Борис и Мишка ушли в Пределы Жизни после ужина, нагрузившись под завязку. В этот раз я не сплоховала и вручила Борису часть того, что приготовила для продажи. По совету Мишки, который лучше меня знал местную конъюнктуру рынка, я сложила в рюкзак всего понемногу. Наша цель сейчас не заработать как можно больше, а показать, что мы в принципе можем предложить купцу дядьки Блоха.

Несмотря на заверения Мишки, я страшно боялась, что купец, увидев наши неказистые «товары» фыркнет и скажет, мол, за такую ерунду я и рубля вам не дам… На мой взгляд, ничего ценного мы предложить не могли.

Кроме мыслей, носившихся в голове по кругу, спать мне не давала коза. Это дурная скотина сегодня ночью шумела особенно сильно. Пузик несколько раз возмущенно гавкал, желая приструнить взбесившееся животное. Не знаю, может Машка вела себя так же и в другие ночи, а я просто ее не слышала? Но я пару раз выходила к загончику, чтобы успокоить это рогатое чудовище.

В конце концов, измученная бессонницей, я заснула. Да так крепко, что не слышала, как вернулись домой Мишка с Борисом. Мне казалось, что я на одно мгновение закрыла глаза, но за старой простыней уже начался день. Борис застыл рядом, Мишка дрых в своей постели, а на чурбаке рядом с постелью лежало новое платье.

Очень красивое, из светлого тонкого хлопка в мелкий цветочек. Длинные узкие рукава, плотно облегающий тело лиф со шнуровкой по бокам, длинная свободная юбка, роскошное кружево на рукавах, воротнике и по подолу… По лесам в таком не очень-то и побегаешь, но для дома то что надо. Я провела по прохладной ткани кончиками пальцев.

Никогда не думала что простое платье может принести такую радость. Я достала чистое белье и решила искупаться прежде, чем переодеваться.

Бешка с Юлькой крутились во дворе, наверное Мишка утро, когда доил козу, выпустил рогатое семейство из загончика. Машку видела, но даже не думала беспокоиться, решила, что их непутевая мамаша прячется от жары в близлежащих кустах.

Искупавшись, я надела платье. Покрутилась немного, чувствуя себя не просто женщиной, а абсолютно счастливой женщиной. Зеркала у меня не было, но в омуте я видела, что похожа на небогатую помещицу, которая прогуливалась в своем саду, а не на оборванку в одежде с чужого плеча.

А потом я переоделась в старое… мне надо было сходить на реку и почистить целую кучу рыбы. Делать это в новом платье было глупо. Оно же у меня пока единственное. И к тому же слишком хорошее для повседневной работы. Надо будет попросить Бориса, чтоб привез мне что-нибудь попроще…

Машка не появилась и к вечеру.

И вместо того, чтобы заниматься заготовкой сена и веников и сплетничать о вчерашней вылазке, мы с Мишкой разбрелись по кустам в поисках дуры-козы.

— Машка! — кричала я, — Машенька, где ты, идиотка! Иди сюда, я тебе вкусной травки дам.

— Машка! — голосил несчастный Мишка, потерявший собственность, — Машка, где ты, тварь бесстыжая!

Но бесстыжая тварь не отзывалась. Как в воду канула. Когда стало темнеть, мы вернулись к костру. Расстроенный Мишка чуть не плакал от обиды.

— Неужели нежить сожрала? — я сама еле сдерживалась. К Машке я привыкла. И успела полюбить молоко.

— Не похоже, — Мишка мотнул головой, присаживаясь на корточки у потухшего очага. Пока бегали в поисках козы угли прогорели и надо было развести огонь как можно быстрее, иначе будем ждать Бориса голодные. — Если ее кто-то задрал, то Правый и Левая знали бы, — он кивнул на безмятежно играющих с козлятами гурлинок. — А они ведут себя так, будто ничего не случилось.

— Хорошо бы… может, она в болото провалилась? — выдвинула я следующую версию. Мишка помотал головой. — Или сбежала домой, в Пределы?

— Нет… Хотя очень на это похоже… — Он нахмурился и задумчиво произнес. — Не понимаю, что ей на месте не сиделось… Вот куда она могла пойти?

Я пожала плечами. В ту ночь Машка домой не вернулась. Потеря оказалась такой болезненной, что даже новость об удачной вылазке в Пределы не исправила нам настроение. Мы пришли к выводу, что скотинка пала жертвой нежити. Просто хищник оказался хитрым и утащил добычу, не оставив следов.

Это ставило под сомнение весь план по обогащению… Зачем приводить животных из Пределов, тех же коней, о которых Борис договорился с купцом, если их буду жрать не-живые монстры? А приручением нежити мы будем заниматься до скончания веков.

Местные плотоядные цыплята прогрызли дыру в загончике и сбежали… Правда, недалеко. Теперь они прятались по кустам рядом с домом и выходили только на запах заячьих потрохов.

Из-за череды неудач в наших рядах поселилось уныние… Нет, мы по-прежнему вкалывали, как проклятые, но без энтузиазма. Задор, с которым трудились последний месяц, пропал.

Мы с Мишкой ходили, как в воду опущенные, понимая, что пропажа козлят лишь вопрос времени. Если хищник распробовал живое мясо, то он непременно вернется за оставшейся добычей.

— Ася, — однажды ночью меня разбудил тихий шепот Бориса. Его голос звучал возбужденно ир адостно. — Проснись, милая, ты должна это увидеть…

Я открыла глаза. Борис улыбался:

— Идем, — он подал мне руку, помогая подняться.

— Что там? — спросила я сонным голосом, — вы доделали печку?

— Лучше, Ася, намного лучше… только тихо, не шуми…

Мы пробрались к выходу. Мишка еще не спал, его постель пустовала. Борис отодвинул старую штору и посторонился:

— Смотри…

Я выглянула во двор и обомлела… Чертова коза, которую мы уже оплакали, спокойно жевала травку и выглядела очень довольной. Мишка стоял рядом и протягивал клок сена… еще одной козе?

— Откуда она? — выдохнула я…

— Не она, — фыркнул Борис, обнимая меня со спины, — а он. Машка привела козла… Не-живого, Ася. Понимаешь, что это значит?

— Ага… скоро у нас будут козлята…

Борис тихо рассмеялся.

— И это тоже. Но главное, Ася, живые и не-живые животные могут создавать семьи. А это значит, что не такие они другие, как нам говорили. Нет вражды между живыми и нежитью. Нет непреодолимой преграды между Светом и Тьмой. А значит там, — кивнул он в сторону Пределов, — нам врут.

Глава 8

Дикий не-живой козел, воспылавший чувствами к живой Машке, торчал возле нашего дома несколько дней. До тех пор, пока загулявшая коза нуждалась в его внимании. Мы пытались его приручить, но он был слишком пуглив, и даже к своей возлюбленной подходил только тогда, когда нас не было поблизости.

Но при этом явно считал себя хозяином положения и портил все,