«Право же, надо будет сшить ей другой костюм, —подумала она. — Только одному богу известно, как я заставлю ее снять всюэту грязь».

— Мама, смотри!

— Смотрю, милочка, — сказала улыбаясь Скарлетт.Ретт поднял малышку и посадил на пони, и Скарлетт при виде ее прямой спинки и горделивойпосадки головы вдруг ощутила прилив гордости за дочь и крикнула:

— Какая же ты у меня красавица, моя бесценная!

— Ты тоже, — великодушно откликнулась Бонни и,ударив Мистера Батлера ногой под ребра, галопом понеслась в дальний конец дворак беседке.

— Мама, смотри, как я сейчас прыгну! — крикнулаона и ударила хлыстом пони.

«Смотри, как я сейчас прыгну!» Словно прозвонил колокол,будя воспоминания. Что-то зловещее было в этих словах. Что именно? Почему онане может сразу вспомнить? Скарлетт смотрела вниз на свою маленькую дочурку,изящно сидевшую на скачущем пони, и лоб ее прорезала глубокая морщина, а вгруди вдруг разлился холод. Бонни мчалась во весь опор, черные кудри ееподскакивали, голубые глаза блестели.

«Глаза у нее совсем как у моего папы, — подумалаСкарлетт, — голубые глаза ирландки, и вообще она во всем похожа на него».

И, подумав о Джералде, она сразу вспомнила то, что такстаралась выискать в памяти, — вспомнила отчетливо, словно при светемолнии, вдруг озарившем все вокруг, и сердце у нее остановилось. Она вдругуслышала ирландскую песню, услышала стремительный топот копыт вверх по выгону вТаре, услышала беспечный голос, такой похожий на голос ее девочки: «Эллин!Смотри, как я сейчас прыгну!» — Нет, — закричала она. — Нет! Стой,Бонни, стой!

Она еще не успела высунуться из окна, как услышала страшныйтреск дерева, хриплый крик Ретта, увидела взлетевший голубой бархат и копытапони, взрыхлившие землю. Затем Мистер Батлер поднялся на ноги и затрусил прочьс пустым седлом.

На третий вечер после смерти Бонни Мамушка медленнопроковыляла вверх по ступенькам, ведущим на кухню в доме Мелани. Она была вся вчерном — от больших мужских ботинок, разрезанных, чтобы свободнее было пальцам,до черной косынки на голове Ее мутные старые глаза были воспалены, векипокраснели, и от всей монументальной фигуры веяло горем. На лице ее застыловыражение грустного удивления, словно у старой обезьяны, но губы былирешительно сжаты.

Она тихо сказала несколько слов Дилси, и та покорно кивнула,словно в их старой вражде наступило перемирие. Дилси поставила тарелки, которыеона держала в руках, и прошла через чуланчик в столовую. Минуту спустя Меланиуже появилась на кухне с салфеткой в руке и взволнованно спросила:

— С мисс Скарлетт что-нибудь…

— Мисс Скарлетт держится как всегда, — медленнопроизнесла Мамушка. — Я не хочу мешать вам ужинать, мисс Мелли. Я могу иподождать — еще успею ведь сказать вам, что у меня на уме.

— Ужин может подождать, — сказала Мелани. —Дилси, подавай, что осталось. Пойдем со мной, Мамушка.

Мамушка вперевалку последовала за ней — через кухню, мимостоловой, где во главе стола сидел Эшли, рядом с ним — Бо, а напротив — двоедетей Скарлетт, отчаянно стучавших суповыми ложками. Счастливые голоса Уэйда иЭллы наполняли комнату: им ведь столь долгое пребывание у тети Мелли казалосьчем-то вроде пикника. Тетя Мелли была всегда такая добрая, а сейчас особенно.Смерть младшей сестренки почти не произвела на них впечатления. Бонни упала сосвоей лошадки, и мама долго плакала. А тогда тетя Мелли взяла их к себепоиграть с Бо, и им давали кекс и сладкий пирог, стоило только попросить.

