— Да!

— Да!

— Да!

— А вот четвертое оскорбление самое ужасное... — Мурза сделал многозначительную паузу. Все затихли. — Он узнал великую тайну хана!

— У-у-у!!!

— О-о-о!!!

— Казнить!

— Казнить!

— Интересно, что за тайна? — задумался вслух Алеша.

— Уи-и-и...

— Он не знает! — загомонила толпа.

— Не знаю, — подтвердил Алеша.

— У хана большой гарем есть!

— Женщин много!

— Девушек!

— Уи-и-и… какой женщин! Пери! — наперебой начала пояснять толпа.

— Ну и что? — продолжал допытываться Алеша.

— Что — ну?! — возмутилась толпа. — Старый стал. Не понимаешь, да? Ничего с женщин сделать не может. Только сказки рассказывает...

— А-а-а... — дошло до Алеши, и извилины в его голове перестали скрипеть. План спасения был готов.

— Казнить! — бушевала меж тем толпа.

— Казнить!

— Казнить!

— Спокойно, господа абызы, абрызы, абреки, казбеки и как вас там еще называют, не знаю! — смело выступил вперед юный прохвост и начал привычно ездить по ушам. Язык у него уже работал отдельно от мозга, но делал все, что надо, как и всегда в экстремальных ситуациях. — Слушайте меня, мудрого мага и звездочета, гениального лекаря, прибывшего специально к великому хану Хучуму с рецептом самопальной виагры, от которой застонут в экстазе все женщины знойного Востока. В очередь прошу не становиться. Препарата мало. Только для узкого круга лиц. Для хана и его придворных. У тебя много вельмож? — требовательно спросил он Хучума.

— У-у-у... О-о-о... — От волнения великий хан начал заикаться. — Многа! Уй многа-а-а... Киязьки, тайджи, мурзы, ахуны, муллы, карачи... никому не дам! Мне! Все мне хочу! Я тебя, табиб, озолочу!!!

— Это кто табиб? — не понял Алеша.

— Это ты табиб, — прошептал стоящий рядом Демьян, — по-ихнему, значит, лекарь.

— А-а-а...

— Хочу! Хочу! Озолочу! — все никак не мог успокоиться хан.

— Не волнуйтесь, папаша, в вашем возрасте это вредно. Все будет! Насчет «озолочу» поговорим отдельно, но прошу учесть: препарат нужно снабдить колдовской силой, а для обряда мне потребуется сердце и печень вот этого неверного, — он показал на Елисея, не обращая внимания на его выпученные от изумления глаза, — и поганый язык вот этого осквернителя Корана. — Указующий перст переместился на вервольфа.

Глава оппозиции нечистой силы Лысой Горы изогнулся всем телом, пытаясь дотянуться до сапога Алеши, чтобы от души его тяпнуть, но мешали колышки, к которым были привязаны лапы, и туго перетянутая шелковым платком пасть.

— Согласен!!! Мурзы мои, режьте!!!

— Стоп, стоп, стоп! — Алеша преградил дорогу мурзам, выдергивая катану. Кривые сабельки, перерубленные пополам, рухнули на землю.

— Вах! — восхитилась толпа.

Дружина Алеши, встав вокруг пленников, ощетинилась.

— Торопиться не надо! Обряд должен быть произведен по всем правилам, в уединенном, недоступном для нескромных глаз месте, при помощи обезболивающего средства, которое должен приготовить мой ученик. Вано, обезболивающее приготовить сумеешь? — Алеша выразительно щелкнул себя пальцем по горлу.

— Вах! Дарагой! Такой средство сделаю! Ничэго нэ пачуэт! Ни джигит, — ткнул он пальцем в Елисея, — ни ха-а-ан!

Ара озабоченно заерзал на его плече.

И тут досточтимый седобородый ахун, до этого мирно сидевший у трона, не спеша поднялся, приблизился к хану и что-то прошептал ему на ухо. Глаза правителя расширились.

— Праздник отменяется! — взвизгнул он, стукнув сухонькими ручонками по подлокотникам трона. — Мурзы мои, гоните всех в шею! А Драгоценного табиба, его свиту и пленников — в мой шатер! С почетом!

Всадники на рыжих шибергамских лошадях залихвацки свистнули и ринулись в толпу, хлеща вокруг себя нагайками. Исход гостей из города пошел ускоренными темпами. Гнали, разумеется, лишь бедноту из ближайших аилов. Почтенные купцы и зажиточные жители славного города Искера, наоборот, старались пробиться поближе к новым фаворитам хана, которого уже уносили на троне в шатер. Они пробирались не просто так.

— О, великий колдун!

— О, великий маг!

— Сделай милость, удели хоть один миг твоего драгоценного времени!

— Выслушай нашу просьбу!

— Чего вам? — нетерпеливо буркнул Алексей. Он предпочитал ковать железо, пока горячо, а потому горел желанием по-шустрому запудрить мозги наивному хану, под благовидным предлогом свистнуть у него знаменитого коня, указанного в начертанной рукой Яги инструкции, и вместе с побратимом свалить из этих мест куда подальше.

Вперед вышел толстый купец в пестром шелковом халате. Судя по почтению, с которым ему уступали дорогу остальные купцы, он был тут кем-то вроде главы гильдии. Купец сделал какой-то знак, и из подворотни выкатили четыре арбы, прогибающиеся под тяжестью какого-то груза, прикрытого дерюгой.

— Уважаемый табиб. По нашим законам этот батыр, — купец сделал почтительный поклон в сторону связанного Елисея, — теперь не просто батыр, а великий батыр. Но этот великий батыр скоро чик! — Купец сделал выразительный жест ребром руки по горлу. — И опять Дебил-оглы великий батыр. Вах, какой батыр! Сколько убытку! Сколько лавок погромил! Очень просим! Возьми этих батыров обоих с собой. Два сердца, два печень! Такой обряд сделаешь, вах!

Алеша нахмурился. Только возни с Дебилами ему не хватает.

— Если возьмешь с собой этого недостойного... — заторопился купец (что-то рвалось с его языка, но он огромным усилием воли затолкал это что-то назад), — Дебил-оглы, то наша благодарность не будет иметь границ... — он широким жестом указал на выкатившиеся повозки, — в разумных пределах.

— Что там? — требовательно спросил Алексей.

— Золото, — лаконично ответил купец.

— Десять сверху — и дело сделано! — немедленно среагировал юный аферист, для которого проблема пополнения семейного бюджета в последнее время стала практически задачей номер один, не считая спасения Роксаны конечно.

— Я же сказал — в разумных пределах! — всполошился купец.

— И какова же граница ваших разумных пределов? — полюбопытствовал Алексей.

— Пять… нет, шесть повозок!

— Ну… это несерьезно, — вступил в торг Васька, прошедший неплохую школу охмурения в процессе операции «Закрома Родины», — мы на Дебилах больше заработаем. Оставляем его здесь.

— Согласны! На десять арб согласны! — завопил отчаявшийся купец.