свою миссию Кайл провалил пришла к нему, лишь спустя неопределённое время, среди которого он попросту потерялся. Очередной удар о выступающий из грунта корень дерева, окончательно вернул Робинсона к жизни.

Он нащупал на правом камербанде модульного бронежилета короткий клинок и, вытащив его, метнул наугад в сторону человека, тащившего его за ногу.

Остриё ножа рассекло левое предплечье, разрезав рукав боевой рубахи суперсолдата. «Третий» выпустил ногу Кайла из левой руки и выхватил из пластиковой кобуры, расположенной на грудной панели модульного бронежилета «Glock 19».

Робинсон резко перевернулся на спину и с движением руки в его правой ладони оказался короткий клинок, выпавший из рукава боевой рубахи, который он тут же метнул.

Суперсолдат успел сделать выстрел. Оболочечная пуля угадила в грудную бронепластину между магазинными подсумками и административным.

Дыхание Кайла сбилось, а остриё клинка проткнуло стрелковую перчатку и травмировала правую кисть «Третьего», заставив выронить «Glock» брякнувшийся о сухой грунт.

Робинсон поднялся на ноги и акцентированным ударом голенью в коленный сустав суперсолдата, державшегося за правую руку, из кисти которой текла кровь, подкосил своего противника.

«Третий» упал на колени, испытывая боль в правой кисти. Кайл попытался нанести мощный удар ногой в голову суперсолдату, но тот, пересилив всю боль, отбил его левой рукой, а сжатый кулак, врезал Робинсону в пах.

Кайл согнулся и повалился на землю, задев спиной ветки кустарника. Такого поворота он явно не ожидал, что снова подтвердило его новый просчёт.

«Третий» вскочил на ноги и кулаком травмированной правой руки с кровотечением, нанёс несколько сильных ударов по бронешлему Робинсона. Суперсолдат ничего не чувствовал в этот момент, кроме ненависти и желания полностью подавить сопротивление противника. Он нанёс несколько ударов мыском тактического ботинка в пах Кайлу, а потом окончательно вырубил его, стоя на коленях на грунте, придушив Робинсона…

Вилла была охвачена пожаром, отлетевшие куски стен на лужайку, стали как оружием убийства, так и укрытием для возможного спасения. Хаос, огонь, паника, предсмертная агония и разящие выстрелы царили на этом небольшом кусочке опалённой земли. Автоматический огонь пулемёта «FN Minimi» из глубины развороченной лужайки и разрушенного бассейна, где остатки морской воды смешались в коктейль с кровью, косил тех, кто мог оказать хоть какое-то сопротивление. Куски человеческих тел валялись, где и как придётся, а кровь впитывалась в грунт.

Романов очнулся и открыл глаза, будучи испачканным в крови и накрытый телами погибших музыкантов оркестра. Он принялся откидывать в стороны тела, чтобы выползти из этой кучи с трупами, где ещё один полуживой музыкант с оторванной ногой, показывал признаки жизни. Шансов у скрипача не было! Стремительная кровопотеря приближала конец его жизненного пути.

Перепачканное чужой кровью лицо Андрея, чем-то роднило его образ с главным героем романа Брэма Стокера. Он выполз из кучи мёртвых тел, сохранивших ему жизнь и, споткнувшись, короткой перебежкой спрятался за куском отлетевшей стены дома, приземлившегося на агента Секретной Службы, принадлежность которого вычислил по наручным часам.

Звуки огнетушителей доносились из частично разрушенного дома, где должны были укрыться выжившие люди. Пули строчащего пулемёта высекли искры из куска стены, за котором спрятался Романов. Он вытащил из кобуры на ремне пистолет «SIG-Sauer», собираясь начать движение к разрушенному дому. Запах гари, чёрный дым и огонь играли ему на руку, ведь ими также можно было воспользоваться, как укрытиями.

Андрей вскочил на ноги и побежал в сторону дома. Пули выбили из земли пыль, пытаясь догнать Романова, но воронка на пути стала лучшим укрытием, куда он упал, уткнувшись лицом в разорванное на части тело официанта…

Анджелина с огромным трудом, вложив всю свою силу, отбросила в сторону кусок деревянного перекрытия, обвалившегося на неё после взрыва в доме. Языки пламени дожирали своим огнём кусок стены. Она откашлялась, задыхаясь от угарного газа и поползла на четвереньках в сторону, где несколько легко раненных агентов Секретной Службы боролись с огнём с помощью огнетушителей. Её лицо, испачканное сажей, растрёпанные волосы, и множественные ушибы, можно было сравнить с огромным везением, обошедшего стороной многих из числа гостей виллы.

Агент Стивенсон с трудом встала на ноги, отшатнулась чуть в сторону, и завалилась на разломанный книжный шкаф. Обломок стекла порезал её правую брючину, и слегка рассёк кожу на бедре. Она споткнулась о кусок мрамора и, собравшись с силами, сделала несколько шагов к агентам, борющихся с огнём…

Грибов вылез из-под обвалившейся на него стены, мысленно поблагодарив кухонный морозильник за спасение, и, откашлявшись, стал выбираться с кухни, где застал его взрыв. Крики и предсмертные стоны, пропитанные агонией, разрывали его сознание, но помочь этим людям он ничем уже не мог. Частичная дезориентация и сильнейшая головная боль, своим звоном закладывавшая уши, заставляя его идти вдоль разрушенного коридора, где стоял туман из пыли от штукатурки…

Устойчивый запах гари забивал лёгкие своим ядом и перехватывал дыхание. Романов перевернулся на спину в воронке и попытался увидеть небо, которое заволокло свинцовыми тучами. Раскаты грома звучали где-то поблизости, но были едва уловимы. По лицу и шее Романова, перепачканных чужой кровью, тёк пот. Его правая рука сжимала рукоять пистолета, а в отупевшей от лёгкого состояния шока голове, начинались собираться мысли…

Анджелина прошла несколько метров, придерживаясь деформированной стены, и, споткнувшись о кусок кирпичной кладки, рухнула на засыпанный обвалившейся штукатуркой паркет. Она ободрала кожу на руках, получив несколько ссадин, и увидела лежавшего в чуть стороне агента Мэтьюса, которого прижало куском балки.

Агент Стивенсон медленно поднялась на четвереньки, частично чувствуя головокружение, мешавшее полностью трезво мыслить. Она медленно встала на ноги, отшатнулась в сторону и закричала, что было сил:

— Сюда скорее!!! Агента Мэтьюса зажало куском балки!

Агнеты Секретной Службы побросали пустые огнетушители и направились к Анджелине, подползшей к Диллону и начавшей прощупывать его пульс. Сбивчивые, едва уловимые сердечные сокращения на сонной артерии агента Мэтьюса, не прибавляли оптимизма.

— Поднимайте кусок балки, вашу мать!!! Нужно освободить его и оказать первую помощь! Он ещё жив, пока! — не слыша самой себя, кричала агент Стивенсон…

Грибова кидало в разные стороны. Он шёл на свет, спотыкаясь о трупы и истекающих кровью охранников, сумевших заползти в дом, видимо, уже после взрывов.

Звук стреляющего пулемёта становился всё чётче и чётче. Алексей выбрался из дома и, оступившись, рухнул на развороченный газон, рядом с несколькими трупами и мёртвым хозяином виллы…

Обогнать свою собственную судьбу — это далеко не везение, а очередное коварное испытание, ниспосланное неведомой рукой оттуда, где никогда не бывает сомнений и невозможного.

Говард стоял на коленях рядом с кустарником и, подняв голову, смотрел на небо, видневшееся