Мелани провела Мамушку в малую гостиную, установленнуюкнижными шкафами, прикрыла дверь и предложила ей присесть на софу.

— Я как раз собиралась прийти к вам после ужина, —сказала она. — Теперь, раз матушка капитана Батлера приехала, похороны,очевидно, будут завтра утром.

— Похороны. Вот с этим-то я к вам и пришла, —сказала Мамушка. — Мисс Мелли, мы все в большой беде, я пришла к вам запомощью. Одни страдания, моя ласточка, одни страдания.

— Мисс Скарлетт что, слегла? — озабоченно спросилаМелани. — Я ведь почти не видела ее с тех пор, как Бонни… Она заперлась усебя в комнате, а капитана Батлера не было дома и…

Вдруг слезы потекли по черному лицу Мамушки. Мелани селарядом с ней, принялась гладить ее по плечу, и через какое-то время Мамушкаприподняла свою черную юбку и вытерла глаза.

— Вы должны пойти помочь нам, мисс Мелли. Я-то делаювсе что могу, да толку чуть.

— Мисс Скарлетт… Мамушка выпрямилась:

— Мисс Мелли, вы-то не хуже меня знаете мисс Скарлетт.Сколько страдало это бедное дитя, дай ей только бог силы все вынести… А уж этопоследнее горе и вовсе разбило ей сердце. Но она выстоит. А пришла-то я к вамиз-за мистера Ретта.

— Мне так хотелось повидать его, но всякий раз, как я квам заходила, он был либо в городе, либо сидел, запершись у себя в комнате с… АСкарлетт ходила словно привидение и молчала… Да говори же скорее, Мамушка. Тыведь знаешь, что я помогу, если только это в моих силах.

Мамушка вытерла нос тыльной стороной ладони.

— Я говорю вам, мисс Скарлетт все может выдержать, чтогосподь пошлет, потому как ей уже много испытаний было послано, а вот мистерРетт… Мисс Мелли, он ведь никогда ничего не терпел, ежели ему не по нраву,никогда, ничегошеньки. Вот из-за него-то я к вам и пришла.

— Но…

— Мисс Мелли, вам надо пойти сегодня к нам — сейчас,вечером. — В голосе Мамушки звучала настоятельная мольба. — Может,мистер Ретт послушает вас. Он Ведь всегда так высоко вас ставил.

— Ах, Мамушка, да что же это? О чем ты говоришь?Мамушка распрямила плечи.

— Мисс Мелли, мистер Ретт, он.., совсем ума решился. Нехочет, чтобы мы увозили маленькую мисс.

— Ума решился? Ну, что ты, Мамушка, нет!

— Я не вру. Чистая правда. Он не даст нам похоронитьдитятко. Он так мне сам и сказал — только час назад.

— Но не может же он… Ведь он же…

— Вот потому я и говорю, что он ума решился.

— Но почему…

— Мисс Мелли, я вам не все сказала. Не должна яговорить, да только вы ведь все равно нам как родная. И только вам я и могусказать. Я вам все говорю. Вы же знаете, как он любил свое дитятко. Никогда ещея не видела, чтоб мужчина, черный ли, белый, так любил свое дитятко. Он сразукак с ума сошел, когда доктор Мид сказал: «У нее шейка сломалась». Он тогдасхватил ружье, побежал и пристрелил этого бедного пони, а я, клянусь богом,думала, он пристрелит и себя. Я совсем было растерялась: мисс Скарлетт лежит вобмороке, все соседи по дому бегают — туда-сюда, а мистер Ретт держит своюдочку и не дает мне даже вымыть ей личико, а оно все в земле было измазано. Акогда мисс Скарлетт пришла в себя, я подумала: слава тебе господи! Теперь онихоть утешат друг дружку. — Слезы снова полились, но на этот раз Мамушкадаже не пыталась их утирать. — Да только как она пришла в себя, кинулась вкомнату, где он сидел с мисс Бонни на руках, и говорит: «Отдайте мне моегоребенка, вы убили ее».