сливочным маслом, петрушкой и солью и добром куске свежей баранины на кости в придачу.

Все тарелки вскоре блестели чистотой, и Рук поймал себя на мысли о том, что никто из присутствующих не верит, что новое поселение Его Величества протянет долго. Вопрос был лишь в том, исчезнет ли оно раньше, чем все они умрут с голоду.

После ужина губернатор поднялся со стула – такой тонкий и угловатый, что Руку вспомнился ньютонов Математический мост.

– Добрый вечер, господа, благодарю вас за гостеприимство.

Опустив взгляд на свою тарелку, он замешкался, словно жалея, что его слова могли прозвучать иронично.

– Я намереваюсь вести отряд из нескольких человек вглубь побережья. Там я надеюсь отыскать то, из чего можно было бы извлечь пользу.

«Извлечь пользу». Все знали, что скрывается за этой красивой фразой: «В Сиднейской бухте ничего не растет, а наши запасы на исходе».

– Я также убежден, что по пути нам попадутся туземцы, более расположенные к разговору, чем те, которых мы видели здесь.

Рук вспомнил тех двоих мужчин, что прошли мимо него, точно мимо камня или куста. Каждый день перво-наперво он выходил наружу поглядеть, не вернулись ли они.

Лицо губернатора растянулось в подобии улыбки.

– Я хочу знать, не желает ли кто-нибудь из вас, господа, присоединиться к отряду.

Рук не раздумывая вскочил на ноги.

– Лейтенант Рук, сэр! Я пойду.

«Птицы. Млекопитающие. Муравьи и их жилища». Вот он, его шанс увидеть, что еще скрывает Новый Южный Уэльс кроме уже знакомого ему уголка. А вдруг представится возможность побеседовать с туземцами – кто как не он, человек со знанием пяти языков, подойдет для этой задачи?

Силк не отставал.

– И капитан Силк, сэр, в вашем распоряжении, – подал голос он.

«В вашем распоряжении» – более удачный выбор слов. Рук решил приберечь их на будущее. Не то, что его мальчишеское «я пойду!»… Он почувствовал, что краснеет, но никто на него не смотрел.

– Благодарю, господа. Весьма признателен.

После ужина Силк задержался.

– Право слово, Рук, я-то думал, что во всем полку не найдется никого расторопнее меня, но, оказывается, не стоит терять бдительность!

Рук начал было раздумывать над ответом, но Силк не стал ждать.

– Колючки, солнечные ожоги, москиты и, конечно же, змеи! А может, и недружелюбные туземцы. Однако чем хуже нам придется в жизни, тем интереснее будет читать об этом на бумаге. Туземцы – то, что надо. Жаль, что они такие осмотрительные. Кто знает, вдруг в этом походе мне выпадет шанс поболтать с их юрким народцем! И что бы из этого ни вышло, мы в любом случае сможем выгодно себя проявить.

Он подмигнул.

– Долгосрочные перспективы, друг мой – никогда не забывай о долгосрочных перспективах нашего пребывания в Новом Южном Уэльсе!

* * *

Непросто было думать о долгосрочных перспективах, осваивая Новый Южный Уэльс ярд за ярдом. Рук сидел в куттере[16] вместе с остальными членами отряда и слушал плеск и хлюпанье весел, пока матросы гребли на запад вглубь бухты. Губернатор, заняв отдельную банку на носу, глядел в подзорную трубу. Силк сидел наготове позади него и то и дело наклонялся вперед, чтобы ответить на его замечания, которых Рук не слышал. Примостившийся рядом с Силком лейтенант Уилстед тоже наклонялся вперед, готовясь что-то вставить – на его сухопаром лице отражалось рвение. Уилстед тоже прибыл на борту «Сириуса». На протяжении всего пути через Атлантику, через Великий Южный океан Рук наблюдал, как он безуспешно пытается выслужиться перед губернатором. Худощавое лицо лейтенанта чересчур явно выдавало его притязания, а заискивающая улыбка казалась слишком уж отработанной. У Силка притязаний было не меньше, но ему словно было все равно, поэтому губернатор, оборачиваясь, чтобы отметить нечто любопытное, всегда обращался именно к нему.

За спиной у Рука сидели двое рядовых, а между ними – крупный бородатый каторжанин – губернаторский охотник, которого, по словам Силка, взяли стрелять дичь им на ужин. Он и сам напоминал шмат мяса: огромные плечи, незаметно переходящие в мощную шею. Рук поймал его взгляд – ушлый, испытующий, подозрительный.

Управлял шлюпкой лейтенант Гардинер с «Сириуса». Пока матросы работали веслами, он стоял на корме и рулил, направляя лодку вглубь бухты. На северном берегу форштевнями нависали над водой высокие темные мысы, с которых вниз, к своему отражению, клонились тенистые заросли. Южный берег был ниже, каждый заливчик и выступ суши лоснился глянцевитыми листьями мангровых зарослей. Тут и там они перемежались, словно знаками препинания, серповидными полосками желтого песка. Покачивающиеся на волнах чайки поворачивали головы, наблюдая за плывущей мимо шлюпкой, а пеликаны, казалось, тихонько посмеивались. Течение подталкивало лодку, разворачивая ее на каждой излучине, а берега все сужались до тех пор, пока бухта не превратилась в реку.

Обогнув длинный низкий мыс, они увидели поросший травой склон, а на нем – четверых или пятерых туземцев, сидевших вокруг костра и взиравших на лодку. Точно персонажи немой сцены на скользящих мимо театральных подмостках. И уж конечно, с точки зрения туземцев, такую же немую сцену напоминала проплывшая мимо и скрывшаяся из виду лодка, полная чужаков.

– Причаливайте, лейтенант, – крикнул губернатор Гардинеру с другого конца шлюпки. – Табань! Подплывайте к ним.

Лодка подошла ближе к берегу, и губернатор, встав на ноги, снял шляпу и помахал ею.

– Доброе утро! – крикнул он. – Доброе утро, друзья!

Туземцы не ответили на его приветствие. Персонажи немой сцены зашевелились – сидевшая у костра женщина встала, взяла на руки ребенка и, прижав его к груди, скрылась в зарослях. Остальные один за другим поднялись и последовали за ней. Они не спешили, но к тому времени, когда лодка подошла вплотную к берегу, поляна опустела.

– Сойти на берег, сэр? – предложил Уилстед. – Я могу сойти на берег, сэр, пойти за ними…

Но было в его голосе нечто такое, от чего губернатор будто и не слышал его.

– Пусть гребут дальше, лейтенант Гардинер, – отрезал он. – Не будем терять время.

Река сузилась, превратившись в небольшую протоку, извивавшуюся между высокими берегами, и наконец путь им преградили груды громоздящихся друг на друга плоских каменных плит, по которым сверкающими струйками стекала вода.

– Конечная станция, господа! – возвестил Гардинер и причалил там, где одна из скальных плит резко уходила на глубину. Уилстед и Силк вылезли на берег и обернулись, чтобы помочь губернатору, но он и сам, со всей своей угловатостью и нескладностью, с завидным проворством перебрался через борт.

– Благодарю, господа, но, как видите, я справился.

Он окинул взглядом крутые берега по обе стороны реки, местами обточенные паводками до голых скал, и уже собрался в путь, через плечо раздавая приказы.