— Кто эта женщина? — спросило Существо. — И что это значит?

— Это Великая Мать, — отозвалась Нисса. — После гибели Тха-Оро она сильно горевала. Она бродила по пустошам в одиночестве и больше не помогала людям. Начались неурожаи, засухи и болезни. Все пришло в запустение, целые города обезлюдили. Богиня оплакивала Тха-Оро сто лет, до тех пор, пока не родился Ты, — Нисса ласково коснулась щеки Существа. — Только тогда Великая Мать утешилась, и мир начал оправляться от пережитого.

Протянув руку, Существо погладило нарисованную богиню. Оно помнило, как горевало над Ниссой, умирающей от ожогов, нанесенных злыми магами. Вот только Существо смогло вылечить Ниссу, а Великая Мать Тха-Оро вылечить не смогла.

Существу было очень жаль Великую Мать.

* * *

Существо поерзало на Своем троне-диване, пытаясь найти более удобную позу. Человеческое тело оказалось таким капризным. Оно так быстро уставало и могло сидеть в одной позе совсем недолго. Существо даже приказало переделать трон предыдущего Сияющего Ока в удобный диван, но это помогло лишь отчасти. Сейчас шел всего лишь пятый час приема, а тело уже требовало движения.

Перед Существом на полу распростерся очередной проситель. Сперва он долгие минуты славил Сияющее Око, потом извинялся за то, что посмел потревожить Его со своим прошением, и только потом перешел к делу. Нисса много раз просила Существо быть добрее к людям и уважать их традиции, даже такие, которые заставляли Существо тратить Свое время на выслушивание никчемной ерунды, но Существо уже ощущало, что закипает.

Нет, окончательно решило Существо, хватит! Оно отказывается такое терпеть. Никаких больше пустых славословий! А традиции могут идти… идти… О, точно, к бесам!

Существо несколько раз слышало, как к таинственным бесам обитатели дворца посылали друг друга во время ссор. Вот и традиции могли отправиться туда же.

— …мечтаю увидеть мою единственную внучку, Ниссу. И если благословенный богами повелитель снизойдет…

— Ниссу? — повторило Существо, вынырнув из мыслей. — О какой Ниссе ты говоришь? О Моей Ниссе?

Проситель застыл на мгновение, испуганный напором в голосе Существа, и тут же опять повалился на колени, в который уже раз начиная пустые славословия.

— Ты — дед моей Ниссы? — перебило его Существо, не в силах выслушивать очередной поток комплиментов. — Ты пришел с ней повидаться? Так?

— О да, сир, да будут благословенны…

— Я понял, — Существо оборвало человека и повернулось к стоящему неподалеку стражнику. — Нисса сейчас в саду. Передай ей, что какой-то человек хочет ее видеть. Пусть придет в тронный зал.

Нисса редко упоминала о своих родственниках, но Существо знало, что люди придавали семейным связям большое значение. Так что пусть Нисса сама решит, нужен ей этот болтливый двуногий или нет.

Существо отбило пальцами короткий барабанный марш на деревянной ручке трона-дивана — Оно недавно подсмотрело это движение у одного из вельмож — и жестом подозвало к Себе следующего просителя.

— Пока Нисса идет, говори ты. И говори сразу по делу, — велело ему. А потом, окончательно отправляя все традиции к бесам, добавило: — Я и Сам знаю, какой Я великий, прекрасный и благословенный богами, не нужно Мне об этом в сотый раз повторять.

Новый проситель, уже открывший рот, замешкался.

— И еще, — Существо предупреждающе подняло вверх указательный палец. — Не нужно просить прощения, что тревожишь Меня своими ничтожными делами. Если бы Я на это сердился, тебя бы тут уже не было. Понятно?

Проситель судорожно сглотнул и кивнул.

— Вот и хорошо, — Существо откинулось на спинку дивана, устало повело плечами и подумало, что с завтрашнего дня ограничит приемное время четырьмя часами.

Новый проситель оказался умен. Он лишь один раз сбился на привычное славословие Сияющему Оку, но поймал недовольный взгляд Существа и тут же вернулся к сути дела.

А потом в зал вошла Нисса, и Существо жестом велело новому просителю отойти.

Нисса улыбнулась Существу.

— Мне сказали…

Ее взгляд упал на прежнего просителя, того, который назвался ее дедом, и она замерла. Ее лицо посерело, и, кажется, она перестала дышать.

Встревоженное, Существо поднялось с дивана. Оно знало, что люди не должны переставать дышать. Для них это слишком опасно.

Но нет, это длилось недолго. Вот Нисса встряхнулась, будто скидывая наваждение, и румянец вернулся на ее лицо. Существо, успокоившись, село назад.

А Нисса выпрямилась, расправила плечи, подняла подбородок и посмотрела на просителя так, будто собиралась кинуться в бой.

— Ты. Зачем ты пришел?

— Внученька, — тот заулыбался, протягивая к ней руки. — Как ты выросла, как похорошела. Я так рад…

— Зачем. Ты. Пришел, — отчеканила Нисса, и Существо подумало, что никогда прежде не слышало у нее такого ледяного тона.

— Но, — проситель смешался, — мы ведь родня. Я знаю, что виноват перед тобой, но ты последняя, кто у меня остался. Ралим погиб полгода назад, Айдон еще раньше. Мы ведь семья, семья должна держаться вместе…

Нисса смотрела на просителя неотрывно, не мигая.

— Семья, — повторила она тихо. — Семья, значит…

Потом она повернулась к Существу и заговорила, громко и отчетливо. В каждом звуке ее голоса звенел металл:

— Великий Уррий, этот человек, мой родной дед, пять лет назад продал меня в рабство. Перед людьми и богами, и перед Тобой, Великий Уррий, я отрекаюсь от этого человека. Его семья — не моя семья. Его родовое имя — не мое родовое имя. Его жизнь или смерть мне безразличны. Никогда больше я не желаю его видеть или слышать, — Нисса перевела дыхание. Потом поклонилась Существу, развернулась, и, не оглядываясь, пошла к выходу из тронного зала.

Существо встало на ноги, провожая Ниссу взглядом. Оно никогда не видело ее в таком состоянии. Оно даже не подозревало, что Нисса может прийти в такое состояние. Его милая, добрая, ласковая Нисса…

Потом Существо посмотрело на просителя, и тот что-то прочел во взгляде Существа, потому что повалился на колени.

— Великий Уррий! Сир! Помилуйте! Я… Меня убеждали, что внучка так одинока тут, во дворце, что она будет рада видеть…

— Ты расстроил Мою Ниссу, — перебило его Существо. Проситель замолчал, потом открыл рот, торопясь сказать что-то еще, но Существо больше не хотело его слушать.

— Никто, — сказало Существо, обводя весь зал взглядом, — никто не смеет расстраивать Мою Ниссу. Никто и никогда.

Потом Оно вновь посмотрело на просителя, его умоляющую позу, страх в его глазах, и пожелало ему не быть.

Там, где только что стоял проситель, осталось кучка серого пепла. В пепел рассыпалось тело, одежда, украшения. Существо посмотрело на пепел с недовольством — Оно хотело, чтобы все следы этого плохого двуного исчезли.