нехорошо, — произнес Могильников. — Разводите костер! — дал команду он.

— Стоп! — крикнул Валенов. — Ему стало так стыдно, что оставаться в лагере он уже не мог. Роман выхватил у Киры котелок и двинулся к ручью. Могильников пошел за ним.

— Руководитель-то у нас трусоват, — протянула Юля.

— Буренка, ты начинаешь удивлять. С каждым днем похода мы слышим от тебя все больше слов, — прокомментировала Кира.

— Не можешь упустить возможности поругаться со мной? — хмыкнула Юля.

— Разумеется, не может, — вмешался Эдкевич, — ведь вы же Заяц и Волк!

Обе девушки грозно уставились на парня.

— Чего? — удивился тот.

— Девочки, хватит ссориться, давайте делом займемся. У нас еще палатки не стоят, только семейство Могильниковых успело их поставить, — предложила Элина. Дарьян незамедлительно кинул в неё шишку и зарычал. Девушка в ответ скривила гримасу.

— Могильниковы просто мыслят одинаково… секундочку — «девочки»? Ты назвала меня девочкой? — возмутился Эдкевич.

— Я не это имела в виду.

— Как ты не это имела в виду, если ты это сказала? — спорил Эдкевич.

В подобном формате они переругивались с Элиной ещё минут десять, пока от пустой болтовни на повышенных тонах не «закипел» Юлин мозг.

— Может, хватит уже!? Как две бабки у подъезда спорите непонятно, о чем! Итак голова болит, так вы еще тут!

В этот момент издалека послышался вой.

Тощий подскочил и спрятался за спину Киры.

— Вы слышали? — спросил Эдкевич.

— Конечно, нет! Мы ведь не рядом с тобой стоим! — буркнула Юля.

— Разве тут водятся волки? — заплакала Лея. — Давайте не будем отходить далеко друг от друга.

Вой повторился.

— Это лес, дорогая, тут какого только зверья не водится! — отрезала Кира.

— И Могильников с ружьем сейчас далеко, — произнес Дарьян. Вытащил из рюкзака большой охотничий нож, но вставать впереди всех побоялся.

— Утки падать не начнут? — поинтересовалась у него Кира.

— Вы еще шутить можете? — опешила Элина. — Напомню, мы в опасности!

— Конечно в опасности, когда у одного из нас такой нож, — продолжила шутить Кира.

— Это Эдкевичу надо бояться с Валеновым, они же с ним в палатке спят, — неожиданно для себя поддержала Киру Юля. Все уставились на нее в удивлении.

— Чего? — спросила она.

— А где, собственно, Эдкевич-то? — спросила Кира. Все переглянулись.

— То ли он храбрец, то ли… — не договорила Элина.

— … идиот, — закончила за нее Юля.

— Буренка, ты меня прямо радуешь сегодня! — восхитилась Кира. Юля скорчила гримасу ей в ответ.

— Дарьян, гроза джунглей, вставай вперед! Остальные берут в руки все, что хоть как-то можно использовать, как оружие! — скомандовала Кира.

Тощий схватил топор — порезался. Лея взяла любимую сковородку с уже починенной ручкой, с вмятиной от физиономии Могильникова — уронила себе на ногу. Юля взяла… Зонт? Зонт! Оказывается, она прихватила в поход зонт на случай дождя. Им же и вооружилась. Биться с волками зонтом — это сильно, очень сильно! — смеется главный герой комедии — её автор. И не только автор, но и все участники группы.

Кира схватила из догорающего костра тлеющую головешку. Элина просто подняла с земли небольшой камень. Подняла, увидела на нем земляного червяка, взвизгнула и уронила камень Лее на ногу. На вторую, которая не пострадала от падения сковородки.

Самые приятные эмоции испытывал сейчас Роман Александрович. Вместе с Могильниковым они искали котелок, а когда раздался волчий вой… Могильников стоял метрах в пяти ниже по течению, чем Валенов. Роман оцепенел. Сглотнул слюну и попятился к Олегу Уюковичу. Тот, однако, даже не отреагировал на звуки. А Роман уже почти бежал, хотя это и было трудно — бугры, ямки, кочки мешали. Но тут снова послышался вой. Валенов, забыв про камни и кочки, «полетел» к патологоанатому. И, конечно же, сразу влетел в камень правой ногой… Ударился — заорал. Могильников от неожиданности выстрелил куда-то в сторону, чуть не подцепив одноухую белку Ивана, перебегающую поляну. И с какой целью она бежала там в это время суток?.. Мутный тип — этот Иван.

Возле туристов в лагере упала утка.

После этого все вооруженные «до зубов» туристы уже без лишних слов бросились спасать от волков своих товарищей — Валенова и Могильникова. Дружно, с эпичными криками бежали они в битву. Тощий и Дарьян двигались впереди. Командный, боевой дух вселился в каждого из них. Бесстрашный, летящий во весь опор Худогубкин споткнулся, лезвие топора соскочило с обуха и прилетело тупой частью в лоб бедной Лее. Девушка упала, как подкошенная. Кира споткнулась о нее и тоже упала, уронив тлеющую палку в сухую траву. Элина со страху бросила камень — попала в Дарьяна. Юля…. А Юля просто случайно раскрыла зонт.

Травка на поляне загорелась.

В общем, у Романа Александровича, как всегда все было под контролем!

Зато волки не рискнули приближаться к этому хаосу и такой неадекватной добыче, как группа туристов Романа Валенова.

К счастью, вскоре начался дождь, и потому огонь был ликвидирован. Туристам не удалось устроить масштабный лесной пожар и стать фигурантами уголовного дела, а у Дубанько не появилось любимой возможности посадить еще кого-нибудь в тюрьму.

Через некоторое время…

Туристы сидели у костра, пили чай и ждали, когда закипит вода в котелке, чтобы приготовить ужин. Второй котелок они так и не нашли, решили отложить поиски на утро.

Сидели, молчали. У большинства лица были испачканы сажей, ведь до дождя туристам пришлось тушить траву. Тощий сел подальше от Леи, так как понимал, что после такого фиаско и огромной шишки на ее голове, находиться рядом небезопасно. Конечно, он извинился. Конечно, он переживал, ведь она опять из-за него пострадала. Но Лея так подозрительно на него смотрела, не выпуская из рук сковородку, что Тощий подумал — на расстоянии безопаснее.

Дарьян, бедный Дарьян! Он унаследовал от мамы нехорошую привычку попадать в ситуации, которые негативно влияли на его здоровье. Как вы помните, туристы прозвали его Пациентом. Действительно, он был пациентом. Элина не только уронила камень на ногу Лее, но потом еще и запустила другим камнем в Дарьяна, попав бедняге в ухо. Он сидел с опухшим органом слуха, прижимая к нему тряпочку с каким-то снадобьем, которое Могильников достал из своей аптечки.

Рядом с Дарьяном неожиданно появился Эдкевич, сел на то же поваленное дерево, на котором сидел Олдег Уюкович. В шутку он назвал Дарьяна чебурашкой и хотел сфотографировать для коллекции «живых» фотографий. Но Дарьян не проникся моментом, схватил камеру и бросил ее куда-то в лес, а самого фотографа так ткнул в бок, что тот свалился. Прямо на посуду.

— Я же пошутил! — воскликнул Эдкевич, думая, что сейчас его кто-нибудь поддержит. Но