Все рассказы о Мэйфейрских ведьмах – это повествования обиспользовании дара колдовства. И если среди свидетельств встречаются упоминанияо применении телепатии, чудесных исцелениях или иных экстрасенсорныхспособностях Мэйфейров, то лишь изредка и вскользь.

Я сам тщательнейшим образом проанализировал всю имевшуюся враспоряжении ордена информацию о Роуан. Мне искренне хотелось верить, чтоДейрдре Мэйфейр была бы счастлива узнать об успехах своей дочери, о том, чтоона добилась поистине выдающихся успехов, что она любима и уважаема всеми, ктоее знает. И я поклялся себе, что не стану тревожить душевный покой РоуанМэйфейр рассказами о прошлом ее семьи. И если истории Мэйфейрских ведьм сужденозавершиться, если дочь Дейрдре свободна от родового проклятия, что ж, намостается только порадоваться, закрыть досье и никогда впредь не вмешиваться вее жизнь.

Следует принять во внимание, что даже малая часть сведений,которыми располагает Таламаска, способна в корне изменить судьбу Роуан, апотому мы не вправе рисковать и, как только Дейрдре Мэйфейр обретет вечныйпокой, обязаны прекратить расследование. Однако мы должны быть готовы и к тому,что после смерти Элли Роуан все же вернется в Новый Орлеан и попытаетсявыяснить правду о своем происхождении. В этом случае наше вмешательствоокажется неизбежным.

В течение двух недель после похорон Элли нам удалось узнать,что Роуан не намерена ехать в Новый Орлеан. Она в то время завершала курспрактического обучения в качестве ординатора университетской клиники, и временина поездку просто не было. Кроме того, как выяснили наши агенты, Элли заставиладочь подписать некий документ – своего рода торжественную клятву в том, чтоРоуан никогда не вернется в Новый Орлеан и не будет искать своих настоящихродителей. Судя по всему, Роуан намеревалась сдержать клятву.

Кто знает, быть может, она никогда не увидит дом на Первойулице, быть может, «проклятие» ее не коснется, быть может, Карлотта Мэйфейр вконце концов одержит победу…

С другой стороны, зарекаться рано. Никто и ничто не помешаетЛэшеру возникнуть однажды перед глазами этой поистине сверхъестественноодаренной молодой женщины, способной явственно читать чужие мысли. Ведь насамом деле она гораздо более мощный экстрасенс, чем ее мать или бабка, чембольшинство предков, от которых она унаследовала столь великую силу инепомерные амбиции. Да, сейчас имена Мари-Клодетт, Джулиена или Мэри-Бет нескажут Роуан ничего. Но что, если настанет день, и она узнает всю правду о тех,кому они принадлежали?

Размышляя об этом, я часто вспоминал Петира ван Абеля. Имяего отца – великого лейденского хирурга и анатома – золотыми буквами внесено висторию медицины. И мне страстно хотелось сказать Роуан: «Вот о ком вы должныпомнить! Вот от кого через века и поколения вы унаследовали свой талант вискусстве врачевания!»

Ход моих мыслей резко изменился в 1988 году, когда от нашихагентов стали поступать первые сообщения о загадочных заболеваниях и смерти такили иначе связанных с Роуан в прошлом людей.

Так, например, девочка, с которой Роуан поссорилась нашкольном дворе в Сан-Франциско, внезапно умерла от кровоизлияния в мозг, преждечем успела приехать «скорая помощь».

В 1974 году Роуан чудом избежала изнасилования: в то времякак она пыталась вырваться из рук напавшего на нее мужчины, у того случилсяинфаркт.

В 1984 году доктор Карл Лемле из Института Кеплингерапожаловался своей секретарше Беренис на жуткую головную боль, попросил принестиаспирин и в разговоре упомянул о том, что незадолго до этого случайно встретилв университете Роуан и был поражен ее необъяснимой враждебностью: в ответ наприветствие мисс Мэйфейр бросила на него яростный взгляд и отвернулась.Ситуация была тем более неприятной, что все это произошло на глазах у многихколлег. За первым приступом последовали еще несколько, и вскоре Лемлескончался.

Итого пять смертей. Пять человек из близкого окружения РоуанМэйфейр внезапно скончались от сердечно-сосудистых заболеваний. Трое из них – вприсутствии Роуан, двое – вскоре после встречи с ней.

Понимая, что на это потребуется не один месяц, я все же далзадание нашим агентам проверить всех соучеников и коллег Роуан, записать именатех, кого уже нет в живых, и выяснить обстоятельства их смерти.

Вскоре мне позвонил внештатный агент Таламаски Оуэн Гандер.Этот человек не состоит в ордене, но вот уже двадцать лет с успехом выполняетего задания и считается одним из наших лучших осведомителей. Ему не раздоводилось бывать в лондонской Обители.

Чуть позже Гандер прислал письменный отчет, в которомсообщил, что ему удалось выявить еще одну смерть. В 1978 году, в годы учебыРоуан в университете Беркли, у нее произошел конфликт с одной из студенток,которая, как считала Роуан, совала нос не в свое дело и без разрешенияпользовалась лабораторными приборами Роуан. Во время ссоры Роуан до такойстепени потеряла контроль над собой, – а это случалось с ней крайнередко, – что даже сбросила что-то с лабораторного стола. Девушка в ответтолько смеялась, а потом еще долго издевалась над Роуан, пока ее не утихомирилидругие студенты.

На следующий день студенты разъехались на весенние каникулы,после которых девушка в университет не вернулась. Как выяснилось, еще до ихокончания она умерла в своем родном городе – в Пало-Альто, штат Калифорния. Чтосамое удивительное, Роуан об этом даже не знала).

Получив сообщение, я немедленно из Лондона связался потелефону с Гандером и спросил, почему он так уверен, что Роуан ничего не зналао судьбе своей сокурсницы.

– Не только она – никто не знал, – ответилОуэн. – После того как я обнаружил запись о смерти девушки, я беседовал сомногими бывшими студентами. Все они помнили пресловутую стычку, но понятия неимели, что сталось потом с девушкой, и говорили примерно следующее: «Я еебольше не встречал»; «Наверное, она ушла из университета»; «Мы не были близкимидрузьями. Не знаю, что с ней стряслось. Полагаю, она вернулась в Стэнфорд» – нуи далее в том же духе. Ничего удивительного – университет огромный, студентовмного…

Тогда я попросил Гандера очень осторожно выяснить, известноли Роуан о смерти Карен Гарфилд, любовницы Грэма:

– Пожалуйста, позвоните как-нибудь вечером и попроситек телефону Грэма Франклина, а когда Роуан ответит, что он умер, объясните, чтона самом деле ищете Карен Гарфилд. Только прошу вас, Оуэн, постарайтесь незатягивать разговор и не слишком расстраивать Роуан.

Гандер позвонил следующим вечером:

– Вы совершенно правы.

– В чем? – не понял я.