Но сомнительно, что его осторожность тоже не привела бы к пагубным последствиям. В отсутствие короля и герцога Гиеньского, которого задерживал его двоюродный дед, кто должен был командовать королевской армией? В сложившейся ситуации естественным лидером был герцог Бургундский. Но арманьяки во главе с Иоанном Беррийским цеплялись за власть, которую они с таким трудом отвоевали, и делали все возможное, чтобы держать Иоанна Бесстрашного подальше от короля, Парижа и армии. Их пропаганде даже удалось убедить некоторых современников, а позднее и историков, в том, что герцог Бургундский чуть было не совершил предательство. Арманьякское правительство предложило ему направить в королевскую армию 500 латников и 300 арбалетчиков, но ни в коем случае не являться самому. По приказу короля герцог должен был оставаться в своих владениях. 11 октября, собрав свои войска, Иоанн Бесстрашный написал королю о своем намерении лично выступить на защиту королевства. Если и правда, как часто пишут, что он не приказывал своим вассалам явиться в королевскую армию, то, по крайней мере, он не запретил им этого делать. Об этом ясно свидетельствует список погибших при Азенкуре.

Несмотря на раздоры и колебания, французская армия (20.000 человек, как многие считали) собралась в Руане и двинулась на север, сумев отрезать англичан от побережья. Кажется, там собрался весь "цвет французского рыцарства" Лангедойля. Пикардийский хронист Жан Лефевр де Сен-Реми, участвовавший в сражении на стороне англичан в качестве молодого оруженосца, рассказывает, что "народ стекался со всех сторон, словно на праздничные поединки или рыцарский турнир". Французская армия была хороша и многочисленна, но не имела лидера. Способность Карла VI или молодого Людовика Гиеньского к командованию могла быть сомнительной, но когда король, Дофин или принц имевший неоспоримую власть, как, например, Филипп Смелый при Роозбеке, принимал формальное командование армией, его присутствие подтверждало авторитет коннетабля, маршалов и магистра арбалетчиков. В отсутствие такой поддержки эти великие коронные офицеры, доблестные и опытные капитаны, вынуждены были подчиняться приказам молодых и неопытных принцев.

Миф об Азенкуре

Нескольких часов оказалось достаточно, чтобы уничтожить эту прекрасную армию. Но как? Почему она была уничтожена? По чьей вине? Сказать об этом непросто, поскольку хронисты, как и все современники этого события, были в шоке. "Великий полководец Генрих", "несчастный и проклятый день" — повторяют они на протяжении всех своих повествований, в надежде понять и объяснить случившиеся, но стремясь больше обличить виновных, чем выявить допущенные ошибки.

Так, в противовес шекспировскому мифу о великом дне Святых Криспина и Криспиана был создан французский миф об Азенкуре: отвергнув предложения Генриха V о переговорах, французская армия, "сброд рыцарей", скопилась на узкой равнине между лесами Азенкура и Трамекура. В строю стояли только латники, спешившиеся благородные всадники, которые толкались, пытаясь занять почетное место в первом ряду. Лучники, арбалетчики и прочие простолюдины были презрительно оставлены в стороне. Им противостояли англичане, дисциплинированно выстроившиеся единым корпусом, растянувшимся по всей ширине поля боя. В первой шеренге и между баталиями латников, за вбитыми в землю заостренными кольями, расположились знаменитые английские лучники. Обремененные тяжелыми доспехами, топча свежевспаханную землю, раскисшую от "сильного октябрьского дождя", рыцари оставались на месте в течение четырех часов, поскальзываясь и утопая знаменитой грязи Азенкура.

