наверное. Может, у него здесь орава детей. Контрацепция, как и всё прочее, здесь должно быть на уровне. На подземном.

– Ловко ты, – немного помолчав и понаблюдав за моими манипуляциями с ним, произнёс конюх. – Хоть и лекарствуешь чудно.

– Кому чудно, а кому… – я не закончила фразу.

Смысл ему что-то объяснять? Но не дать рекомендаций я не могла.

– Постарайтесь не перетруждаться, больше отдыхать, пить и есть. Если это возможно, – бросив взгляд на табурет и оставленную миску, я отметила, что последняя оказалась пуста. Кажется, пока я ходила добывать «бинты», кто-то плотно позавтракал. Хороший аппетит пациента не мог меня не радовать. – Также рекомендую небольшие прогулки. Свежий воздух всем полезен. А я навещу вас завтра. Нужно будет сменить повязки.

– Добро, – совершенно серьёзно отреагировал на мои слова Эдфлед. – А коль меня на ноги поставишь, может, и маленькой леди помочь сможешь. Кто знает?

– Девочка болеет? – нахмурилась я.

– Болеет, – подтвердил конюх, поправляя свою рубашку и штаны, которые на время процедур я попросила задрать и приспустить.

– И что с ней? – спросила, готовясь услышать нечто из того, что при мне уже называли.

Грудная хворь. Красная хворь. Просто хворь.

– Никто не знает, – поразил меня Эдфлед и, заметив что-то по взгляду, сурово произнёс, с опаской поднимаясь на ноги: – Ты это, не вздумай без ведома его светлости подходить к маленькой леди! Она единственное, что осталось от хозяйки!

– И в мыслях не было, – соврала я, стараясь перевести тему. – Вы на прогулку? Помочь?

– Сам справлюсь, – конюх отказался от помощи, осторожно ступая и вместе со мной выходя из комнаты.

– Замечательно, – довольно кивнув, я напомнила: – Только не перетруждайтесь.

Проводив его взглядом, я пошла в сторону лестницы.

Что-то я сомневалась, что злобный Ройд подпустит меня к ребёнку. Но стоило представить, как девочку лечат пиявками, кровопусканием или, ещё хуже, прижиганием, как внутри всё переворачивалось.

Мне бы хоть одним глазком взглянуть…

С этими мыслями я направилась на второй этаж. Хозяйская спальня здесь, а значит, и детская должна быть где-то рядом.

Глава 17. А ты мой новый лекарь?

Поднявшись на второй этаж, я двинулась в сторону спальни герцога, прислушиваясь к звукам. Ничего нового слышно не было. Ни детского плача, ни призывов помочь…

Открыв пару дверей и осторожно заглядывая внутрь комнат, я обнаруживала лишь пустые спальни. Гостевые, по всей вероятности. Хотя мне тяжело было представить Ройда в лице радушного хозяина с целым замком приглашенных.

Открыв очередную дверь, я поняла, что удача повернулась ко мне лицом.

– Ножки замерзли, – услышала я детский голос, бесшумно заходя в комнату и осматриваясь.

Ничего ужасного здесь не было. По крайне мере, из того, что я успела себе напридумывать. Правда, в комнате было темно из-за плотно зашторенных окон. Свет давали лишь зажжённые свечи и огонь в камине, добавляя и так тяжелому спертому воздуху неприятной сухости.

– Сейчас схожу за грелкой и погреем их, – у кровати девочки суетилась женщина, которую я уже видела на кухне.

Именно она вместе с Аськой отчаянно хотела прижечь рану Анне.

– Пришлая! – выдохнула женщина, оборачивая и замечая меня. – Ты что здесь забыла?

– И вам доброе утро, – поздоровалась я, осматривая выглядывающее из вороха одеял и подушек детское личико.

Хрупкая, бледная. Даже слишком бледная, словно никогда не видела солнечного света. Синячки под глазами… хотя, возможно, так падал свет, идущий от свечей.

– Привет! Меня зовут Карина. А тебя как? – обратилась я напрямую к ребёнку.

– Амелия, – тихо отозвалась она, продолжая меня рассматривать. – У тебя красивое платье.

– Спасибо…

– Тебе нельзя к маленькой леди! – спохватилась… няня, по всей видимости, грозно идя в мою сторону. – Уходи!

– Ухожу, ухожу, – покорно закивала я, пропуская женщину первой выйти в коридор. – Дверью ошиблась. Уборную искала. Или как она у вас тут называется?

Слушая мои слова, няня, не ожидая подвоха, вышла в коридор. А я…

Да.

Скорее всего, сделала самую большую глупость в своей жизни. Я захлопнула дверь и провернула ключ в замке, оставаясь в детской.

– Ты обманула Марию, – тихо рассмеялась малышка, наблюдая за моими действиями. – Папа будет ругаться. Мне нельзя оставаться одной.

– Но ты не одна, – улыбнулась я ей, приближаясь к кровати и стараясь не обращать внимания на колотившую по двери няню и её требования «сейчас же разомкнуть». – Мне сказали, что ты болеешь.

– Да, – тут же нахмурилась девочка, обиженно поджав губы.

– Расскажешь мне чем? – мягко спросила, присаживаясь на край кровати и пристально рассматривая Амелию.

– Я слабенькая, – авторитетно заявила мне девочка, с любопытством наблюдая за тем, как я осторожно беру её ручку и немного сжимаю пальцами.

По привычке посмотрев на своё левое запястье и не обнаружив там наручных часов, я мысленно выругалась. Что ж. Придётся считать пульс кустарным методом. Высчитывать удары за десять секунд и умножать на шесть. Главное – не сбиться, одновременно мысленно отслеживать и стуки детского сердечка, и секунды.

Не с первого раза, но у меня получилось. Пульс у девочки был немного занижен. Около семидесяти ударов в минуту. А ведь в её возрасте нормой являлось девяносто-сто, если я правильно угадала возраст ребёнка.

– Давно ты болеешь? – поинтересовалась я, осторожно прикоснувшись к ее шее и прощупав лимфоузлы.

– Щекотно, – засмеялась Амелия. – Я всегда болею. Папа говорит, что мне нельзя вставать, пока всё не растает. Грудная хворь, – со знанием дела дополнила она, вызвав у меня улыбку.

– Можешь открыть ротик? Вот так. О-о-о, – попросила я, и Амелия послушно повторила за мной. Правда, в этих потемках мне ничего не было видно. – Сейчас. Подожди секунду.

Встав, я уверенно подошла к окну, отодвигая в сторону тяжёлые гардины. Стало намного лучше. Ещё бы проветрить…

– А ты мой новый лекарь? – Амелия заметно оживилась, чуть сощурив глазки.

Вероятно, видеть свет было ей непривычно.

А мне было непривычно видеть столь хрупкого на вид ребёнка. Мне не показалось, синячки под глазками у неё действительно были. Никакая это была не игра света… хотя ввиду отсутствия последнего синяки могли являться нормой. Нехватка железа и витамина D.

– Ты часто гуляешь на улице? – поинтересовалась я, вернувшись к кровати, с опаской поглядывая на дверь.

Мария перестала колотить в неё, а значит, побежала за подмогой.

– Мне нельзя на улицу! – с испугом произнесла Амелия. – Но папа обещал принести мне снег. Я иногда смотрю на него через окошко, – добавила она шепотом, словно рассказывала мне секрет.

– Открой ротик, – попросила я, рассматривая розовое горлышко и не видя налета на языке. Лимфоузлы в норме. Температуры нет. Ни кашля, ни соплей я не заметила. Чем же