моменту пробуждения остальных обитателей особняка. Всё это время, как только я сам опустошил бокал с красным вином, я медитировал. Праздник праздником, а восьмой ранг сам себя не возьмёт.

Вздохнув, я подошёл к дубовому, чёрному шкафу и открыв его нашёл свою форму на сегодняшнее торжество. Белая рубашка, вышитая из самой дорогой ткани, синий мундир, точнее это был синий пиджак, на плечах которого вышили мои погоны, а на груди – повесили все мои медали, при этом сняв их с моего мундира. И синие штаны. Всё, согласно заказу, не должно было стеснять мои движения.

Раздался едва слышный стук в дверь.

- Господин, - раздался из-за двери мелодичный голос горничной, - вам помочь одеться?

И вот так каждый день с момента прибытия в этот особняк.

- Благодарю, но я всё сделаю сам, - ответил я горничной, чуть приоткрыв двери.

Горничная кратко кивнула, поклонилась и пошла по коридору в сторону комнаты Элиры. Я, прикрыв двери, вернулся к шкафу и, достав парадный комплект одежды, принялся наряжаться. Костюм был идеально выглажен. Церемония во дворце начинается в четыре вечера. Помня об этом и взглянув на часы, которые показывали ровно десять утра, я отложил парадный костюм в сторону и оделся в обычную одежду.

Выйдя из комнаты, я столкнулся лбом с Элирой.

- Нельзя же так резко, - возмутилась рыжеволосая красавица, - куда ты так спешишь? Неужто приударить за той горничной? – ехидно ухмыльнулась Элира Клорм.

- Нет, конечно, зачем, у меня ведь есть ты, - возразил я, честно глядя в небесно голубые глаза, из которых уже сочился её фирменный задор. – Хотя – в вашей семье так принято: делить мужа со слугами…

- Аааа, - протянула Элира, - так ты видел. Ну, у каждого свои вкусы, - сказала Элира, - на самом деле – мама жуткая собственница и они делают всё, что она прикажет.

- Ужас, - встрепенулся я.

- Ну да… А ты, по-твоему, не делаешь? – ехидно ухмыльнулась она.

- Нуууу, - протянул я, - в какой-то степени ты имеешь надо мной власть в постели, но не такую же, как госпожа Оливия.

- А ты хотел бы больше? – лукаво ухмыльнулась красавица.

- Нет. Такого я бы уже не стерпел, ты ведь сама понимаешь.

- Знаю-знаю, - мы двинулись в сторону лестницы, - ты слишком свободолюбив. Я знаю – как именно надо над тобой доминировать, чтобы не пересечь черту, а вот с двумя женщинами, ты когда-нибудь спал? – спросила она.

- Развратная семейка, - фыркнул я, - было дело в Ризле. Ещё до встречи с тобой, когда я поступил в «Академию Магии» - перед самым отъездом.

- Вооот как… А ведь я хотела бы попробовать, - она выразительно посмотрела на меня.

- Это намёк, развратная магиня света?

- Кто знает, - улыбнулась Элира, - сам сетовал на непонятность женского мышления.

- Так всегда было – вас попросту не понять, - сказал я.

- Хочешь расскажу тебе секрет женского мышления? – спросила Элира.

Я заинтересованно посмотрел на неё, выражая своё согласие.

- Чтобы понять женщину, надо родиться женщиной, - пропела Элира мне на ухо.

- Ясно. Впрочем, ничего нового, - ухмыльнулся я.

- Ну есть ещё один способ. Скажи, дорогой, чем ты руководствуешься при составлении своих сверххитрых планов? – спросила Элира, когда мы вошли в гостиную, бросая на меня хитрый взгляд.

В гостиной Клормов было светло, шторы были раздвинуты в стороны, допуская солнечный свет в гостиную. Стол всё так же стоял в центре огромной комнаты и уже был полностью сервирован. Четы Клормов здесь, пока, не было.

- Выгодой, не важно каким образом я её достигну, - ответил я, отодвигая стул и предлагая моей леди сесть, затем сам садясь.

- Спасибо, - поблагодарила меня Элира, - женщины никогда не думают категорией выгоды. Нет, есть личности, к примеру сестра Императора, но зачастую женщины чувствуют, а не думают. Там, где для тебя холодный расчёт – для нас чувства. Я тому идеальный пример.

Я вопросительно взглянул на неё.

- Эх… Ничего вы, мужчины, не понимаете! Джошуа Майсан – племянник герцога, один из влиятельнейших мужчин страны, настолько влиятельный, что он смог оплатить себе развитие с уровня: «бесполезный кусок говна», до седьмого ранга воинов. И Аксель Тенебрис – бастард графа Сейлорда. Бастардов в нашем мире до сих пор ненавидят и презирают. А теперь представь, милый, будь ты женщиной – кого-бы ты выбрал?

Я скривился на такое заявление.

- Не надо кривиться, - улыбнулась Элира, - тебе сложно представить себя, но только женщиной? Женщиной… Конечно, даже если ты представишь себя женщиной – ты всё равно будешь судить с позиции выгоды. Поэтому я и сказала, что чтобы понять нас надо было родиться женщиной. И теперь ты видишь, как мыслит женщина?

- Но твоя мать, сестра Императора…

- И Аира, в конце концов, не думаешь же ты, что она любила Сейра Мейнольда? Она, к слову, была влюблена в тебя, - шокировала меня Элира, - есть женщины, которые переступают через чувства, но такие женщины – всегда страдают.

- Ни намёков, - ошарашенно проборматал я.

- И не собиралась, она всегда любила своего отца больше всех и слушалась только его, поэтому, когда отец сказал ей «выбросить из головы дурь и влюбить в себя Сейра» она это и сделала, хоть и плакала по ночам, поэтому я и обозвала её тогда, сам понимаешь кем и сам понимаешь – почему.

- Как спалось, молодые люди? – в гостиную вошла чета Клорм.

Оливер Клорм выглядел уставшим, но жутко довольным, казалось – он светился от счастья. Оливия тоже одаривала своей улыбкой всех присутствующих.

- Прекрасно, Барон Клорм, Леди Клорм, - я поприветствовал их, слегка склонив голову, - благодарю за гостеприимство.

Каждое утро это повторяю, но впервые Оливер одобрительно кивнул мне, при этом рассматривая свою жену. Кажется, дело сдвинулось с мёртвой точки. Чета Клормов заняла свои места, и мы принялись завтракать.

- Сегодня – новогодний бал, - сказал Оливер. – Аксель, - он обратился ко мне, - мы с женой