дорога вверх по речке Кукае, с левой стороны в Хилок текущей, от нее на несколько верст выходит из гор другая речка — Кука, в Ингоду текущая, по которой вниз до Кукинской деревни здесь считают расстояние меж двух рек, Хилком и Ингодой, на 39 верст. От Кукинской деревни до Доронинского села тележною дорогою сто десять верст.

Деревенские жители по Ингоде знают еще ближайшую дорогу на Хилок, когда на озеро Иргень рыбу ловить поезжают, т. е. прямо через горы по речке Рушмалею, которая недалеко от своих вершин в Хилок впадает.

Обыкновенная проезжая в Даурию дорога, по которой и мне надобно было ехать, идет через Удинск вверх по реке Уде.

И так отправился я 22(-го) дня апреля со студентом г. Соколовым, рисовальщиком и стрелком, в Удинск, однако я не взял сей обыкновенной дороги, по Селенге и по горам с левой стороны оной реки идущей, но сделал некоторый округ от реки к востоку, дабы тем же случаем осмотреть на Куйтуне отысканную железную руду, которую тамошние кузнецы, вываривая в простых горнах, всю Селенгинскую страну железом и сталью снабжают. Дорога моя лежала вниз по Селенге верст на 18. Трава уже цвела, и по соснягам подорожники, а по тальникам при березах стадами голубые кедровки с черными головами и предлинными хвостами летали; они раннею весною прилетают из Мунгалии и Китаю и по Селенге, Онони и Аргуну в множестве гнездятся. Как ни много было сей птицы, однако за прозорливостью ее и беспрестанным летанием многими повсюду стадами ни одной застрелить было не можно. (...)

Наконец отдалились мы от Селенги чрез песчаные и лесистые каменные горы, от коих чрез Нижнехиловскую падь доехали до реки Хилка. Оная с два дня как вскрылась и великую воду имела; теперь Поелику для перевозу плот надобно было делать, а вечер уже наступал, притом ненастливая наступившая погода тому несколько препятствовала, то остался я ночевать при хорошем огне, на берегу раскладенном; следующего утра все телеги в одной лодке, привязав по обе стороны по брусу, в Хиловскую, или Харазонову, деревню переправили. В деревне имеется около 30 дворов, меж коими две трети польские колонисты составляют, кои, здесь живучи уже лет с шесть, еще и до сих пор пашнею не завелись, а все старые жители из Иркутской губернии по два пуда на каждую десятину ежегодно давать обязаны.

Сеют здесь ярицу, также и арбузы, кои по садам у поляков, так как и около Селенгинска хорошо удаются, потому что слой лежит на полдень открытый, горячий и песчаный. Хилок, который теперь изрядную величину имеет, летом так мелок бывает, что в некоторых местах переехать можно, и для того из подъемной рыбы не много в нем случается, кроме как хариусы, линьки и немного тайменей. Омули в нее совсем не заходят, однако прежде временем видали. По оной реке вверх и по впадающим в нее небольшим речкам имеются деревни: Паркина, Баленчинская, Камангарская, Динтунская, Кукульская, Кандабаевская, Нарын-Шибир, или Катаевская, Белоплотовская, Малстинская, Сохотоевская, Сардалмская, Песчанская, Уксулуцкая, Хоплорская, Буйская, Красноярская слобода, Бичурская, Яланская, Мангиртуйская, Сибалдуйская и Хабаровская; также выше Харитоновой, по впадающей в Хилок с правой стороны речки Тунгуя и других речек, новая слобода Мухор-Шибир и деревни Кокуйская, Шаралдаевская, Цаханская, Хара-Шибирская, Бурдуковская и Никольское село, в коих во всех 450 человек тутошних мужиков и 350 человек новопоселенных колонистов считается.

Еще примечания достойно, что верст с полтораста от устья по Хилку находится богатая железная руда в лесистой горе, которую Якутского полку драгуны прежде в горнах плавили, но ныне никто более ее не употребляет.

Мы поехали от Хилка вдоль по маленькой речке Тиргутуй, при Харитоновой деревне в Хилок текущей; долина, по которой речка протекает, частию окружена горами, отчасти лесами покрыта, в коих многие маленькие птички водились, и меж ими попалась нам редкая птичка из роду камышников. (...) Наконец, оставя сию речку, переехали мы на высокий каменный хребет, в полуденную сторону травами цветущими испещренный, и прибыли в один деревенский дом, селенгинским казаком обитаемый; но верст с пять выше к ручьям, в речку Чигирин стекающимся, находился еще хорошенький дом селенгинского дворянина. И так здесь остался я дожидаться свежих подвод со стороны из деревни Ключи и, получа, далее отправился. Отсель на Куйтун есть прямая дорога, которая идет от реки вправо через горы в деревню Тарбагантей, однако весьма затруднительна. И для того я взял лучше ровную дорогу через Тарбагантейскую слободу, даром что она несколько далее.

По Чигирину вверх ездят отчасти лугами, отчасти борами, потом верст через восемь его переезжают и выходят красным лесом на чистое и ровное поле, по которому к ночи я в вышепоказанную слободу приехал; в оной изрядная находится церковь и около 40 дворов, меж коими 10 польские колонисты занимают; лежит при соединении речки Куйтуна (Холодная) с Тарбагантеем (Сурочья река). Ночь после дневного жару такая была холодная и непогодная, что я принужден здесь был остаться до утра.

В слободе есть выборный, которого всеми сюда принадлежащими деревнями погодно выбирают. Деревни же, сюда причисляемы, суть: Бурнашевка и Михайловна по Тарбагантею; Пестерева, Султуринская и Куйтунская по Куйтуну; Гайтуринская, Кабалина, Зуевска, Красноярова, Захарова, Каленова, Рещикова, Сотникова — все по Селенге; Рупишевка и Иволгинская на Иволге; Барская, Куналейская, Бренская, Хободольская; три деревни Убуканские и Енгашинская на реках, по коим имя себе имеют. Число жителей во всем уезде состоит из 309 мужиков и 466 новопоселенных колонистов.

Из Тарбагантею поехали мы вверх по речке Куйтуну, которая, приходя из диких гор, по справедливости заслуживает данное ей имя, потому что около ее не видно было нигде зелененькой травки. На низменных местах оказывалась соленая пыль, и повсюду местами большие голые солончаки находились, на коих никакой травы не росло. Может быть, не без основания соленость здешнего слоя можно принять за холодное сей страны место, к чему, вероятно, способствуют и близкие лесистые горы, и самое места положение.

Верст за шесть прибыли в деревню Пестереву, дворов с шесть, оттоль в Надеину, дворов девять, проехав, переехали два ручейка, Улунтуй и Султура, в Куйтун текущие, оттоль в недалеко от вершин Куйтуна находящуюся деревню того же имени, дворов с 30 старожилов имеющую и 44 польских колонистов, кои по лесистым горам не без малого труда и прилежания, но и не без желанного успеху расширяются. Они имеют довольное хлебопашество, а жалуются только, что по подлежащим сенокосам немного для скота травы родится, которым, напротив того, они уже довольно развелися. Понеже сие место