Мамочка моя!

Я укуталась в махровое полотенце и села по-турецки на диване, дрожа от холода и пытаясь согреться.

Это что за изувер придумал остужать воду в бассейне? Наверняка мистер Кэлтон. Как ещё ему сдерживать порывы своего противного характера? Вот и остывает тут, наверное.

Или розыгрыш такой для ничего не подозревающих гостей. С него-то станется придумать подобное. Я огляделась по сторонам, почти ожидая увидеть своего работодателя, наблюдающего из-за угла и подхихикивающего над моим растерянным видом.

И даже то, что Джона нигде не было видно, меня не убедило. Может, у него какой-то скрытый наблюдательный пункт. Вот он сидит там, невидимый для меня, и наслаждается моим жалким, растерянным видом.

Ну и пусть его, на убогих не обижаются. Пусть смех принесёт ему здоровья.

И всё равно я обиделась. Ну вот как так можно поступить с почти незнакомым человеком? Я всё-таки его гостья. Пусть и сиделка, которую нанял не слишком любимый сын.

Вот так я и сидела надутая, оскорблённая в лучших чувствах. А потом подумала…

У меня так часто бывает – сначала эмоции зашкаливают и выводы делаю нелицеприятные, а потом уже думать начинаю.

Вот с чего я вообще решила, что Джон так издевается надо мной? Это же его яхта. И бассейн его. Может, ему нравится окунуться в ледяную воду. Говорят, это даже полезно для здоровья. Для кровообращения вроде. Или ещё чего.

А обо мне он совсем мог и не думать. Ну конечно. Ему вряд ли и в голову могло прийти, что сиделка заявится купаться в его бассейне, да ещё и претензии к температуре воды предъявлять начнёт.

Мне стало смешно.

Я прямо представила, как врываюсь в каюту к Джону, полыхая праведным гневом. Начинаю высказывать ему всё, что накипело. А он стоит такой после душа в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. И капелька воды стекает по груди, по кубикам пресса, теряется в полотенце, впитываясь в белую пушистую ткань. Я слежу за каплей взглядом и забываю, зачем пришла…

Потрясла головой, чтобы прогнать фантазию, оказавшуюся удивительно настойчивой, нежелающей покидать мою голову. Меня бросило в жар. Ну вот что такое происходит? То холодно, то жарко. Хоть опять в бассейн лезь.

Джон Кэлтон мне не нравится. Вот совсем не нравится. Он непонятный. Слишком властный, иногда даже грубый. Упрямый. Бескомпромиссный. К тому же он миллиардер. А я просто София Горцева, скромная переводчица художественной литературы.

Поэтому прекращай, София, думать о том, чего нет и не может быть!

Сделав себе установку быть разумной, я сняла полотенце, расстелила его на кремовом диване и легла сверху. Буду греться на солнышке.

Как бы ни закончилось это моё путешествие, в любом случае я привезу домой дивный средиземноморский загар.

С этой мыслью я уснула.

Беседа с Далтоном оставила у Джона весьма противоречивые ощущения. С одной стороны, поверхностная проверка биографии его так называемой сиделки не выявила ничего подозрительного.

Обычная девчонка. Двадцать четыре года. Красный диплом по специальности лингвист-переводчик. Родители погибли. Её и брата вырастила бабушка, которая также недавно умерла.

Живёт сейчас вместе с братом и его невестой.Занимается переводами на дому.

Джон просмотрел внушительный список переведённых ею художественных произведений и вздохнул. С такой загруженностью вряд ли она успевает вести двойную жизнь. К тому же за пределы своей страны девушка выехала впервые. И всё же он сомневался.

– Стареешь, Далтон. Не можешь собрать полноценное досье на какую-то девчонку.

Они сидели в открытой столовой на второй палубе. И длинные чёрные волосы Далтона красиво развевались на ветру, словно у какой-нибудь фотомодели.

Индеец повернул к Джону своё мужественное лицо. Его зауженные тёмные глаза смотрели пристально и серьёзно. Иногда Кэлтону казалось, что начальник службы безопасности видит его насквозь, как и всех остальных вокруг.

У Далтона был лишь один недостаток – лишённый чувства юмора он каждую шутку воспринимал в штыки. Вот и сейчас он всматривался в лицо начальника и старого друга, сканировал его эмоции, пытаясь найти там насмешку.

– У меня было слишком мало времени, Джон, – наконец произнёс он, так и не выявив ничего обидного. – Ты не дал мне и суток. К тому же, если она профессионал, сам знаешь, следы будут тщательно подчищены.

– Она не выглядит профессионалом, – Кэлтон задумчиво покрутил в руках чашку кофе. – Она кажется именно той, за кого себя выдаёт…

– Зачем тогда Адам приставил её к тебе? –Далтон отхлебнул из своей кружки. Он не признавал кофе и пил исключительно настой каких-то целебных трав. Причём готовил отвар тоже сам. И Тиму, корабельному коку, даже пришлось предоставить ему свободный доступ на свою кухню.

– Не знаю, – Джон задумчиво пожал плечами.

– Что если это не он? Не Адам?

– А кто? Кто тогда? Кому может быть выгодна моя смерть? – Джон лишь чуть повысил голос и тут же снова сник. Эти вопросы они уже не по одному разу задавали друг другу и не находили ответов.

Адам был единственным сыном Кэлтона и хоть звёзд с неба не хватал, но хотя бы немного знал дело. А кому ещё Джон мог бы оставить компанию? Он отдал ей почти тридцать лет, больше половины своей жизни, и теперь не смог бы просто бросить на произвол судьбы.

Правда…

Джон только сейчас вспомнил. Несколько месяцев назад у него был разговор о компании ещё с одним человеком…

Он тогда только начал подумывать о браке с Мередит. И она, словно почувствовав, что корабль дал течь, начала на него наседать.

– Твой сын – тюфяк и тряпка, он не способен на самостоятельные решения, – Мередит вскочила с постели и, как была, обнажённая, расхаживала по комнате.

Джон любовался её кошачьей грацией. Длинными ногами. Округлыми ягодицами. Тонкой талией. Всё-таки она была хороша. Не только красива, но и умна, амбициозна. Мередит получила степень магистра по бизнесу. У неё была небольшая фирма по производству морских канатов. Они и познакомились на специализированной выставке, где Мередит представляла свою продукцию, а Джон искал поставщиков оборудования.

Закрутив с ним роман, она практически забросила дела фирмы, и та едва держалась на плаву.

– И всё же – он мой сын, – возразил ей Кэлтон, прикрывшись простынёй. Спорить с Мередит не хотелось. После секса он был расслаблен, а после долгого дня хотелось нормально выспаться. Поэтому Джон поставил точку в этом споре, безапелляционно заявив: – Я оставил завещание в его пользу и ничего не буду менять.

Мередит выскочила из комнаты, хлопнув дверью. А Джон, уже засыпая, подумал, что вряд ли брак с ней является хорошей идеей.

Спустя пару-тройку недель он начал слабеть, а затем Мередит ушла к Адаму. Но Кэлтону-старшему уже было слишком плохо, чтобы расстраиваться из-за этого.