стильно, броско. Да, о*уительно сексуально! Тварюшка!

Шесть метров.

Я же вытрахал из тебя обещание не ходить в таких шмотках без меня. Или ты думаешь, что с возвратом кольца я возвращаю тебе все данные тобой обещания? Ничего подобного. Прыгай с крыши, зараза!

Делаю шаг навстречу, и мы сталкиваемся взглядами. Я, конечно, тоже в маске, но уверен, она также легко и мгновенно узнает меня, как и я ее. И внешность здесь ни при чем. Просто сердце колотится так, словно вкололи дозу адреналина.

Четыре метра.

Застывает. Губы неуверенно приоткрываются.

Шаг назад.

— Яна.

Еще шаг.

Ну, нет, только не это! Терпеть не могу бегать!

— Яна, стой!

Но она уже срывается с места, в сторону по школьному коридору. Нет, неверное направление ты выбрала, Авария. На этот раз подвело тебя чувство самосохранения. На второй лестнице обвал, и она перекрыта. Срываюсь за ней.

По-любому, ты поговоришь со мной сегодня. И этот идиотский кросс по школьному коридору меня не остановит.

Несется! И я явно проигрываю расстояние. Да, я не сильно напрягаюсь, там тупик. Это, скорее, рефлекс, чтобы не упустить из виду. Мало ли, что придумает.

Замедляется, перед ней завал бетона и проем, забитый поперек рейками. Рывок в сторону, в какой-то класс. Дверь захлопывается. Набираю скорость, залетая за ней следом. Замираю.

На открытом окне! Задыхается от быстрого бега.

Слышу, как у меня за спиной открывается дверь.

— Арчи… — прокашливается Гарик. — Что происходит?

— Только двинься… — держась за раму, разворачивается боком.

Машинально я соображаю: второй этаж, высоченные потолки и, возможно, бетонные обломки под тонким слоем снега. Курточка распахнута, и я вижу пупок под ее коротким топом… шрам…

Прыгнет ведь, дура. Из принципа. И, замерев, я стою в пяти метрах от нее. Пат.

Главное, чтобы фигура не слетела с доски.

— Спускайся, — я боюсь отвести взгляд, словно он удерживает ее от прыжка вниз.

— Уходи.

— Яна. Хватит. Мы только поговорим. Не трону тебя. ОБЕЩАЮ.

— Ни разу ты не сдержал этого обещания!!

Тут не поспоришь. Но я не намеренно. Просто срывало башню. А еще потому, что…

— Ты ни разу не жаловалась.

— То есть, если бы я пожаловалась, что-то бы изменилось? — ядовито.

— Нет.

Но…

Делаю маленький шаг ближе.

Она нервно выглядывает в окно.

— Стой-стой!! — поднимаю я руки. — Не двигаюсь.

— Ребята… вы чего творите… — жалобно стонет Кипиш. — Яночка! Прости его!

Не. Это всё мимо, дружище.

— Яна, спустись, пожалуйста, Я тебе обещаю, что он не тронет тебя.

— Гарик… — предупреждающе осекаю его. — Обещания моей жене буду давать только я.

Мы с ней гипнотизируем друг друга.

Неужели прыгнет? Ну, там, на эмоции еще, на адреналине — верю, что сиганет. Но когда уже остынет… Потянуть время?

— Яна, если прыгнешь, ты переломаешь ноги. Там, под снегом, строительный мусор. И тебе все равно не удастся смыться. Я заберу тебя домой после больницы, и мы все равно будем разговаривать.

— Да-а-а? — злая ухмылка. — А ты умеешь, что ли?

— Слезла, короче, — начинаю беситься я. — Быстро.

— А то — что? Опять выпорешь и изнасилуешь? Как на первом свидании?

Все замирают.

Вот… Бл*ть… Ну, зачем?!

— Арчи, ты чо, бл*ть… — шокированно шепчет мне Гарик. — Изнасиловал ее?!

— Это было третье свидание.

Не прокатит такое оправдание?

— И… это нельзя назвать… изнасилованием! — мне хочется запустить в нее чем-нибудь тяжелым. Партой, например.

Это только наше с ней. Зачем она?…

— А как бы ты это назвал, Арчи? Я же сопротивлялась и сказала — нет! — словно уловив волну и раздрай в рядах «моей армии», она тут же начинает подливать масло в огонь.

— Димидов… я в а*уе… — растерянно присаживается на единственный выживший стул Кипиш.

— Да, бл*ть! — срывает меня. — Она трахалась потом со мной до утра! Я весь, как далматинец, был в ее засосах. Это изнасилование, по-вашему?! Да я женился на ней, в конце концов!

Не из-за этого, конечно…

— Кричи громче, Димидов! — хохочет она зло. — Больше подробностей! Пусть весь карнавал подрочит на наш с тобой первый!

— Зараза!! — срываюсь с места, но меня тут же перехватывают четыре руки.

Ее лицо испуганно вздрагивает, разворачивается. И я вижу, как она летит вниз, а копна ее волос вверх.

— Яна!!

— Яночка…

— Стой!!!

Мы все одновременно дергаемся к окну. Меня сводит судорогой от ожидания звука падения. Но никакого звука нет, только совсем тихий хлопок, и она выпрямляется. Я вижу ее плечи и брошенную на подоконник маску.

— Козырек!

— Слава тебе… — истерично выдыхает Кипиш.

— Больные… — Гарик.

Пытаюсь отдышаться, отпихивая от себя руки друзей.

Козырек… Вот зараза!!

Срываюсь, сходу запрыгивая на высокий подоконник. Повиснув на руках, она уже свисает с козырька. Спрыгиваю на него. Поскальзываюсь, приземляясь на колено, и она отпускает пальцы, приземляясь на снег.

— Ай! — и болезненное шипение.

Подскакиваю, повторяя ее маневр. Она уже на дороге тормозит тачку. И какая-то останавливается.

Добегаю, перехватываю за талию до того, как она нырнет внутрь. Там пара мужиков. Совсем ей башку на куражах отшибает, что ли?

— Пусти, пусти… — каблуки летят в мои колени.

Больно, пи**ец…

— Мужик, ты чо? Пусти девчонку.

— Это моя жена.