— Почему вы не проверили пассажиров соседнего вагона? —спросил по-французски Кунин. — Откуда такая предубежденность, мсье Мересс?

— Мы проверили, — ответил Мересс, холодно глядя на Кунина. —В соседнем вагоне находится группа курсантов английского военного колледжа,выезжавших на экскурсию в Париж. Все двадцать пять билетов были заказанызаранее и выкуплены еще две недели назад. Там нет ваших соотечественников, мсьеКунин, и даже моих, если вы намекаете на мою необъективность.

После столь «оглушительного» известия Кунину оставалось лишьумолкнуть.

Родионов в некоторой растерянности посмотрел на Дронго. Тотоставался невозмутимым. Мересс окинул «поле боя» взглядом победителя и осталсядоволен произведенным эффектом. После чего сухо добавил:

— Это реле будет передано представителям английской полиции.Учитывая статус нашего состава и тот факт, что между Шенгенской зоной иВеликобританией существует пограничный контроль, мы не можем остановиться налюбой станции. Нам придется выдержать намеченный график и без остановки доехатьдо вокзала королевы Виктории в Лондоне.

Он немного помолчал и добавил:

— Очень сожалею, дамы и господа, что вам придется проделатьоставшуюся часть пути в таком составе. Мы не имеем права трогать э… господинаГоршмана до прибытия полиции. Единственное, что мы можем сделать, — это накрытьего одеялом. Прошу ничего здесь не трогать. Еще раз приношу свои извинения запричиненные неудобства. Кристиан, прошу вас пересесть сюда и находиться рядом субитым.

Мересс повернулся и вышел из вагона. Родионов взглянул наДронго, подошел ближе и тихо проговорил:

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Произошло то, чего следовало ожидать, — с невозмутимымвидом ответил Дронго. — Совершенно очевидно, что убийство было спланировано. Имсье Мересс прав. Кто-то вышел в другой вагон, установил реле, позволившеезамкнуть электрическую цепь в нашем составе, после чего, воспользовавшисьтемнотой и общей суматохой, дважды выстрелил в Горшмана.

— Куда в таком случае убийца дел свое оружие? — спросилРодионов.

Они говорили очень тихо, чтобы их не слышали присутствующиев вагоне пассажиры.

— Не знаю, — признался Дронго. — Но за несколько секундубийца не мог скрыться, тем более спрятать оружие. Если у него не былосообщника в соседнем вагоне. Однако, судя по сообщениям Мересса, в соседнемвагоне находятся курсанты военного училища. Не думаю, что среди них можетнаходиться сообщник убийцы.

— Что ты намерен предпринять?

— Искать убийцу, — ответил Дронго. — В любом случае убийцанаходится в нашем составе. Он не может выйти в тоннель, это очевидно. Значит,он среди нас, и я его найду.

— Тебе виднее, — согласился Родионов.

Дронго кивнул и прошел дальше, в конец вагона, где все еще вполуобморочном состоянии находилась Юлия Соломоновна. Сидевшая рядом ЕленаАнохина тревожно смотрела на нее, словно ожидая, что несчастной вдове станетеще хуже.

— Как она? — прошептал Дронго.

— Плохо, — сказала Анохина. — Боюсь, что ее придется везти вбольницу, когда мы приедем в Лондон. Скорее бы…

— Скоро приедем, — успокоил ее Дронго. — Но ведь вы самиврач…

— Вообще-то я офтальмолог. Но, судя по всему, я здесьединственный медик.

— Давайте пересядем в другой ряд, — предложил Дронго. — Яхочу задать вам несколько вопросов.

— Конечно, — согласилась Анохина, поднимаясь.

Они прошли вперед, и Дронго сел рядом с девушкой. Впереди,за несколько рядов до них, сидел только Кунин.

— Вы бывали раньше в Париже или в Лондоне?

— Да, — улыбнулась Анохина, — конечно, бывала. Два раза вПариже.

По-моему, любой человек, у которого есть хоть малейшаявозможность выехать, пытается попасть именно в этот город.

— Согласен. Это один из моих любимых городов. А Лондон вамнравится?

— Гораздо меньше. Хотя я была там всего один раз. Онкакой-то… суховатый, рациональный, хотя более пышный, если хотите, имперский.Некоторым Лондон нравится гораздо больше, чем Париж. По-моему, это дело вкуса.Оба города прекрасны.

— Согласен. А что вы думаете об этом случае?

— Ужас. Просто какой-то ужас. Он был очень интереснымчеловеком. С ним всегда было интересно. Страшное горе… Говорят, что банкирывходят в группу риска, так часто их убивают. Я боюсь, что его убийца сейчасспокойно сидит в одном из вагонов.

— Возможно, — согласился Дронго. — Но мне кажется, чтоубийца может находиться и в нашем вагоне.

— Нет-нет, — в испуге пробормотала Лена. — Такого не можетбыть. Из нашей группы? Нет, конечно, вы пошутили. Ведь в нашей группе нет этогоубийцы?

— Вы везли с собой пистолет, — неожиданно сказал Дронго.Причем не спросил — именно утверждал это.

Девушка вздрогнула. Потом в растерянности уставилась насобеседника.

Переспросила:

— Пистолет?..

— У вас было оружие, зарегистрированное в Шенгенской зоне, —сказал Дронго.

— Было, — кивнула собеседница. — Откуда вы знаете?

— Я слышал, как вы разговаривали со своей матерью навокзале. И понял, что речь идет об оружии.

— Да, — кивнула Лена. — У нас был пистолет.

— Что значит «был»?

— Его у меня уже нет.

— Так… — нахмурился Дронго. — Как это нет? Вы хотитесказать, что вы его потеряли?

— Нет. Нет, конечно. Я не знаю, — жалобно проговорила она. —Когда так неожиданно погас свет, я испугалась. И решила, что у меня могутукрасть пистолет. Мама вообще боялась ехать через этот тоннель. Но в сумке яничего не нашла.

— Какой системы был пистолет?

— «Браунинг». Обычный дамский «браунинг». Небольшой такой…Мне подарил отец. Он был зарегистрирован по всем правилам, но мама все равнобоялась, что узнают про наше оружие. Ей казалось, что кто-то может устроитьпровокацию и подставить нашу семью.

— Но на вокзале пистолет находился у вас?

— Да, я сама положила его в сумку, когда мы выезжали из«Интерконтиненталя».

— Куда в таком случае он мог пропасть?

— Сама не понимаю. Может быть, носильщик на вокзале?

— Но почему тогда он взял именно пистолет, а не что-нибудьдругое? Вы когда-нибудь слышали о носильщиках, которые воруют именно дамскиепистолеты? У него было несколько десятков чемоданов и сумок очень богатых людей— а он сунул руку в вашу сумочку и вытащил пистолет? Кстати, на сумке былзамок?