Внутри все было по-прежнему, разве что народу еще больше. Джейн взяла в баре апельсиновый безалкогольный сквош, оказавшийся отвратительно сладким и отдающим горечью подпорченных фруктов. Однако эта дрянь стоила два фунта, и пришлось выпить. Не успела она шагнуть к танцполу, как кто-то хлопнул ее по плечу и заорал в ухо:

– Потанцуем?

Высокий, широкоплечий парень чуть старше нее, наверное, лет двадцати четырех. Худое разгоряченное лицо, зеленые пряди в длинных волосах и ввалившиеся темно-голубые глаза. Покачиваясь с мечтательным видом, он обозревал танцпол, почти не обращая внимания на Джейн.

– Давай! – прокричала в ответ она.

Парень обнял ее за плечи и прижал к себе. Его полосатая футболка пахла тальком и потом. Танцевали долго. Джейн двигалась с рассчитанной непринужденностью, парень дрыгался и подпрыгивал, как будто его кусала за пятки собака.

– А ты красивая! – проорал он, когда музыка на мгновение смолкла, потому что ди-джей менял треки. – Как тебя звать?

– Клеопатра Бримстоун.

Музыка грянула снова. Парень широко улыбнулся.

– Ну, что же, Клеопатра… Выпить хочешь?

Джейн так быстро кивнула, что закружилась голова. Он схватил ее за руку и потащил к бару. Джейн все время подпрыгивала, стараясь идти с ним в ногу.

– Вообще-то… – начала она, но тут парень резко остановился, и Джейн ткнулась носом ему в спину. – Вообще-то я бы предпочла выйти на улицу. Ты как?

– Лады, – парень, глупо улыбаясь, взглянул на нее и пожал плечами. – Только сначала возьму выпивку…

Они вышли из клуба. В проулке ветер бросил им в лицо опавшую листву и обрывки бумаги. Джейн засмеялась и прижалась к парню. Он с усмешкой глянул на нее сверху вниз, допил и выбросил банку, после чего обнял Джейн за плечи.

– Может сходим куда-нибудь выпьем? – спросил он.

Вывалившись из проулка, они повернули и зашагали вперед. Хай-стрит была забита прохожими, к пабам и ресторанам тянулись очереди. Голубое свечение уличных фонарей, тучи мелких мотыльков, бьющихся о светящиеся шары, пар и сероватые струйки дымка над группами панков на тротуарах Кэмден-лока. Какое-то время Джейн и ее новый знакомый шли по улице, наконец, через несколько кварталов он ткнул в паб на углу. Здание выглядело старинным, было покрашено в зеленый цвет, под окнами – горшки с цветами. На ветру покачивалась вывеска: «КОНЕЦ МИРА».

– Зайдем?

– Нет, пожалуй, – Джейн качнула головой. – Слушай, я живу тут рядом, у канала. Если хочешь, мы могли бы выпить у меня.

– Лады, – быстро согласился парень, явно опасаясь, что она передумает, и взглянул на нее. – Классная идея.

На улице, ведущей к дому, было малолюдно. У входа сидел какой-то пьяный старик, клянчивший мелочь. Отвернувшись, Джейн достала ключи, парень воинственно уставился на пьянчугу.

– Вот здесь я и обитаю, – объявила она, распахивая дверь. – Дом, милый дом.

– Красиво тут у тебя, – парень прошел внутрь и огляделся. – Одна живешь?

– Ага, – с запинкой ответила она, почувствовав укол совести.

Он ничего не заметил. Прошел на кухню, провел рукой по краю старинного французского буфета и кивнул.

– Американка, да? Учишься в Англии?

– Ну, да. Что будем пить? Бренди?

Он скорчил гримасу и рассмеялся:

– Лады. Шикарные у тебя вкусы, соответствуют имечку.

Джейн недоуменно посмотрела на него.

– Клеопатра, – пояснил он. – Забавное имя для девчонки.

– Еще забавнее было бы, если бы я была мальчишкой, – парировала она, и он расхохотался.

Достав бутылку, Джейн принялась расшнуровывать ботинки.

– Может, пойдем туда? – она мотнула головой в сторону спальни. – А то здесь холодновато.

Парень пригладил свои длинные волосы, пропустив сквозь пальцы светлые пряди.

– Лады, – он огляделся. – Слушай, а где тут у тебя туалет?

Джейн показала.

– Ясно, я скоро…

Она зашла в спальню, поставила на ночной столик бутылку и два стакана, сняла ветровку. На другом столике стоял затейливый канделябр с высокими желтоватыми свечами, толщиной чуть ли не в ее запястье. Джейн зажгла свечи, по комнате поплыл приятный аромат пчелиного воска. Села на пол, привалившись спиной к кровати. Через несколько минут послышался шум спускаемой воды, и в дверях появился парень. Улыбаясь, он плюхнулся рядом с Джейн. Та протянула ему стакан с бренди.

– Твое здоровье, – сказал он и залпом осушил.

– И твое, – ответила она, отпила глоточек и вновь плеснула бренди в его стакан.

Парень выпил, уже не так жадно. От свечей поднимался тонкий сизый дымок, он плыл над кроватью, балдахином, зеленым бархатным одеялом, горой травянисто-зеленых, шафранно-желтых и бежевых подушек.

Несколько минут они сидели молча. Потом парень поставил стакан на пол, повернулся к Джейн, обнял ее за плечи и притянул к себе.

– Ну, что ж… – пробормотал он.

Его поцелуй отдавал никотином и смесью дешевого джина с бренди. Холодная ладонь скользнула ей под рубашку, по груди у Джейн побежали мурашки, сосок сморщился от прикосновения его пальцев. Парень тесно прижался, расстегивая молнию на джинсах, его член уже встал.

– Нет, погоди, – прошептала Джейн. – Давай на кровати…

Выскользнув из его объятий, она заползла на постель, потянулась к куче подушек, нащупала под ними заранее спрятанный там предмет.

– Может, развлечемся сначала?

– А я что делаю? – немного обиженно сказал парень, но послушно залез на кровать и стянул ботинки, те с громким стуком упали на пол. – Чего еще там у тебя?

Улыбающаяся Джейн покачала наручниками. Парень уставился на них, перевел взгляд на Джейн и ухмыльнулся.

– Ага, так ты, значит, уже бывала в той комнате…

Джейн норовисто дернула плечиком и начала расстегивать рубашку. Парень хотел было взять наручники, но Джейн ему не дала.

– Нет-нет, это не для меня.

– Дамы – вперед.

– Удовольствие джентльмена превыше всего.

– Убойный аргумент, – он расплылся в идиотской улыбке.

Она мягко толкнула его на подушки и прошептала:

– Ложись на спину.

Он лег, наблюдая, как она стягивает с него рубашку, джинсы и трусы. Его пенис лежал на бедре, еще не окончательно отвердев. Она провела по нему пальцами, парень тихо застонал, схватил ее за руку и попытался плотно прижать ладонь к члену.

– Нет, – прошептала она, – рано. Дай-ка мне руку.

Надев на него наручники и кандалы, прицепила к ногам и рукам поводки и привязала к столбикам балдахина. Это оказалось труднее, чем она ожидала, ей никак не удавалось затянуть их так, чтобы он не мог двигаться. Парень, настороженно склонив голову, наблюдал за ее действиями, пламя свечей отражалось в его глазах, дыхание сделалось неглубоким и учащенным.