Это была такая корпоративная шутка, неизвестно когда инеизвестно из чего родившаяся, но все засмеялись.

– Следов нет, – сам себе сказал Андрей. – Вернее, конечно,они когда-то были, но после мужика с собакой и любопытных…

– Ольга вызвала нашу собачку, – сказал Игорь, отряхивая скуртки дождевые капли. – Может, она нас приведет куда…

– Знаю, куда она нас приведет. На бульвар, где у него быламашина, – пробормотал Андрей. – Или у нее, что, как говорит наш эксперт,теоретически возможно. Да и дождь всю ночь наяривал… Но чем черт не шутит…

Из магазина на другой стороне бульвара выскочил Дима Мамаеви быстро перебежал дорогу. У него было возбужденно-сосредоточенное лицо.

– Нашел что-то, – сказал Андрей и посмотрел на Игоря.

– Есть, Андрей Дмитриевич! – переходя на шаг, издалекакрикнул Дима. – Есть!!

Народу в этот день в аптеке было непривычно много.

Отвыкли за лето. Расслабились.

Осень загнала людей в город, а дождь заставил всех вспомнитьо том, что после летней свободы наконец-то настало время поболеть.

– Ничего наш народ не любит так сильно, как лечиться, – совздохом сказала Варвара Алексеевна, приостанавливаясь около Клавдии. – Да,Клава? Ну, нам-то от этого только польза, у нас товарооборот возрастает.

– Возрастает, Варвара Алексеевна, – тут же согласиласьКлавдия.

В стеклянные двери входила следующая партия покупателей –две старушки в мокрых плащах и молодой мужчина с мобильным телефоном,притиснутым к уху.

– Вот он нам сейчас товарооборот и повысит, – так, чтобыслышала только заведующая, пробормотала Клавдия. И они улыбнулись друг другупонимающими улыбками.

Клавдия была профессионалом. Она всегда знала, кому и чтонужно предлагать. Кому красногорский аспирин за четыре восемьдесят ипарацетамол за два пятьдесят, а кому лорейн за пятьдесят три рубля и особоемассажное масло, отлично помогающее от целлюлита, за двести десять.

– Давай, давай, – подбодрила заведующая. – Зарабатывайпремию. Новый год скоро.

Она всегда так говорила. Первого мая она утверждала, чтоскоро Седьмое ноября, а Седьмого ноября, что скоро Первое мая.

– Мне бы от насморка что-нибудь, – пробубнил обладательмобильного телефона, не отнимая трубку от уха. – Только чтобы помогало.

– Капли или таблетки? – уточнила Клавдия, поворачиваясь ксвоему стеллажу.

– Откуда я знаю, капли или таблетки, девушка! – сказал“телефонист” с досадой. – Нет, это я не тебе, – пояснил он в телефон. – Я ваптеке. Что-то расклеился совсем…

– Здравствуйте, Клавочка, – ласково проговорила из-за егоспины одна из старушек. – Мы опять к вам.

Клавдия улыбнулась в сторону старушек и выложила наприлавок, к окошку, две невообразимой красоты коробки – с таблетками и каплямив нос.

– Вот это капать, – сказала она мужчине. – А вот этоглотать. Возьмете?

В его простуженных глазах внезапно появился интерес, вызванный,очевидно, надеждой на спасение.

– Да, конечно, – сказал он, с вожделением глядя накоробочки. – Сколько с меня?

– Сто тридцать один восемьдесят, – объявила Клавдия.

Она давно заметила, что лекарства часто производят на людейсовершенно магическое впечатление. Только взглянув на коробку, человек начинаетверить, что уж это-то обязательно поможет. Не может не помочь. Вон какаясолидная упаковка, и как красиво все на ней написано. Нужно только быстро всеэто съесть и выпить, и я буду как новенький…

– А чтобы капать, нужна эта самая… как ее… – Мужчиназамялся, вспоминая.

– Пипетка, – догадалась Клавдия. – Нет. Там такой флакончиксо специальной насадкой. Вы сразу можете закапать, и станет легче.

– Спасибо, – поблагодарил телефонный страдалец и рассовал покарманам свои приобретения. Он никак не мог расстаться со своей трубкой и,отступая, налетел на старушек, которые, как куры в курятнике, взволнованнометнулись в стороны, давая ему дорогу.

– Господи Иисусе, – пробормотала одна из них неодобрительно,– какие все нынче стали стремительные…

Это были две постоянные покупательницы, подруги, жившие,насколько знала Клавдия, на улице Чехова. Наталья Ивановна заходила к ним чутьне каждый день, а Ашхен Арутюновна довольно редко. Ей лекарства, как правило,покупал зять, точно такой же беспокойный до крайности мужчина с неизменныммобильным телефоном.

– Рада вас видеть, Клавочка, – сказала Наталья Ивановнацеремонно. – Как погода, не действует на вас?

– Как на нее может действовать погода? – темпераментноперебила Ашхен Арутюновна. – Сколько ей лет, по-вашему? Шестьдесят? Семьдесят?

– Ашхен, я совсем не то имела в виду, – поворачиваясь кподруге, начала Наталья Ивановна. – Просто от такого… активного начала осени увсех плохое настроение, и я спросила Клавочку как раз об этом.

– У меня превосходное настроение! – заявила боевая Ашхен. –Исключительное. Отличное. И вам я не советую киснуть.

Клавдия улыбнулась несколько принужденно. Ей нужно былоработать, а не выслушивать их милые препирательства, но остановить их она нерешалась. Эти старухи были… свои, аптечные, такие же обязательные и постоянные,как вывеска над высоким крылечком и стойкий приятный запах лекарств.

Они препирались еще некоторое время, а потом все-такиповернули к Клавдии негодующие физиономии. Обе были очень недовольны другдругом.

– Что вы сегодня берете? – спросила Клавдия. За старухамиуже собралась некоторая очередь.

Наталья Ивановна взяла обычный набор сердечных средств икрем для рук, а Ашхен снотворное, “Доктор Мом” для внука и бальзам Биттнера.

– Спасибо, приходите еще! – Провожая их, все еще что-то другдругу объясняющих, Клавдия ненароком взглянула в окно.

Под деревьями его не было, и Клавдия чуть не подпрыгнула отсчастья. Разобрались? Ушли?

– Прошу прощения, – извинилась она перед следующимпокупателем, метнулась к окну и чуть ли не до пояса втиснулась в глубокую нишу.

Конечно, он не ушел. Он шатался по переулку. Клавдия увиделаего не сразу, а когда увидела, то поняла, как сильно надеялась на то, что еесоглядатай испарился. Даже слезы навернулись.

Кому и какого черта ему от нее нужно?

Уходи отсюда! Проваливай! Отправляйся следить за кем-то, ктовам действительно нужен!