Около десяти или одиннадцати часов англичане продвинулись вперед. Дождь прекратился. Выглянувшее из-за туч осеннее солнце светило в глаза французам. Английские лучники вырвали из земли колья и пройдя несколько ярдов вбили их вновь, после чего обрушили на французов шквал стрел. Два отряда французской кавалерии бросились на этих "мужланов", но, израненные стрелами, люди и лошади повернули назад врезавшись в основную массу французского войска, которое, только начало движение вперед. Противники вступили в рукопашный бой. Истратив стрелы, английские лучники бросили луки и взялись за боевые молоты и кинжалы. Французские рыцари, продолжая наступать, стали друг друга теснить. Фланги сходились к центру. Англичанам оставалось только рубить французов мечами и топорами.

Вскоре цвет французского рыцарства превратился в груду мертвых, умирающих и раненых тел. Затем, когда некая группа французских мародеров, напала на английский обоз в тылу, Генрих V приказал перебить пленных.

Грязь и толкучка, прекрасные английские лучники и неповоротливые французские рыцари — налицо все элементы мифа об Азенкуре, к которым следует добавить Гордыню, Жадность, Недисциплинированность и Трусость, которые так сильно осуждали современники и, наконец, добавленную историками-позитивистами Мадам Глупость. Но эта критика далеко не всегда объективна и в любом случае ничего не объясняет.

Причины катастрофы французской армии

Была ли французская армия неорганизованной массой, толпой вооруженных людей? Те, кто был при Азенкуре, не говорят ничего. Более того, раз королевский Совет принял решение о сражении, значит, был разработан план. В английских архивах мы даже нашли этот план, составленный маршалом Бусико по приказу герцога Алансонского и коннетабля за несколько дней до встречи двух армий. Этот план учитывал тактические особенности действия английской армии и грозную эффективность ее лучников: авангард — "большая баталия" конных рыцарей; два крыла пеших латников; в передней линии перед крыльями — "конные баталии" (элитные эскадроны) под командованием магистра арбалетчиков, которые должны были "сбить с позиций английских лучников" в начале сражения; еще одна "конная баталия из двухсот человек", под командованием Луи де Босредона, должна была зайти "английским баталиям в тыл".

Хорошо продуманный план, но осуществить его не удалось, поскольку французов было слишком много, а поле боя слишком тесным. В ответ на призыв в армию вассалы короля и все рыцари из близлежащих областей явились массово и единодушно, с таким же энтузиазмом, как впоследствии бойцы при Вальми. Поскольку битву они проиграли, говорили, что они пришли только в надежде на славу и деньги, как будто их место, определенное рождением, положением в обществе и давней традицией, было не там, в королевской армии, под знаменем своего сюзерена и плечом к плечу со своими родственниками и соседями. Для этой огромной армии равнина Азенкура — четыре километра в длину и менее километра в ширину — была слишком узкой. План, разработанный коннетаблем, необходимо было адаптировать к реальной местности, сделать выбор и принять решение. В этом и заключалась роль главнокомандующего.

Но вот главнокомандующего как раз и не было. В отсутствие короля и Дофина его функции выполнял королевский Совет, в котором преобладали лилейные принцы, герцог Орлеанский, герцог Бурбонский, герцог Алансонский, власть которых принималась не всеми. Рыцари Лангедойля охотнее подчинились бы авторитетному герцогу Бургундскому или герцогу Бретонскому, зятю короля, не пожелавшему присоединяться к армии, в которую не пустили Иоанна Бесстрашного, чем молодым принцам — Карлу Орлеанскому было двадцать четыре а Иоанну Бурбонскому тридцать три года, Иоанну Алансонскому тридцать — тем самым, которые тремя годами ранее объединились с англичанами для участия в Буржской кампании. Вместе с ними находились великие офицеры короны, коннетабль Шарль д'Альбре и маршал Бусико, к чьим мудрым советам, как писали и Жувенель дез Юрсен и Монах из Сен-Дени, никто не прислушался.

На узкой равнине Азенкура невозможно было задействовать всю королевскую армию. Нужно было решить, кто будет сражаться, а кто останется в резерве. Но выбор был сделан не с учетом требований тактики, а в соответствии с традиционными устоями феодального общества. Вассалы короля, главные держатели фьефов и рыцари,