Дальше Джилла не слушала. Ее охватили ужас и безысходность. Она поняла далеко не все из сказанного Магистром, но главное ей стало ясно: этот человек не будет помогать ее мужу. Женщина поднесла руку к губам и впилась зубами в запястье, стараясь сдержать рвущийся из груди стон отчаяния, а потом бессильно опустилась на пол, лишившись чувств...

Очнувшись, она не сразу сообразила, что происходит. Над нею в тревоге склонилось знакомое с детства лицо Тонга, и Джилле на миг почудилось, будто все случившееся — лишь кошмарный сон, и на самом деле она дома, в Туране... Женщина слабо улыбнулась и протянула к брату руки.

— Тонг... ты со мной...

— Слава богам, ты пришла в себя, сестра! — воскликнул принц.— Я узнал, что в Ианте творится невесть что, и примчался так быстро, как только мог. И увы, я не ошибся. Тебе же совсем плохо, девочка!

— Нет, Тонг, это всего лишь обморок.— Джилла с восторгом и надеждой смотрела на брата.— Со мной все в порядке, сейчас я встану... Я послала к тебе с вестью белого голубя, но ты...

— Мое сердце — лучший вестник и самый быстрый в мире гонец. Ты ведь знаешь, что я всегда любил тебя, моя маленькая Джилла, а истинные чувства расстояний не ведают.— Тонг протянул сестре руку, помогая подняться.

Сбиваясь и плача, Джилла рассказала о последних событиях, умоляя его вмешаться как представителя Турана. Тонг выслушал ее не перебивая, лишь изредка задавая вопросы, чтобы уточнить некоторые детали происшедшего.

— Судя по всему, это внутреннее дело Офира,— произнес он наконец.— Но раз твой муж так дорог тебе... Хотя мне это кажется весьма странным: я слышал, он не отличался особой разборчивостью в связях с женщинами и нередко вел себя как дикарь, необузданный в страстях.

— Это ложь! — с горячностью возразила Джилла.— Гинмар получил прекрасное воспитание, он терпелив и добр и ни разу не обидел меня! Он готов носить меня на руках. Клянусь, о лучшем супруге я не могла и мечтать!

— Что ж, хорошо, если так, ибо в противном случае я задушил бы негодяя собственными руками. Я никому не позволил бы безнаказанно обижать мою сестру.

— Ведь ты не бросишь нас в беде, Тонг?

— Во всяком случае, постараюсь сделать все, что в моих силах,— кивнул принц Турана.— Боюсь, при сложившихся обстоятельствах выход у нас один: если нам удастся добиться освобождения Гинмара, вам обоим придется немедленно бежать в Туран, где ему предоставят убежище. Мне необходимо выяснить кое-какие вопросы, а ты, не теряя времени, приступи к сборам. Главное, не забудь о драгоценных камнях, что ты привезла с собой в Ианту в качестве приданого: они хранят наш род и должны быть с нами в трудную минуту.

Джилла подавленно кивнула.

— Возьми себя в руки, сестра. Вам нельзя оставаться здесь!

— Ты собираешься увезти Джиллу из Ианты? — прервал их беседу звучный голос Итана.

— Да, Магистр, ее — и твоего сына, до которого, как я вижу, тебе вовсе нет дела,— резко отозвался Тонг.— Это совершенно необходимо, по крайней мере до тех пор, пока страсти в Офире не утихнут. Мы отправимся налегке, взяв только самое необходимое,— так проще и быстрее путешествовать. Я как раз говорил ей о драгоценных камнях; уверен, что Джилла не держит их у себя, а передала тебе для хранения. Пожалуйста, верни их моей сестре.

— Разумеется,— кивнул Магистр,— их стоимость будет возвращена вам полностью.

— Что значит — возмещена?

— Тонг, мне очень жаль, но камни украли. Не знаю, кто мог это сделать; нам пока не удалось отыскать вора. Я готов щедро заплатить за них.

От возмущения туранец потерял дар речи. Его широкие черные брови грозно нахмурились, глаза сверкнули яростью.

— Да как ты смеешь заявлять подобное?! Предлагать мне деньги?! Этим драгоценностям нет цены, на камни наложен специальный заговор, и они являются талисманами, передающимися в нашем роду из поколения в поколение. Мне стоило немалых трудов убедить отца отдать их именно Джилле, младшей из принцесс, и что же я теперь слышу?! Как будто речь идет об обыкновенных стекляшках!

Джилла бросилась перед братом на колени, умоляюще воздев руки:

— Они найдутся, найдутся, я уверена! О Тонг, не медли, спаси моего мужа! Если с ним что-нибудь случится, я тоже умру!..

— Ты знаешь, что я не могу видеть твоих слез, сестренка. Хорошо, я сделаю все, что в моих силах. Но то, что происходит, с каждым мгновением нравится мне все меньше и меньше!..

* * *

Соня тоже не находила себе места, чувствуя себя отвратительно: она была подавлена неудачей Гинмара и сознавала свою вину за случившееся. Ну зачем она развесила уши и пошла на поводу у безрассудного мужчины? Да еще обо всем рассказала Лори... Теперь мальчишка ревел, размазывая по лицу слезы, а ему вторил Зарх, который хотя ничего и не понимал, но был напуган не меньше. Хабир. ругался сквозь зубы и проклинал судьбу за то, что та отняла у него возможность свободно передвигаться,— он непременно смог бы что-нибудь предпринять... В общем, маленький домик Йариххи превратился в место всеобщей скорби и крайнего уныния, охватившего всех его обитателей, и слова Сони о том, что Магистр непременно вмещается и выручит своего сына, не находили особого отклика — наверное, потому, что в голосе девушки не чувствовалось обычной убедительности.

Ближе к вечеру в домике Йариххи раздался стук в дверь и на пороге возник человек, которого Соня уж меньше всего ожидала здесь увидеть. Таур! Девушка обомлела. Скупщик краденого осмелился открыто, среди бела дня, разгуливать по городу... Да это просто неслыханно!

— Ты в своем уме?! — прошипела она.— Хочешь нас всех за собой потащить? И вообще, как тебе удалось сбежать?

— Сбежать? — рассмеялся Таур.— Да ничего подобного, меня просто выпустили; хотя, не случись этого, не думаю, чтобы я надолго задержался в тюремной камере. Мне там не понравилось — сыро, знаешь ли, тесно, да и жратва не ахти какая. Мне повезло — сейчас властям не до таких, как я,— выпустили около двух сотен нашего брата, ну и меня в том числе. Вот уж поистине, не было бы счастья, да несчастье помогло. Места в тюрьмах понадобились для новых гостей, поважнее. Ладно, рыжая, пусти меня в дом. Поговорить надо,, я по делу пришел. Хозяйке скажи, что я твой друг; она поверит, ты ведь не из тех, у которых что ни день — новый приятель.

— Не болтай. Ладно уж, проходи.— Соня посторонилась.

— Ого! — При виде Лори и неотступно, как пришитый, следующего за ним Зарха, Таур присвистнул.— Старые знакомые! Эти-то что тут делают? Привет, щенята! А отец ваш где?

— Хабир тоже у нас,— сказала девушка.

— Чудеса. Когда это ты успела с ними познакомиться? Впрочем, это не мое дело. Есть тут где пошептаться, чтобы не было лишних ушей?

Соня немедленно отослала детей прочь.

— Можешь говорить.

— Ты камни продала? — поинтересовался Таур.

— Нет. Кому? Тебя взяли, а мерзавец Каф меня обманул.