Члены движения Гуш Эмуним обретали все большую решимость по мере того, как все нерешительнее становилась политика социалистического правительства. В 1974–1975 гг. они основали несколько новых поселений на Западном берегу, в центре арабских анклавов. В одном из районов Самарии, где плотность арабского населения была особенно велика, возникло поселение Элон-Море. И опять, как и в случае с хевронскими поселенцами, реакция правительства была непоследовательной. В это время как раз Перес и Рабин вступили в соперничество за лидерство в партии, и у каждого из них в окружении были влиятельные члены движения Гуш Эмуним. По указанию Переса подразделение инженерных войск провело в Элон-Море электричество и воду. Что касается Рабина, то он, несмотря на свое возмущение агрессивностью Гуш Эмуним, счел целесообразным одобрительно отозваться о “присущем им энтузиазме первопоселенцев” и в конечном итоге вынужден был признать возникновение Элон-Море свершившимся фактом. Первоначально поселенцы обосновались в бывшем армейском лагере Кдумим. К началу 1977 г., таким образом, на Западном берегу уже существовало пять поселений движения Гуш Эмуним, и трудно было сказать, кто испытывает более негативные чувства по отношению к кабинету Рабина — “голуби”, выступавшие за отход из районов с многочисленным арабским населением, или “ястребы”, безошибочно предугадавшие отсутствие у социалистического правительства не только согласованной позиции, но хотя бы самого общего представления о планах, связанных с будущим Иудеи и Самарии.

Результаты экономической политики правительства были еще менее впечатляющими, чем достижения на территориях. Правда, следует признать, что целый ряд бюджетных затрат был вызван исключительными обстоятельствами. Правительству пришлось удвоить оборонный бюджет страны, чтобы компенсировать поставки советского и французского оружия в Египет и Сирию после Войны Судного дня. Десятки тысяч израильтян, будучи призванными на воинские сборы, срок которых по необходимости пришлось увеличить, тем самым оказывались выведенными из сферы экономической деятельности. В целом, доля расходов на оборону в израильском ВНП резко возросла — с 21 % в 1972 г. до 47 % в 1976 г.; к тому же рост мировых цен на нефть и другие предметы израильского импорта способствовали росту бюджетного дефицита страны, который к 1976 г. превысил 4 млрд долларов. Основную долю этого дефицита приходилось покрывать за счет займов из американских и других источников; затраты на обслуживание и покрытие этих долгов способствовали росту инфляции, которая составила в 1973 г. 30 %, а в 1974 и 1975 гг. — 40 %. Ко всему прочему, именно в это время деятельность предприятий коммунальных услуг была парализована забастовками, которые, одну за другой, объявляли находящиеся на государственной службе и входящие в Гистадрут инженерно-технические работники, врачи, учителя. Правительство, как правило, удовлетворяло требования бастующих.

Отдельно следует сказать о негативном воздействии на израильскую экономику коррупции, которая разъедала не только сферу бизнеса и профессиональных сообществ, но также проникала и в высшие эшелоны государственной власти. Один из самых грандиозных скандалов был связан с деятельностью корпорации “Израиль”, основанной в 1968 г. правительством Эшколя, в финансировании которой принимали участие евреи со всего мира. В 1975 г. бывший директор-распорядитель корпорации был обвинен (и затем признан виновным) по делу о присвоении средств корпорации на сумму в миллионы долларов. Год спустя директор таможенной службы был осужден за то, что незаконно освобождал товары, ввозимые в страну его приятелями, от пошлин и сборов. В 1976 г. высокопоставленный чиновник Банка Израиля был арестован за то, что пользовался служебной информацией в целях обогащения. Бывший управляющий израильской нефтедобывающей корпорации на Синае был осужден за использование в личных целях фондов, которыми он распоряжался в служебном порядке. Генеральный директор страховых программ Гистадрута был признан виновным в получении взяток от поставщиков. Министр жилищного строительства покончил жизнь самоубийством после того, как началось следствие по делу о присвоении им фондов Партии труда. Общая атмосфера казнокрадства и злоупотребления служебным положением, казалось, становилась более и более характерной для всей партийной иерархии.

И сам премьер-министр не избежал обвинений. К концу 1976 г. политическое соперничество и личная неприязнь между Рабином и Пересом настолько обострились, что это проявлялось даже в ходе заседаний кабинета министров. Собственно говоря, Перес уже принял решение вступить в борьбу с Рабином за власть в партии еще до выборов, назначенных на ноябрь 1977 г. Рабин, в свою очередь, решил, что у него имеется возможность обойти своего соперника. В декабре 1976 г. он присутствовал на церемонии в аэропорту по поводу прибытия в Израиль новых американских истребителей, и этот день пришелся на субботу. Узнав о таком “нарушении святости субботы”, ультраортодоксальная партия Агудат Исраэль объявила правительству вотум недоверия. Большинство в кне-сете не поддержало это предложение, однако несколько членов Национальной религиозной партии, партнеры Рабина по коалиции, нарушили фракционную дисциплину и воздержались при голосовании. Рабин счел это подходящим поводом для того, чтобы объявить об отставке правительства и перенести выборы с ноября 1977 г. на май. Он рассчитывал, что кризис и назначение выборов на более ранний срок приведут к тому, что центральный комитет Партии труда теснее сплотится вокруг своего теперешнего лидера. Действительно, Рабин получил поддержку — но лишь незначительным большинством голосов, и почувствовал себя публично униженным.

В начале года, уже в ходе избирательной кампании, разразилось несколько финансовых скандалов, один из которых, как уже было сказано, закончился самоубийством министра жилищного строительства. А в марте 1977 г. одна израильская газета опубликовала результаты своего журналистского расследования: оказалось, жена Рабина имела два тайных долларовых счета в вашингтонском банке, что было запрещено израильским законодательством. Будучи совладельцем счета, Рабин также подвергся общественному осуждению и в начале апреля подал в отставку с поста как премьер-министра, так и главы партии. Вскоре после этого центральный комитет Партии труда выдвинул Переса в качестве кандидата на пост премьера. К этому времени в стране царило замешательство, моральное состояние народа Израиля было подорвано в ходе расследования итогов Войны Судного дня, арабские страны продолжали уверенно наращивать свой военный потенциал, а существование израильской экономики зависело от американских подачек, как жизнь больного — от аппарата искусственного дыхания. Создавалось впечатление, что эрозия, разъедавшая основы общественной морали, не только загнала израильских руководителей в болото коррупции, но и лишила их возможности управлять страной.

Электоральный переворот

При всей запутанности избирательной кампании соперничающие партии, как и на предыдущих выборах, образовали традиционный треугольник: блок Израильская партия труда — Мапам, затем Ликуд (коалиция, в которую входили Херут, Либеральная партия и еще несколько небольших партий) и все религиозные партии (в диапазоне от центристской Национальной религиозной партии и до фундаменталистской Агудат Исраэль). Весной 1977 г., по мере обострения предвыборных политических страстей, Израильская партия труда выступила со своим давним предупреждением относительно